— Здесь какая-то активность популяции долгоносиков, — сказал Оуэн. — Они все внезапно начали перемещаться – их много видели по всему городу. Сначала мы думали, что они за кем-то гонятся, но Тошико проанализировала их передвижения, и она считает, что это за ними кто-то гонится. Что-то их напугало.

— Что-то напугало долгоносиков? — нахмурилась Гвен. — Это не то, с чем я хотела бы столкнуться тёмной ночью. — Она огляделась по сторонам и внезапно поняла. — На пристани. У реки. О Господи, мы ищем то, что охотится на долгоносиков – чем бы оно ни было, – правда?

— То, что убило долгоносика, которого мы нашли в другой день, — заметил Оуэн. — Это отвратительно. Просто ужасно. Это какая-то разновидность хищника-вожака, и это не то, что нам хотелось бы видеть в Кардиффе. Так что нам нужно разыскать его, поймать и забрать с собой в Хаб. Причём излишне напоминать о том, что никто не должен нас заметить. И пока мы этим занимаемся, долгоносики ни на кого не должны напасть.

— А завтра, — неожиданно пробормотала Тошико, — мир во всём мире и доказательство гипотезы Римана[39].

Джек стоял у края причала, хотя Гвен не видела, как он спустился с крыши. Где-то у него за спиной в их сторону светил фонарь, обрисовывая силуэт Джека белым светом и отбрасывая его тёмную тень на бетон, гудронированное шоссе и траву.

Гвен кивнула на прибор, который держала в руках Тошико.

— А что эта штука делает?

— Отслеживает долгоносиков, — ответил Джек.

— Я не знала, что мы можем отслеживать долгоносиков.

— Я думаю… — начала Тошико.

— Оуэн говорит мне, что температура их тела ниже человеческой, — продолжал Джек. — Они не совсем хладнокровные, но близко к этому. Тошико нашла способ использовать инфракрасные изображения с военных спутников, чтобы отслеживать что-либо определённого размера, перемещающееся шагом или бегом и имеющее температуру тела ниже нормальной.

— Если только в Кардиффе на свободе не слишком много пингвинов, — добавил Оуэн. — И давайте посмотрим правде в глаза – происходили и более странные вещи – мы должны уметь отличать долгоносиков от чавов[40].

— Простите… — прервала его Тошико.

— Если мы можем это сделать, — сказала Гвен, тщательно подбирая слова, потому что она знала, что что-то пропустила, — то мы, конечно, должны убрать долгоносиков. Спасти несколько жизней.

Джек покачал головой; свет за его спиной превратил этот жест в драматичную игру теней.

— Они проводят время не на улице, и Тошико не может отслеживать их там. Кроме того, мне нужно знать, как они перемещаются, как живут, как размножаются, чтобы определить их социальную структуру.

— И какая от этого польза?

Тошико перевела взгляд с Гвен на Джека.

— Простите, но…

— Таким образом, — продолжал Джек, — я могу найти способ избавиться от них навсегда. Это как улитки. Можно охотиться на отдельных особей с этого момента до Судного дня, но если ты знаешь, что они не любят перемещаться по острому, ты можешь разбросать колотую яичную скорлупу по краям своего сада, и они никогда туда не вернутся. Мне нужно найти эквивалент колотой яичной скорлупы для долгоносиков.

— Можете вы прекратить разговаривать? — резко воскликнула Тошико. — Я хочу кое-что сказать!

— Давай, Тош, — сказал Джек. — Мы слушаем.

— Я обнаружила двенадцать сигналов, которые, как я считаю, являются долгоносиками. Они все двигаются в одном направлении, с примерно одинаковой скоростью. Восемь из них перемещаются через склады рядом с нами либо по крышам. Остальные четверо двигаются под нами. Полагаю, они должны быть в канализационных трубах. — Она замолчала, изучая сканер. — Этот сканер получает обработанный сигнал с тепловыми характеристиками со спутников с некоторой задержкой, но я думаю, что все долгоносики в данный момент либо здесь, либо уже прошли мимо нас.

— Но если они прошли мимо нас… — начал Оуэн.

— То мы в ловушке между ними и тем, что за ними гонится, — закончил Джек. Что-то зарычало на них с дальнего конца пристани.

Тошико чувствовала запах долгоносиков ещё до того, как замечала их: отвратительный запах, как в слоновьем загоне в зоопарке. От этого её нос морщился, а глаза слезились.

