– Потрясающе!

Обадайя подобрал свиток с пола, развернул его и уставился на идеально ровные, не похожие на рукописные строчки.

«Приветствую тебя, неизвестный мне человек! Если ты читаешь эти строки, значит корабль моей жизни подошел к сумеречному причалу смерти и бросил якорь в воды забвения…»

Неплохо старушку разобрало перед смертью! Обадайя еще несколько минут продирался через поэтические образы и бесконечный список того, что покойная завещала родне, знакомым и приюту святого Альюшки. Наконец добрался до искомой фразы: «В моей преждевременной кончине прошу винить длиннокосую стерву, опутавшую своими сетями моего сына, старосту деревни и законника, а все это ради одной цели – покрывать злодеяния своего братца, известного в наших краях разбойника…». И никакой конкретики, кто так предсмертные послания оставляет?

– Вот же досада и неприятность! – Обадайя со злостью сложил письмо и запихнул его в карман.

– Забей, – отмахнулся Тони. – Это один из самых нудных квестов в Маре. Давай лучше выбросим письмо и заберем награду у травницы. Думаю, она будет рада в очередной раз упокоить свекровь. И не смей вспоминать родовую честь Гринов! Пойми, пока будешь гоняться за вымышленными преступниками, где-то будут происходить реальные убийства, похищения, грабежи...

– Изнасилования мозга старых следователей, – Обадайя еще раз осмотрел комнату, заметил неестественно отклонившиеся пуки травы под потолком, и подошел к выходной двери. – Обсудим это после того, как найдем Кристофера.

Сложенное письмо оттягивало карман, словно было высечено на камне, хотя зная затейников из сценарного отдела, удивительно, что умирающая старуха обошлась простым письмом на трех страницах. Выбросить его, чтобы не мешало? Да, Тони предлагал поступить именно так. В конце концов, это не настоящая старуха, не настоящее убийство, и даже не настоящий мир. Но не будет ли он первым за много десятилетий Грином, отступившимся от служебного долга? Или станет им, если начнет гоняться за выдуманными преступниками? Просто не нужно было соглашаться на эту командировку! Послали бы кого-нибудь помоложе, лучше разбирающегося в игровой механике!

— Да не грузись, Борода! – Тони впихнул ему в руки арбалет, а сам выпил серебристые «Слезы святого Альюшки», Обадайя не понимал смысла этих действий: луна светила достаточно ярко, да и от самих надгробий исходило едва заметное свечение, так что видимость была вполне достаточной.

– Понимаешь…, – Тони забрал арбалет, затем прицелился и выстрелил в едва заметную черную кляксу справа. Та коротко взвизгнула и упала на землю. – Если мы дадим ход письму, то останемся вовсе без награды. К тому же поддерживать бандитов — выгоднее в плане скорости прокачки. А мы здесь ради поиска пропавших, а не для расследования преступлений, порожденных сумеречным гением сценарного отдела. Нужно просто определиться, что для тебя важнее. Мне, сам понимаешь, все равно. Я здесь в увеселительной командировке, а девицы, карты и вещицы на продажу найдутся при любом раскладе.

Обадайя пожал плечами, но и выбрасывать письмо не стал: еще есть время обо всем подумать, в том числе — куда делись оставшиеся девять человек. Не могли же они все быть нелегалами? К тому же Тони уверял, что обычно таких нарушителей ловят за день-два.

– Берегись! — Тони дернул его за рукав и выстрелил.

Обадайя отшатнулся и повернулся назад. Прямо на них летели сразу три призрака. Задумывались они как молодые и симпатичные девушки, но сейчас мало чем отличались от старухи-лекарши: те же желтоватые зубы, здоровенные когти и взрывающий мозг крик. Пока две других атаковали, третья из ботов взлетела повыше и завопила. Тони бросил в одну из них заклинанием, и призрачная дева окуталась красноватым подобием сети, затем дрыщ согнулся, зажимая уши. Обадайя же пытался отбиться от нападающих мечом и заодно «подстрелить» вопящего призрака магией.

Он атаковал «оглушением», но дева только сильнее разозлилась и присоединилась к своим подружкам. Зато дрыщ, наконец, поднялся на ноги и снова выстрелил. Подбитая им призрачная дева не испарилась, но ненадолго отвлеклась от Обадайяи, и тот успел прикончить одну из ее спутниц. Затем и вторую, а третью застрелили Тони, истратив на это пять серебристых болтов.

