Косим мы вдвоем, стараемся, машем и машем косами, уже и вечер наступает, малиновое солнышко садится в заречные травы, и так легко, так торжественно у меня на душе, как нынче уже и не бывает, кажется, махал бы вот так и махал бы косою-семиручкой до самого последнего вздоха…
Однако именно этой порой неизвестно откуда налетели на нас комары. Словно туча, целой оравой опустились они на нас, вспотевших от тяжелой мужской работы. Днем на солнышке их не было, а к вечеру так и зазвенели, треклятые… Сначала я еще кое-как отбивался, махал руками, а потом не выдержал — известное дело, мал еще был, — заревел белугой, бросил косу и говорю отцу: «Что делать, папочка, посмотри, сколько их налетело, этих коморов-кровопийцев? Где ж их тут один перебьешь? Одного прихлопнешь, а на его место трое садится…»
А отец мой будто и не слышит ничего, время от времени хлопнет ладонью по плечу или по красной шее, где кучей чернели комары, встряхнет плечами, и все косит как ни в чем не бывало: шах-шах, шах-шах… Только когда я уже совсем заскулил, отец остановился, не спеша поправил косу, а потом повернулся ко мне и говорит, глядя пристально в глаза:
— Что я тебе, парень, скажу на это? Всех перебить, конечно, мы не перебьем, в этом ты прав. Однако бить их надо. Дави как можешь эту нечисть, однако же и о работе не забывай.
Затем отец снова от меня отвернулся и взялся за косу… Взмахнул пару раз и, будто вспомнив что-то очень важное, повернулся и промолвил мне, застывшему, то, что запомнилось на всю оставшуюся жизнь:
— Это уж, видимо, судьба наша такая: бить их днем и ночью. Иначе, сынок, загрызут. Им только попустись, опусти руки, так они, гады, только этого от нас и ждут, чтобы мы сникли. Сколько я за свою жизнь перебил их, передавил, ой-ей-ей: и до войны, и во время войны на фронте, да и после тоже — всю жизнь терпишь от них…
И вот сейчас, после этого воспоминания детства, я хочу перейти к адаманам и сказать, что и с этими адаманами мы должны бороться, как с теми же комарами.
Не впервые сталкиваемся мы с разной мерзостью, что липнет к трудящемуся человеку и не дает ему спокойно жить, той мерзостью, которая сосет кровь здорового человека. Вши, клопы, комары, мошка, гнус в Сибири, пауки-кровопийцы, разные бациллы, микробы, вирусы — сколько их на белом свете, и все они, как говорил когда-то мой отец, только опусти руки, сразу же навалятся на нас и если не совсем загрызут, то может случиться, что будешь ты изо дня в день прозябать да вкалывать на работе, а эти кровопийцы будут жить припевая.
Во все века народ мой интуитивно чувствовал, что от этих паразитов надо защищаться. Не потому ли в моем народе ценились и ценятся чистота, аккуратность, трудолюбие, хорошая баня, любовь к чистой воде и к ясному солнышку — посмотрите сами, какие мудрые и в то же время простые средства находил мой народ, чтобы защищаться от всего того многочисленного, что стремится жить припевая за его счет, высасывая его кровь. И уже от этого, от трудолюбия, от чистоты и аккуратности — рукой подать к нашим напевным народным песням, к веселым танцам, к тем хорошим обычаям, к той веками проверенной народной этике, которую мы, к сожалению, потихоньку теряем и которая объединяла и объединяет людей в то единое и крепкое, название чему — народ, тот народ, которому никакой черт не страшен, а тем более — какой-то там адаман.
И потому сейчас, когда я узнал, что белорус Валесский открыл адаманов, я душой чувствую, что адаманы — еще одна новая нечисть, с которой придется нам бороться. И чем скорее мы начнем изгонять их из нас, тем легче нам будет. Сейчас, не вступая в длинные путаные дискуссии, пока они не расплодились, надо с ними бороться.
Ив Мясцовый
Когда знакомишься с бездоказательным демагогическим выступлением Мясцового, просто диву даешься, просто последние волосы на голове встают…
Товарищи дорогие, когда написана эта статья: в наш пафосный, современный, технизированный, урбанизированный, автоматизированный, просвещенный век или в те далекие глухие времена, когда в мире были только косы-семиручки?..