Дисплей сенсорного приёмника показывал, что они окружены с трёх сторон: два долгоносика были под землёй или на крыше склада, ещё три – карабкались под причалом или плыли по заливу, а ещё три находились в темноте позади них. Все восемь долгоносиков двигались быстро. Тошико огляделась по сторонам, но не увидела ни следа их.

Было ли это именно то, что чувствуют жертвы долгоносиков? Мгновенная нервозность, ощущение покалывания в задней части шеи, озирание по сторонам, чтобы ничего не увидеть, а потом впивающиеся в шею зубы, разрывающие плоть, кромсающие её. А затем – горячие брызги крови на лице, руках и груди? И темнота. И всё это именно так?

— Рассредоточьтесь, — сказал Джек. — Приготовьте оружие, все. Оуэн, это означает твой пистолет, ладно?

Тошико потянулась и вытащила «Вальтер Р99» из кобуры на пояснице. Пистолет оттягивал её руку. Она чувствовала влагу на рукоятке: масло, пот, сырость – что бы это ни было, из-за этого пистолет скользил в руке, и сложно было держать его крепко. Долгие часы тренировок на стрельбище Торчвуда научили её удостоверяться, что пуля находится в боевой готовности, а потом снимать пистолет с предохранителя. Пули были сделаны из какого-то инопланетного сплава, с вогнутыми носами, заполненными жидким тефлоном. Входные отверстия они проделывали размером с пенсовую монету, выходные раны были размером с тарелку. Они могли бы убить слона – если бы тот вздумал хулиганить в Кардиффе. Одним выстрелом. И Тошико их ненавидела. Это был тот случай, когда техника служила во вред.

У Оуэна был «Зиг Зауэр Р226». Он держал его двумя руками, водя из стороны в сторону, следуя за тенями и туманом. Гвен направляла свой «Глок-17» вверх, в воздух. Оба эти пистолета, как и «Вальтер» Тошико, были взяты на оружейном складе «Торчвуда». Джек однажды сказал ей, что ему нравится, когда у него много разного оружия – просто для разнообразия. У Джека в руках, конечно же, внезапно оказался его обычный старый револьвер «Уэбли».

Что-то заставило её посмотреть в сторону крыши склада, где несколько мгновений назад стоял Джек. Там, где раньше была прямая линия, металл против света звёзд, теперь возвышалось две тёмных глыбы. Горгульи индустриального периода, вырисовывающиеся на фоне ночи. Лица, как рельефные карты, с пропастями и горными цепями. Пристально смотрящие на них четверых. Смотрящие немигающими глазами, которые видели инопланетные миры, инопланетные солнца.

— Грёбаный Иисусе, — выдохнул Оуэн. Он тоже их увидел. Нет, поняла Тошико, взглянув на него – он их не видел. Он смотрел в сторону залива.

Тошико медленно повернулась. Там, на покрытом трещинами бетонном краю причала, скрючились ещё три долгоносика. Они стояли на коленях. Их взгляды, устремлённые на команду Торчвуда, были вежливо-любопытными. Их острые зубы, влажные от слюны, поблёскивали в тусклом свете. Долгоносики отличались друг от друга по размеру, положению тел, выражению лиц, и всё же они были одинаковыми. Они были воплощённым насилием и смертью.

— Будьте спокойны, народ, — сказал Джек. Оуэн фыркнул.

— Это как там, «Будьте спокойны. Будьте очень спокойны»? Я видел этот фильм. У него плохой конец.

— А Йанто? — спросила Гвен. — У него внедорожник. Он может приехать и забрать нас.

— Ты имеешь в виду, спасти нас, — поправил Оуэн.

— Я держу его в резерве.

— Что, ты думаешь, что может случиться что-то ещё хуже? — резко поинтересовалась Гвен.

Тошико посмотрела на дисплей сенсорного приёмника. Он по-прежнему показывал два следа со стороны склада, три следа у залива и три следа у них за спинами. Она медленно оглянулась через плечо. Прожекторы горели сквозь сетку, заслонявшую место стройки, освещая пристань кружевной сеткой света. И ещё – три фигуры, которые могли оказаться грудами мусора, могли оказаться обрезками металла, а могли оказаться долгоносиками, отрезающими им путь к отступлению.