- Уйди, - раздался шепот Тьмы. - Уйди с дороги, Эдмонд.

- Нет! - твердо ответил я. - Ты что, забыла, кто твой хозяин? Так я напомню. Я, Эдмонд Фердинанд Лауэр, канцлер Виардани. А не та девочка, которая сейчас находится в моем теле. Поэтому либо ты будешь повиноваться мне, либо пожалеешь, клянусь.

- Ты угрожаешь мне? - улыбнулась Тьма. - Ты всегда был таким забавным. Звереныш, решившийся на битву со мной.

- Повторим? - склонил голову на бок. - Клянусь, я не проиграю.

- Наша битва уже в прошлом, Эдмонд. - Тьма отступила. - Я признаю твое право. Но тоже клянусь - еще раз этот червяк поднимет против тебя оружие, и он умрет.

- Придержи клятвы при себе. Феон Лейсер хочет сразиться со мной, и я дам ему этот шанс, как только вернусь в свое тело. Мое слово.

- Благородный... Тьфу.

И Тьма растаяла, соединившись с Лессой. Алессия закрыла лицо руками. Её била дрожь. Но сейчас меня больше интересовал Феон.

- Что это было? - белыми губами спросил он.

- Моя тьма, - ответил я. - Ты слышал меня, Феон Лейсер? Я готов сразиться с тобой, но только не в этом теле. Оно не мое, не стоит подвергать опасности жизнь девушки.

- Это безумие, - ответил Феон. - Как ты можешь быть канцлером? Как? Почему тогда столько раз мне помогала... Помогал? Я же прямо сказал, что хочу тебя убить.

- Желать и сделать - это разные вещи. Сейчас ты попытался. Но будем считать, что этого не было. Один бой, Феон. Либо ты, либо я. Согласен?

- Да, - он опустил голову.

- Тогда спрячь оружие. Осмотритесь с Конни, у наших преследователей тоже должны были быть лошади.

Феон сверкнул глазами, но промолчал. Вместо этого протянул руку Конни, и они пошли прочь, к дороге. И только теперь я обернулся к Лессе. Она была бледной, как мел - моя кожа казалась почти что синеватой.

- Од, я не хотела,—чуть слышно произнесла она.

- Я просил тебя не рисковать. Как только закончился бой, ты должна была надеть маску обратно, и ничего бы не случилось.

- Я не знала.

- Знала, Лесса. Но самонадеянность еще никого не доводила до добра. Я старше тебя и живу с тьмой внутри уже восемь лет. И если я ношу маску, почему ты решила, что сможешь справиться без неё?

Лесса закусила губу и смотрела куда-то сквозь меня. Её внешность неуловимо менялась - заострялись черты лица, выдавая крайнюю степень расстройства. Волосы удлинились и сменили цвет. Я понимал, что давлю, но хотел, чтобы она осознала. Мне самому это осознание когда-то стоило дорого, слишком дорого. И платить второй раз ту же цену? Не желаю.

- Надевай, - потребовал у неё.

На этот раз Лесса послушалась. Мое лицо скрыла ткань. Внешность тут же вернулась в норму, а холод, который ощущался вокруг Лессы, исчез.

- Я хочу стать собой, - едва не всхлипнула она. - Пожалуйста.

- Это не от меня зависит, - шагнул к ней, но она сделала шаг назад:

- Не приближайся.

- Боишься? Правильно делаешь. Только моя сила сейчас принадлежит тебе. Поэтому и бояться стоит себя саму.

- Я устала.

- Завтра все решится. Если, конечно, Венден позволит нам дойти до храма живыми. Увы, похоже, затрийцы уже затребовали мою голову. А твоя станет приятным дополнением.

- Почему? Вы же друзья. Хотя...

- Хотя - что?

- Венден говорил, что ты - чудовище, - Лесса все-таки посмотрела мне в глаза.

- Думаешь, он был неправ? - поинтересовался я.

