Меч сквозь столетия. Искусство владения оружием - i_041.png

Палаш

После Фигга я пробовал заниматься у многих выдающихся мастеров и, кажется, всех убедил в своих способностях. Я подтвердил их настолько публично, насколько только мог, и, кажется, никто не сможет отрицать этого факта.

В основном я практиковался с саблей, поскольку в поединке на палках в сабельном стиле иллюзии отбиваются куда быстрее, чем в стиле малой шпаги: перенести укол учебной шпагой еще можно, а вот получив рубящий удар палкой, который сбивает с ног, сложно потом встать и сказать «только чуть-чуть задело». Именно из этих соображений я выбрал саблю».

Джеймс Фигг родился в Тэйме, графство Оксфордшир. Он не происходил из знатного рода, как Роб Рой Макгрегор, не был честным солдатом на службе своего повелителя, как Дональд Макбейн. Простой профессиональный фехтовальщик, он, несомненно, был первым в своем ремесле, как среди «гладиаторов», так и среди учителей. Годфри пишет о нем:

«Фигг был Титаном со шпагой, его можно сделать символом гладиаторов. Идеальное сочетание силы, решительности и небывалой рассудительности делали его мастером, не имеющим равных. Его самообладание было поистине величественным, и это величие проглядывало во всех его поступках, во всем его поведении. Его правая нога была резка и тверда, а левая, которую ничто не могло смутить, предоставляла ему удивительное преимущество в бою, повергая противников в отчаяние и панику. Он замечательно умел идти на сближение во время парирования; он тонко чувствовал момент, когда надо двигаться, и был твердо уверен в каждом своем действии, и ни один удар противника не мог пройти через его парирование. Это был величайший мастер из всех, кого я видел, и самый тонкий судья при определении места и меры».

Фигг провел на сцене около трехсот боев. По сравнению с тридцатью восемью боями Макбейна это огромная цифра, но не будем забывать о том, что первый начал свою карьеру в «Медвежьем саду» в том возрасте, когда наш горец сражался во Фландрии на королевской службе, а на гладиаторскую арену Макбейн вышел в том возрасте, в котором могучий Фигг уже подумывал об уходе из дела.

«Гладиатор» Перкинс

Как и у других великих, у Джеймса Фигга было множество соперников, одним из которых был пожилой ирландец по имени Перкинс, своим успехом в ремесле обязанный в основном своей нестандартной защите, которую он идеально приспособил под свои индивидуальные особенности, — мы сейчас называем эту защиту «секстой». Вот что пишет о нем Годфри:

«Это был хороший боец, но в силу возраста он уже потерял гибкость и скорость, и движения тела уже не поспевали за верными решениями рассудка. Впрочем, он и сам уже это понимал и нашел способ компенсировать отсутствие подвижности, выработав себе особую стойку, широко открытую с опущенным вниз острием шпаги, обращаясь к противнику «внутренней» стороной так, что «внешняя» сторона оставалась полностью недосягаема; при этом опущенный вниз клинок шпаги так быстро поднимался легким движением запястья, что никто не знал, что с ним в такой стойке делать. Я видел, как Фигг, сражаясь с ним, приходил в некоторое замешательство, не зная, куда двигаться, к тому же старик двигался так осторожно, в ожидании-контакта оружия, что расстраивал большинство планов любого соперника».

Старый «Медвежий сад», куда так любил захаживать Сэмюэл Пепис, находился в Хокли-в-Дыре, а на Мэриле-Бон было открыто другое, новое увеселительное заведение под тем же названием. Оба этих кабака прославились в начале XVIII века проводимыми там гладиаторскими боями. Однако Фигг, процветая за счет своего ремесла, построил свой собственный амфитеатр на Оксфорд-роуд, куда сразу же устремилась вся элита покровителей фехтовальных представлений. Иногда здесь на арену с мечом в руках выходили даже женщины. В них не было той романтики, что в случае нашей красавицы «Длинной Мег из Вестминстера». Мег шалила просто из озорства; эти же амазонки сражались на сцене только за презренный металл, и более ни за что. Мы читаем: «В августе 1725 года произошел конфликт из-за развлечения посетителей амфитеатра мистера Фигга на Оксфорд-роуд, известного жестокостью своих представлений. Там состоялся бой между Саттоном, чемпионом Кента, и некоей храброй героиней из того же графства; тому, кто нанесет противнику больше порезов шпагой, будь то мужчина или женщина, должно было достаться 40 фунтов, и 20 фунтов — тому, кто нанесет больше ударов шестом; это не считая кассовых сборов».

