Что это за план?

Холодная игла страха пронзила все тело тана Девара, но он все же пересилил себя и снова взглянул на Рилгара. Ни для кого не было секретом, что Рилгар – противник Хорнфела. Сейчас в Торбардине нет никого, кто мог бы по гномским законам претендовать на трон Верховного Короля. Значит, никто и не должен претендовать. Но по Торбардину уже два года ходят слухи, что Королевский Меч выкован, причем именно в Хайларе и именно для Хайлара, и что в споре за обладание этим Мечом уже пролилась кровь.

Гнейсс верил этим слухам не более, чем легендам о том, что кто-то когда-то, в один прекрасный день, найдет Молот Хараса. Но… Если слух о Мече все же достоверен, то Хорнфел мог претендовать на трон Короля-регента. Этого Рилгар не потерпит. Страсть тана Тейвара к власти столь же велика, как и его темная душа.

«Ох, Хорнфел, – думал Гнейсс. – Я не знаю, существует ли уже действительно Королевский Меч, но я знаю, в чьи глаза должен ты всмотреться особенно пристально. Когда-нибудь ты прочтешь в них, долго ли тебе осталось жить».

Гнейсс наклонился вперед.

– Вот что я тебе скажу, Ранс: предложение Хорнфела следует рассмотреть со всех сторон. Да, эта война, что сейчас вдет наверху, не наше дело. Не мы развязали ее, и не нам в ней участвовать. С тем, что люди и эльфы сами породили, они сами и должны разбираться.

Ранс почесал бороду, собираясь что-то сказать, но Гнейсс остановил его своим ледяным взглядом и продолжил:

– Тем не менее тан Хайлара прав. Мы можем не обращать внимания на войну, но она все равно останется реально существующим событием. И она приближается к нам. Разведчики сообщили, что эти беглецы ушли из Пакс Таркаса совсем недавно. Их восемь сотен, все они слабы и беспомощны. Подумайте о них, пока они терпеливо ждут своей участи. И еще вот о чем следует подумать: как мы будем защищать Торбардин, когда армии драконов перелетят через Равнины Смерти и явятся сюда.

Молчавший до сих пор Хорнфел посмотрел на Гнейсса. «Очевидно, он сказал не все, что мог бы, но, безусловно, он присоединился к моему предложению».

Наконец Хорнфел заговорил, голос его был низким и ровным:

– Девар, безусловно, прав. Время у нас пока мне есть. Однако поступь вражеской армий Нам все слышнее и слышнее. Думайте, друзья, Думайте хорошенько. Так или иначе скоро у нас возникнет необходимость искать себе союзников. Пакс Таркас – это неприступная крепость армии драконов. Верминаард жив. Да, рабы, которых он держал в наших же древних шахтах, освобождены, но вовсе не войсками какого-либо государства; если донесения разведчиков верны, эти восемьсот человек спасены группой, в которой было всего-навсего девять смельчаков.

Глаза Хорнфела сузились. Золотистый свет факелов скользил пот его каштановой бороде.

– Эти беглецы, по своей воле или нет, пришли в Торбардин. И Верминаард знает об этом.

– О да, – проворчал Ранс, – я не сомневаюсь, что он знает. Но тогда почему же ты хочешь принять их?

Когда Хорнфел отвечал, Гнейсс в его голосе услышал грохот камней и ощутил холод льда.

– Потому, Ранс, что мы – гномы Торбардина и мы сами вольны распоряжаться своей судьбой. Верминаард не смеет указывать нам, когда и кому должны мы оказывать гостеприимство. – Он внезапно поднялся со своего места и жестом показал на Блафа, все еще похрапывающего и что-то; бормочущего во сне. – Если мы разбудим Ахора, я знаю, что бы он нам сказал, и сейчас я согласен с его словами. Да, уже поздно, и все мы устали, пора спать. Давайте завтра соберемся снова.

Хорнфел вышел из зала. Традиционное право тана Хайлара: открывать и закрывать заседания Совета по своему усмотрению.

«Он редко пользуется этим своим правом, – подумал Гнейсс, – но, если пользуется, ни у кого не спрашивает на то разрешения». Девар задумчиво потер тыльную сторону руки. Ранс и Рилгар улыбнулись друг другу.

Рилгар быстро шел по темным тоннелям мимо помещений, в которых содержались домашние животные. Он шел без факела, но шел уверенно. Как и всякий тейварец, Рилгар был не только приспособлен к жизни в темноте – он любил темноту. Здесь, в абсолютном мраке тоннелей, он чувствовал себя словно рыба в воде. Тусклый красный огонь светился в глубине его глаз.

Конечно, Хорнфелу не удалось убедить весь Совет Танов в том, что войну, пылающую на поверхности Кринна, он оценивает верно; однако он был близок к этому. «Глупость какая-то, – презрительно думал Рилгар, – и надо же было взывать к священным традициям гномского гостеприимства и вольности! Однако именно этот призыв может сработать. Немногие члены Совета действительно хотели предоставить убежище восьми сотням бродяг, но, тем не менее, они вспомнили, что сами вольны сделать свой выбор, и никому не позволят вмешиваться в их решение».

По мере того, как Рилгар спускался все ниже и ниже в глубины; укрывавшей Торбардин горы, его мысли становились все мрачнее и мрачнее.

«Он сильный оратор – этот Хорнфел, претендующий на регентство! Если у него будет достаточно времени, он, пожалуй, сумеет убедить Гнейсса? присоединить свой голос к голосам других умников. Умников, готовых открыть ворота Торбардина толпам людей, бегущих от войны, которую они сами и развязали».

Руки Рилгара вдруг сами собой сжались в кулаки, и тут он почувствовал, как его сознания коснулось сознание Серого Вестника, возникло нечто подобное видению холодной синей тени на снегу. Наконец он явственно увидел Серого Вестника, стоящего у забрызганной грязью и мокрой от дождя стены конюшни в каком-то проулке в Старой Горе.

Они обнаружили Хаука и – они не нашли Меч!

Ярость Ранса на Совете Танов была всего лишь детской истерикой по сравнению с тем бешенством, какое в этот момент испытал Рилгар. Никто об этом не узнал и никто не увидел этого – только Серый Вестник услышал его чудовищные проклятия.

Но ведь он, Рилгар, совсем недавно сам выследил Хаука, и Королевский Меч у него был! Когда воины Задиры подстерегали его у таверны, Меч у него был! А теперь они и знать не знают, где Меч?!

Рилгар зарычал. С Хауком был его приятель эльф – Меч у него! Или… У кого? Киан Красный Топор мертв. Любимец Хорнфела маг и отправившийся с ним на поиски тот ненормальный, подмастерье Изарна, еще не вошли в город, да они ничего и не знают ни о Хауке, ни о том, где Меч Бури. Они сумели каким-то чудом избежать встречи с Задирой и его отрядом, но до города еще не дошли. А эти… Человек Хаук должен был прятать Меч, а эльф – охранять его…

– Доставь мне этого бродягу сюда, – приказал он Агусу, – и я через час буду знать, у кого теперь Меч.

Серый Вестник положил руку на голову Хаука и произнес заклинание.

Через мгновение Агус, Руел и Хаук были уже в пещере под Торбардином и ожидали прихода Рилгара.

Тоннель кончился. Рилгар злобно улыбнулся и вошел в круглую пещеру, высокую, темную, с влажными стенами. Он быстро прошел по гладкому полу и остановился над неподвижно лежащим Хауком.

Хаук во сне слегка пошевелился. Рилгар усмехнулся и, небрежно махнув рукой, отпустил своих слуг.