– Кое-что мне рассказал об этом Станах. Ну, об этом Мече Бури, и как он его делал для тебя, но другой тан захотел получить твой меч, и вот вы тут все сражаетесь за то, кто будет королем, или что-то вроде того…
– Королем-регентом.
– Ну да, вот это самое. Вроде короля, а вроде того парня, который приглядывает за складом, когда лавочник уходит пообедать, верно?
Ошеломленный столь неожиданным сравнением, Хорнфел только головой кивнул.
– Вот-вот, значит, я правильно думал. Музыкант рассказал мне о том, другом тане, который сейчас собирается тебя убить. Он…
– Музыкант? – Кельда покачала головой. – Ты, Лавим, говоришь: Музыкант? Но ведь он…
– Знаю, знаю, да, конечно, он мертв. Но он, честное слово, говорил со мной. Ну, это все началось еще в Квалинести, когда Станах строил пирамиду для Музыканта и…
Послышались голоса Хаука и Тьорла. А потом какие-то крики. Станах вскочил на ноги.
– Что это, Станах? – спросил кендер.
– Это те самые враги, которые пришли, чтобы убить тана, Лавим. У тебя есть оружие?
– Только нож. Я потерял свой хупак в болоте, но…
– Вон там ты найдешь сколько угодно и какого угодно оружия – вон там, в том коридоре. Иди вооружайся и побыстрее возвращайся сюда, ко мне.
– Но когда Лавим устремился в коридор, Станах неожиданно схватил его за воротник: – Подожди. А какое оружие у Тьорла и у этих двоих, что пришли с ним?
– У Финна и Кема – луки и мечи. Тьорл потерял свой лук в трясине…
– Покажешь им, где оружие. И не мешкай! Станах понимал: сейчас нужно все хорошо и быстро обдумать. Защитников Хорнфела стало больше, но у Рилгара воинов все равно во много раз больше. Станах холодно улыбнулся. «Но теперь у нас есть лучники. А это в бою что-то да значит».
Своей забинтованной правой рукой он коснулся локтя Кельды.
– Лит хваер, пожалуйста, позови сюда Тьорла и… – Станах запнулся, вдруг подумав, что он говорит недостаточно убедительно.
Хорнфел кивнул Кельде:
– Келье дтха, когда ты сделаешь то, о чем просит Станах, передай Финну мое приглашение в Торбардин. Скажи ему, что мне очень нужны хорошие лучники и я буду очень благодарен ему, если он приведет своих людей сюда. Кельда послушно кивнула и убежала…
– Станах, – сказал Хорнфел, посмотрев на молодого гнома, – если я сегодня умру, то уж во всяком случае не как крыса в норе.
– Нам сейчас дорог каждый меч, тан Хорнфел, и, уж конечно, твой – не в последнюю очередь.
Станах повернулся и громким шепотом изложил свой план всем, кто был в караулке, а собрались уже все.
Со стороны нападающих все стихло, слышно было только позвякивание кольчуг и мечей.
Приказ Рилгара «В атаку!» прозвучал холодно, словно голос самой зимы.
Станах поднял меч и прошептал молитву:
– Реоркс, молю тебя, пожалуйста, спаси нас…
Два лучника, Финн и Кембал, уселись на древнем механизме ворот, достать их мечами было нельзя, а стреляли они так быстро, что, казалось, весь воздух состоит из одних только стрел. Кельда даже забеспокоилась: что лучше – получить ли удар мечом в грудь от противника или стрелу в спину от своего же лучника?!
Еще более опасными были стрелы арбалета, которым вооружился Тьорл, – они с визгом мелькали в воздухе. И каждый раз эхом визга арбалетной стрелы отзывался предсмертный стон кого-либо из нападавших.
Хаук понял опасения Кельды.
– Не бойся, Кельда. Они не попадут в тебя, стрелять метко во врага – это их дело. Твое дело – остаться живой.
Он хотел еще что-то добавить, но времени на разговоры не было. Хаук яростно вступил в бой.
Кельда сражалась не лучше, чем в предыдущем бою, но, пожалуй, с большей яростью.
Не нужно было быть воином и мужчиной, чтобы понять: они в ловушке. За их спинами не было ничего, кроме горящей долины, да и та – на тысячу футов ниже пещеры.
Сразу два одетых в черно-серебряную форму стража напали на Кельду слева и справа. Она успела вонзить нож в горло одного и ударить другого носком ботинка в колено. Кровь была повсюду, она дымилась на лезвии ее ножа и текла по пальцам.