- Прав.

- Вот видишь. А теперь хватит разговоров. Нам пора, если хотим на рассвете быть в столице. Накинь плащ, чтобы маску не было видно. Мало ли, кто встретится по пути.

И я зашагал прочь. Конечно, стоило её успокоить, утешить, сказать, что все образуется, но я не привык бросать слова на ветер. Сейчас нечего было обещать, нечем обнадежить. Да и ей стоит знать, что один неверный шаг или взгляд может стоить кому-то жизни. Может, это знание пригодится только до завтра. А если нет?

ГЛАВА 19

В лабиринте все выходы неверные

Алессия

Плакать хотелось так сильно, что я смогла выжать слезы даже из этих неподдающихся глаз. К моему счастью, Эдмонд снова ехал за спиной, да и маска впитывала предательскую влагу. Было страшно и больно. Внутри все разрывалось от ужаса. Я бесполезна! В сражении помочь не смогла, зато потом Тьма чуть не убила невинного человека. Больно…

Дышать было тяжело. На плечи будто навесили тяжкий груз. Закончились ли на этом наши преследователи? Или ждать новой атаки? Зачем Вендену нас убивать? А может, он считает, что мы могли уже поменяться обратно, и таким образом хочет избавиться от самой этой вероятности?

Едва сдержала всхлип, закусила губу. Такого издевательства над его телом канцлер не простит. Его взгляд и так будто прожигал дыру между лопаток. Как же страшно находиться рядом с ним. Жутко до крика. А ведь тьма в моем теле, не в его.

Феон притих. Он ехал, опустив голову, и когда Конни спросила его о чем-то, даже не ответил. Мне было его жаль, но чем я могла помочь? Зачем ему убивать канцера? Наверняка, из-за того же, из-за чего он оказался у позорного столба. Увы, шансов у него не было. Это было ясно, как белый день, и поединок – всего лишь способ обеспечить быструю смерть. Так сказать, дань уважения от канцлера.

Я думала, что познакомлюсь с человеком, тело которого временно занимаю, и пойму, какой он? Как бы не так. Стало только хуже и запутаннее. Оставалось только надеяться, что завтра все завершится. Раз и навсегда. Я снова стану Алессией Адано и забуду Эдмонда Лауэра, как страшный сон.

Темнело. Я устала – ни минувший день, ни этот не располагали к отдыху. Готова была молить об отдыхе, но первой не выдержала Констанса.

- Давайте остановимся, пожалуйста, - попросила она. – Я уже не чувствую ни спины, ни ног.

- Хорошо, - отозвался Эд. – Продолжим путь на рассвете.

Наверное, тоже устал. Проклятие, бой. Ничего не случится, если мы приедем в Адиаполь не с первыми лучами солнца, как предполагалось изначально, а, допустим, к полудню. Тем более, нас могут ждать. Придется договариваться с Тьмой, менять внешность. Сама Тьма обиженно затихла. Видимо, расстроилась, что Эд не отдал ей Феона.

«Я расстроилась не поэтому», - все-таки отозвалась моя попутчица.

«А почему?» - спросила я.

«Этот мальчишка хочет убить Эда. А Эду все равно! Как можно относиться к своей жизни настолько безразлично?»

«Мне кажется, дело не в этом».

«А в чем?» - поинтересовалась Тьма.

«В том, что Эдмонд начал считать Феона другом. Он вообще не собирается его убивать и надеется избежать непоправимого».

Почему-то мне сейчас казалось именно так. Тьма все равно недовольно ворочалась в груди. Странно, но мы с ней поладили. Если бы только она не пыталась испепелить все, что меня окружает. А главное, меня удивляло её отношение к Эдмонду. Поначалу казалось, что он её сдерживает, а она пытается вырваться. Зато сейчас я не была так в этом уверена. Скорее, Тьма оберегала канцлера Виардани – уж как умела. И где-то в глубине этой темной силы теплилась привязанность.