Трубочник Саттон и Джеймс Фигг

Годфри пишет: «Саттон был гибкого сложения, и суставы его были очень подвижны, но голова была тяжелой. Это был решительный и прямолинейный фехтовальщик; но при стремительных ногах и мощно вторгающихся в чужую оборону руках суждения его были беспорядочны. Фигг прекрасно с ним управлялся, в своей очаровательной манере выбирая правильные время и меру, доказывая тем самым, что именно в них корень мастерства фехтования».

Меч сквозь столетия. Искусство владения оружием - i_042.png

Призовой бой

Саттон был самым главным соперником Фигга, и в тот период, когда их считали равными, провели два боя с разным результатом. Для того чтобы раз и навсегда выяснить, кто лучше, они договорились о третьем сражении, сначала на шпагах, а потом, если это будет возможно, на шестах. До нас дошло поэтическое описании этого поединка того же автора, что и пастораль в эддисоновском «Наблюдателе», начитающееся словами: «О музы, я время удачно провел». Это стихотворение столь живо описывает подробности боя, что заслуживает быть приведенным целиком:

Среди тех, кто с детства сражаться привык,
Не знающим равных считался лишь Фигг.
И слава его, грохоча вдалеке,
Из Тейма в Грейвсенд добралась по реке.
Где трубочник Саттон тогда проживал,
И вызов он в Тейм чемпиону послал.
(Услышав про Фигга могучий клинок,
Решил он оттяпать той славы кусок.)
Два боя прошли, и неясен исход.
Бой третий на среду назначен. И вот
Собрался народ, посмотреть, покричать,
Набились битком, аж руки не поднять.
На сцене сперва, в ожидании все ж,
Друг друга лупила дубьем молодежь.
Но тут вся толпа, утомившись с утра,
Всерьез заорала: «Ну где мастера?»
Тогда первым Саттон на сцену забрался.
Приветствовал всех, приготовился драться.
Затем вышел Фигг — он наголо брит
И злостью холодной, как видно, кипит.
Их шпаги пометили, чтоб было ясно:
Фиггу — лентой синей, а Саттону — красной.
И ленточки те повязали еще
На локоть каждому и на плечо.
Подобных удобств для зрительских глаз
У нас не бывало еще отродясь!
И местная знать, и обычный народ —
Все, вытянув шеи, смотрели вперед.
И солнце бросало на них, в изумленьи,
Загадочный свет — полусвет-полутени.
Видать, сами боги следили за боем,
Решая, кто больше победы достоин.
Фигг первым ударил и в ярости сил
На две половины клинок преломил.
И если б другой не отбил, то увы,
Остался бы тут же без головы.
Взяв новую шпагу, Фигг вновь на ногах —
И вот уже Саттон с обломком в руках.
И с новым оружьем сошлись храбрецы —
Ломаются шпаги, но стойки бойцы!
В ударах их сила такая, что странно,
Как нет ни на ком до сих пор еще раны.
Но силы равно, и бойцы до сих пор
Еще невредимы, как мельничный вор.
Победа смотрела, не в силах решиться,
На сторону чью же сегодня склониться.
В атаку бросается Саттон так рьяно,
Что Фигг получает кровавую рану,
Казалось, на этом и кончится дело;
Но Фигг показал, что его лишь задело:
То шпага сломалась его пополам,
Но дух не сломить ранам и синякам
В бою, честь которого столь велика!
А рана — случайна, обломком клинка.
И, выпив, герои вернулись к сраженью,
И снова клинки их мелькают на сцене.
И вот уже Саттона кровь пролилась —
То в руку шпага Фигга впилась.
Похоже, им бой не закончить никак,
И крики раздались: «Довольно с нас шпаг!
Берите шесты!» Выпив снова, герои
Уже на шестах возвращаются к бою,
Столь мастерски бились герои шестами,
Что люди осыпали сцену деньгами.
Был Саттона каждый удар так велик,
Что смял бы любого, будь это не Фигг.
Вот следующий раунд искусных бойцов,
Но где же развязка, в конце-то концов?
Юпитер решил завершать постепенно:
Пусть Саттону Фигг пробьет по колену.
И Саттон не сможет вести дальше бой,
Сраженный своей невезучей судьбой.
Что ж, так и случилось, закончился бой
И Фигг с победой вернулся домой.