Кэмпбелл позволил себе презрительно фыркнуть:

– Вы плохо знаете шотландцев! Здесь ни одна женщина не ляжет с сассенахом, даже если вы предложите ей серебряную марку, а ее отродье будет дохнуть с голоду. И если все-таки одна из них согласится, весь глен будет знать об этом уже к утру. Они выжгут ей на лбу клеймо и выгонят. Весь глен восстанет, как это было в Куинсферри месяц назад. Вы хоть понимаете, что сидите на пороховой бочке, а, капитан?

По камням загрохотали башмаки. В поле зрения появился капитан Тейлор в форменных бриджах и куртке. На нем красовался меч, кремневый пистолет, патронташ и пороховой рожок. Та часть лица, которую не закрывал шлем, имела свирепо-багровый цвет.

– Я отвечаю за дорогу, и я не смогу удерживать ее, если мои люди рехнутся. Вам положено обеспечивать моим людям приличные условия, и женщины – необходимая часть этих условий. Не можете найти местных – пошлите за шлюхами в Глазго, или мои парни пойдут по бабам сами. В девках здесь недостатка нет.

Лэрд поднял стиснутый кулак и неохотно опустил его.

– Я понимаю ваши сложности, капитан. Надеюсь, вы поймете мои. Когда я пришел сюда, я объявил им, что в замке снова разместят гарнизон сассенахов, но поклялся, что на этот раз вы не тронете их женщин. Они принесли мне присягу – и они находятся теперь под моей защитой! До сих пор они соблюдали свои обязательства, но ведь достаточно всего одной искры. Вам не удержать глен, если они восстанут. Когда подойдут подкрепления, вы все будете уже мертвы. Я, возможно, тоже, но это не столь важно. Они отрежут вас от припасов. Они будут отстреливать вас из укрытий. Да заткнитесь и слушайте же! Я сказал Кэмпбеллу, что сохраню спокойствие в глене, и я…

– Плевать мне на то, что говорит Аргайль! – взревел Тейлор. – Это дорога на северо-запад, и золото и припасы мятежникам…

– Это мои люди, капитан, и я забочусь о них! Если один из ваших людей наложит руки хоть на одну женщину, я вздерну и его, и вас на одной виселице!

Мгновение оба молча смотрели друг на друга, но даже мальчишка-батрак понимал, что это – пустая угроза. Кто, как не солдаты, удерживает замок лэрда? Три жестокие битвы за два десятка лет обескровили глен. К тому же он был теперь безоружен, и молодежь бежала из глена в другие края, к другим господам.

Теперь заговорил англичанин – тихо, но весомо:

– Позвольте напомнить вам, милорд, что я подчиняюсь приказам из Эдинбурга, милорд, не вашим, милорд. Этот район живет по законам военного времени. Я правлю здесь, милорд, – не вы.

Медленно-медленно, по дюйму, Тоби сполз вниз по лестнице. Ему не стоило подслушивать этого! Если они обнаружат, что он все слышал, они запрут его здесь – это в лучшем случае.

Да, теперь его собственные беды казались почти ерундой. Ему никогда не приходило в голову поинтересоваться, как выглядит проблема верности при взгляде сверху донизу.

Работники вырубали кустарник у стен замка, расчищая так называемую полосу безопасности. Женщины отнесли им обед, но Тоби перехватил Хельгу на обратном пути, и она сжалилась над голодным парнем. Он отнес корзину со снедью за стену и присел там на травке перекусить и обдумать свое положение.

Когда хоб говорил, что ему нельзя ввязываться в драку, это, должно быть, означало настоящую драку, а не перебранку со стюардом. Какая уж тут драка – все равно что у муравья с наступающим на него башмаком.

«Чьим человеком ты будешь?» Так спрашивал его мельник. К черту будущее – чей человек он сейчас? В Страт-Филлане он считался человеком лэрда, это несомненно. Но если Брюс Кэмпбелл из Крифа, управитель лэрда, дает ему недостойные поручения, то что ему делать? Интересно, знает ли об этом сам лэрд? Если знает, то скорее всего поддержит своего слугу против батрака. Может, он и сам участвует в ставках. Если кузнец не передумает и не выйдет на ринг, если кроме Дугала у него не будет других соперников, значит, шансы ублюдка будут по меньшей мере пять к одному. Он вырос с тех пор, как в прошлом году одолел Дугала в третьем же раунде.