– Кто тебя учил бить по призракам оглушением? Они ж безмозглые!

– Надо было при входе инструкцию выдать.

— Зачем? Это все знают! Кроме последних нубов, конечно.

— Я так огорчен своим незнанием, просто так огорчен. Не передать словами степень моей печали. Можешь предоставить мне весь список безмозглых существ Мары, дабы предотвратить следующий конфуз, нас с тобой не включай.

Дрыщ нахмурился, затем перезарядил арбалет и ответил:

— Призраки и механизмусы. Последние еще и не горят. Короче, бей всех молнией, не ошибешься. И не переживай так из-за своих косяков: я всегда приду на помощь.

— Угу, — Обадайя остановился перед оббитой серебром дверью склепа. -- Главное – предварительно снять тебя с дерева. А сейчас лучше расскажи, как будем действовать в склепе.

– Обольем одежду «потом Альюшки», тихонечко пройдем мимо спящего демона, заберем деньги и выйдем наружу. Купцу же честно скажем, что больше на сокровища его предков никто не покусится. Он успокоится и выдаст нам новый квест: на поиск грибов, дальше – сестры Смертицы и прейдем в другую локацию. Так что слушайся меня и через пару дней мы уйдем отсюда.

Обадайя нахмурился и вытащил из сумки желтоватое зелье. У дрыща все всегда так просто, но он в Маре почти как дома, ничего удивительного. И точно не боится опозорить кого-нибудь из родни.

– Борода, идем! – Тони без раздумий облился зельем и открыл дверь. – Нужно успеть за сорок секунд, пока действует зелье, иначе демон нас заметит, и уже я опозорю честь нашего отдела и все семнадцать лет собственного игрового стажа!

После чего дрыщ шмыгнул в темноту, оставив Обадайю снаружи. Тот же не слишком радостно помянул честь отдела проводников по Маре, выпил «слезы» и повертел в руках флакон «пота». Игровой интерфейс сразу же высветил подсказку: «Зелье «пот святого Альюшки», при наружном применении делает вас невидимыми для нечисти, призраков и прочих магических существ ровно на сорок секунд. При употреблении внутрь возможна стойкая интоксикация. Внимание! Ее симптомы: тошнота, головокружение, диарея, тремор рук и ухудшение зрения. Никаких галлюцинаций!». Обадайя хмыкнул, он и «кровь» со «слезами» не стал бы пить без крайней нужды, тем более вот это, им и обливаться-то противно.

Зелье настолько отвратно пахло, что перебило горький вкус «слез». Неудивительно, что демоны предпочитают не замечать настолько ароматных игроков. Зрение сразу же подстроилось под новые условия, став черно-белым, но вполне четким. Настоящее ночное зрение было зелено-красным, Обадайя часто пользовался им по службе, когда нужно было преследовать кого-то в потемках и не выдать местоположение светом фонаря. Наверное, сейчас криллоциты выдавали сгенерированную с камер слежения картинку, а не то, что видел Обадайя. Все для удобства игроков, чего уж там.

Сразу же за дверью начиналась лестница, ведущая вниз. Дрыщ гулко топал где-то за поворотом, а Обадайя постарался идти как можно тише, чтобы не привлечь внимание обитающего здесь демона. Все же Вуйцики не бедствовали: стены высокие, гладкие, сплошняком покрыты резьбой, ступени без единой щербинки. Жаль, что факелов нет, но это и логично – не каждый же день купец своих почивших сородичей навещает.

Внизу свет все же был: рассеянный, исходящий из сложного мозаичного узора на полу. По центру, как деления на циферблате, стояли каменные саркофаги, на одном из которых дремал здоровенный демон. Ровно такой, какими их рисуют: ростом под три метра, крепкие мышцы, кожистые крылья и рога, но главное – вычурная секира, такая огромная, что и подобному здоровяку наверняка было непросто ее поднять.

Тони крался вдоль стены, пытаясь подобраться к стоящему чуть в стороне сундуку. Да уж отличное местечко, чтобы спрятать не совсем честные деньги: у всех на виду и под охраной демона. Интересно, как его сюда пронесли и почему сами не смогли забрать, воспользовавшись тем же «потом святого Альюшки»?