Давайте задумаемся, о чем говорит Мясцовый: о каких-то комарах, о каком-то болоте у кустов… Товарищи дорогие, куда, к чему зовет нас Мясцовый подтекстом своего выступления? Пускай сам и лезет в то гнилое болото, коль оно ему так мило, и пускай машет там косою-семиручкой до последнего своего вздоха… До одури пускай машет, если ему так хочется. Так нет ведь, сам он толстые романы пишет, а нас, горожан, в болото зазывает. Он что, дураками нас считает?
Да если бы все это и было главным в выступлении Мясцового, все равно это было бы полубедой, однако, как я понимаю, это совсем не главное в выступлении Мясцового. И поэтому я взялся за шариковую ручку, чтобы чуть-чуть приоткрыть людям правду, ту истину, которую изо всех сил стремится затуманить Мясцовый.
Не понимая или не желая понять современную реальность, не понимая, что все в мире взаимосвязано, и согласно с теми же материалистически-диалектическими законами, согласно причинно-следственным связям ни одно действие в природе не проходит бесследно, ибо это действие сразу же вызывает противодействие, кстати, по силе оно равно действию — не понимая и не чувствуя всей этой сложной взаимосвязи, Мясцовый призывает нас, цитирую, «давить, бить…».
К слову, я хочу заодно сказать, что это махание здоровыми кулаками налево и направо, эти мясцовые призывы давить, бить всякую нечисть, которые слышим мы, кстати, не впервые, давно пора выбросить на свалку истории. Сейчас иной век, иные отношения как между людьми, так и человека с природой, как живой, так и неживой. А тем более ставить на одну доску комаров и загадочных адаманов — вы что, товарищ Мясцовый, неужели вы не понимаете, что такая постановка вопроса не то что абсурдна, а просто страшная в своей безграмотности?
Кстати, хочу сказать несколько слов о комарах, к которым Мясцовый пристал как слепой к забору…
Знает ли Мясцовый, что такие, как он, заядлые сторонники давить и бить в одном из районов Сурской области потравили всех комаров? И что же получилось? Исчезли комары, и сразу же исчезла рыба в водоемах, которая питалась личинками комаров. Исчезли, подохли лягушки в болоте, голодные птицы улетели из опустевших лесов и болот, на которые сразу же, как саранча, невесть откуда напали разные жучки и козявки. Сожрав листья в лесах, эти жучки и козявки двинулись на поля: на картофель, на зеленую рожь, на овощи, — и тут уж никакая химизация, никакие гербициды не помогли, как ни травили самолетами картофель и рожь. Короче говоря, через год тот район было не узнать — будто вымер, как после чумы: в деревнях пустуют дома, окна их крест-накрест заколочены, только одичавшие кошки носятся по крапиве. И до сих пор тот район никак не заселят. У меня есть подозрение, что, руководствуясь такими вот мясцовыми призывами, мы потравили всех комаров не только в одном районе, ибо во время последней поездки в Сурскую область по линии подъема культурного уровня населения я проезжал не один такой опустевший район: стоят опустевшие дома, дороги подорожником да лебедой зарастают, людей нигде не видно…
Это ведь природа мстит человеку за издевательство над комарами — маленькими безобидными созданиями. Разве виноваты они, что их создала такими мать-природа? Ведь им тоже жить надо: и есть хочется, и потомство надобно плодить, как и всему живому, кстати, как и тем же адаманам… Да и коль на то пошло, сколько крови тот комарик может выпить? Ну, скажите мне, сколько? Самое большое каплю, ну, две — это уж чересчур… А тогда он и сам отвалится, лишнего ему не надо. А здоровый человек в сравнении с комариком во-он какой огромный! То, что его комар укусит, еще и польза человеку. Недаром когда-то врачи на тело человека пускали пиявок, чтобы они нехорошую кровь пили. За деньги, не бесплатно это делалось. А комар-добродей бесплатно все сделает, и даже благодарить его за это не надо.