Забавно, но у хайлендеров ставки куда меньше, чем у солдат-сассенахов – те получали жалованье каждую неделю, а тратить его им было не на что да и негде. Что хуже – обмануть толпу или стюарда, пытающегося мошенничать?

Может ли он поддаться? Могут ли его кулаки, раз разошедшись, остановиться, если он им прикажет? Вряд ли. Если уж Дугал не может заставить себя поддаться, так чего уж ему ждать от себя? Раз начав колотить друг друга, они оба уже не остановятся до тех пор, пока один из них не перестанет держаться на ногах. Так положено настоящим мужчинам. Что ж, пожалуй, он наобещает стюарду все что угодно. Сохранит свою работу еще на неделю, а там будь что будет.

Голова разболелась. Он постарался на минуту забыть о своих невзгодах, прислонился спиной к камню и стал смотреть на гусей, спускающихся к Лохан-На-Би, на паривших в небе орлов. Локи-Касл стоял у подножия Бинн-Вег с южной, обращенной на Страт-Филлан стороны. Тиндрум лежал по ту сторону реки, а Крианларич – дальше, там где долина вливалась в Глен-Дохарт. Крестьянские домишки были густо разбросаны по всей долине. На склонах виднелись летние пастушьи хижины. Поля, усеянные камнями, пригодны только для выпаса скота. – Дорога шла и на юг, но вместо того, чтобы поворачивать на восток, в Глен-Дохарт, она вела на запад, через ущелье в Глен-Фаллох, а оттуда в Ардлуй, на Лох-Ломонд… в Думбартон на Клайде, то есть в Лоуленд, Глазго, Эдинбург, Англию, Европу…

Пару раз он выбирался аж до Лох-Ломонда. До него – всего миль пятнадцать-шестнадцать, полдня ходьбы в оба конца.

За замком узкая Лохан-На-Би текла на запад, в Глен-Локи. Вдоль нее вела местная дорога, но главная уходила на север, между Бинн-Вег и Бинн-Одгар, потом к мосту в Орки и дальше – в Форт-Уильям. Переваривая услышанное в комнате стражи, он вспомнил кое-что из давних школьных времен. Нил Учитель говорил им, что Локи-Касл – цитадель на единственной настоящей дороге, связывающей страну с северо-западом. Это объясняло присутствие здесь капитана Тейлора и его людей. В Горной Шотландии не так много дорог, и уж совсем мало таких, по которым можно проехать на колесах. Пушки перевозятся именно на колесах.

Он уже все съел – пора возвращаться к работе.

Вернувшись в темницу, Тоби обнаружил, что, помимо собак, у него появился и помощник на двух ногах. Он не сразу заметил его в темноте, пока мальчишеский голос не воскликнул «Ого!» тоном, полным глубочайшего отвращения.

Хэмиш Кэмпбелл – младший сын Нила Учителя, был новичком в замке. Смуглый, хрупкий, он рос по нескольку дюймов в день. Его руки висели плетьми, а ребра торчали. Он брезгливо обозревал темницу и грязь под ногами.

– Эй, неуч! За что это они тебя?

Тоби оперся на лопату:

– Не понял?

– Меня старый Брюс поймал за чтением книги, когда мне полагалось считать мешки с мукой. – Он блеснул зубами в улыбке.

Тоби хмыкнул, запоздало сообразив, что сам-то он здесь не за то, что что-то сделал, а за то, что кое-чего не сделал: не пообещал мошенничать. И как это он раньше не догадался?

Ну что ж, компания могла быть и хуже. Хэмиш еще вполне сносен. Он отличался умом, начитанностью, жизнерадостностью и убийственным юмором. Он ухватился за один из наполненных Тоби мешков и, приподняв его, быстро опустил обратно.

– Ух ты! Вот это тяжесть! Давай я буду грести, а ты носить, а? Чем быстрее мы с этим управимся, тем быстрее нас простят. Или ты считаешь, нас запрут здесь навек?

– Нет, нас повесят на рассвете. – Тоби отдал ему лопату, вскинул мешок на плечо и вышел.

Погрузка мешков занимала больше времени, чем их вынос, так что Тоби приходилось ждать, а значит, оставалось несколько минут на обычный мальчишеский треп.

– А два таких мешка на вытянутой руке поднимешь?

– Пожалуй, да. – Мог, и запросто.

– А все… ну, может, кроме одного?

Это, конечно, немного сложнее…