Кто-то – ей показалось, Лавим – крикнул, чтобы она пригнулась; Кельда хотела пригнуться, но поскользнулась и упала на залитый кровью пол. Рядом с ней стоял на одном колене тейварец и целился из арбалета в Хорнфела.
– Негодяй! – отчаянно завопила она, бросилась на гнома сзади и вонзила ему нож между лопаток.
Предсмертный вопль тейварца заставил ее вздрогнуть.
Снова предупреждающе крикнул Лавим – и в дюйме от ее головы пролетел нож.
Кельда услышала чей-то ужасный стон и обернулась.
О, ну зачем, зачем она обернулась?!
В поясницу вонзился нож, и острая боль тотчас пронзила все тело; тошнота подкатила к самому горлу, в глазах потемнело.
Она почувствовала, что быстро слабеет, потом – откуда-то издалека – услышала, что кто-то позвал ее по имени.
У нее не было уже не только сил, чтобы освободиться от навалившейся на нее тяжести, но и дыхания, чтобы ответить на зов.
Она слышала скрежет стали, ударившейся о кость.
Это ее ударили? Ее?
Она не знала… Боли не было… До тех пор, пока клинок не выдернули из раны. Тогда она осознала, что ударили ее.
И – потеряла сознание.
Предсмертные крики мрачным эхом отдавались в душе Хаука. Бешеная ярость овладела им, он молча бросался на врагов и убивал, убивал, убивал… как будто это могло принести ему утешение. Те, кто пал от его меча, могли бы считать, что им еще повезло, если перед смертью они не видели его глаз…
– Кельда! – закричал кто-то неподалеку.' Хаук выдернул меч из живота очередного тейварца.
– Кельда!
Она лежала на залитом кровью полу лицом вниз; ее левая рука была подвернута, а правая откинута в сторону, будто просила помощи или поддержки. Возле нее лицом вверх лежал мертвый тейварец. Две стрелы торчали из его» тела: одна пробила ему грудь, другая – горло;
Но подойти к ней Хаук не смог. Рилгаровские стражи неудержимой толпой лезли в караулку, волны сражения все время относили Хаука в сторону, и он мог только изредка взглянуть туда, где лежала Кельда. Молчаливая и неподвижная. Как мертвая.
– Кельда! – это закричал тогда Тьорл.
Но было уже поздно. Слишком поздно!
Он выстрелил, и стрела пробила горло тейварскому стражу. Но слишком поздно!
Диким взглядом обвел он помещение в поисках кого-либо из своих, кто мог бы ей помочь. Лавим находился недалеко от нее, но едва Тьорд хотел крикнуть ему, как кендера сбил с ног один из тейварцев.
Кто Мог бы помочь Кельде? Как ей помочь?
Как спасти остальных?
Тьорл послал стрелу в грудь гнома, намеревавшегося ударить Лавима ножом в спину, и крикнул Станаху, который только что выдернул меч из живота своего противника, – крикнул о том, что случилось с Кельдой.
Шум сражения оглушительно гремел в ушах. И Тьорл вовсе не был уверен, что Станах услышал его крик, но крикнуть еще раз он не успел – на него навалились сразу четыре тейварца. Они были слишком близко, выстрелить в них из арбалета было невозможно. Тьорл схватил в одну руку меч, в другую – нож и с именем Кельды на устах, как если бы это был боевой клич, бросился на врагов.
Станах сражался спина к спине с Хорнфелом. Тан Хайлара был искусным воином, и, пока Станах защищал его спину, тейварцам одолеть его никак не удавалось.
А Станах, отбивая атаки врагов, думал: вообще-то в этой караулке с ее узким входом им, ввосьмером, можно было бы продержаться очень долго. Но… Один из восьмерых – не умеющая сражаться слабая девушка, другой – старик кендер! Финн и Кембал и так уже сильно сдали.
«И я – с одной рукой. И скоро выбьюсь из сил…»
Хорнфел ловко убил сразу двух тейварцев и повернулся к Станаху.
– Отдохни, Станах, – тяжело дыша, сказал тан, – я и сам могу защитить свою спину. Отдохни. А потом – ты нужен и другим!
– Я нужен здесь, – проворчал Станах.
Он взмахнул мечом и отрубил напавшему тейварцу руку. Белым сверкнула кость, хлынула красная кровь. Тейварец не закричал – только с тонким свистом выдохнул воздух. Крик Станах прочитал в его глазах.
