Управляющий неодобрительно посмотрел на него и спросил:

– Чем могу быть полезен, сеньор?

Лев Пастернак глупо улыбнулся.

– Тут такое дело, – сказал он. – Честно говоря, я вчера прилично набрался. Мы вчера играли в карты с какими-то латиноамериканскими пижонами. Одним словом, все напились. Один из парней – не помню, как его зовут, – оставил пиджак в моем номере. – Лев протянул ему пиджак, рука его дрожала. – Тут ваша этикетка, и я подумал, что вы подскажете, где я могу его найти.

Управляющий осмотрел пиджак.

– Да, это сшито у нас. Мне придется посмотреть по книгам. Куда я вам могу позвонить?

– Это трудно сказать, – пробормотал Лев Пастернак. – Я опять иду играть в карты. Какой у вас номер? Я сам позвоню.

– Хорошо. – Управляющий протянул ему визитную карточку.

– Эй, приятель! Ты ведь не украдешь этот пиджак? – пьяным голосом спросил Пастернак.

– Естественно, нет, – возмущенно ответил управляющий.

Лев Пастернак хлопнул его по плечу и сказал:

– Отлично, я позвоню вечером.

Вечером, когда Лев позвонил из отеля, управляющий сказал:

– Имя сеньора, которому мы шили пиджак, – Х.Р. де Мендоса. Он живет в отеле «Аурора», номер 417.

Заперев дверь, Пастернак вытащил из шкафа кейс. В нем лежал «зауер» – пистолет 45-го калибра, который ему одолжил друг из аргентинской секретной службы. Пастернак еще раз проверил глушитель, спрятал пистолет и лег спать.

В четыре часа утра Пастернак тихо крался по пустынному коридору отеля «Аурора». Дойдя до двери с номером 417, он оглянулся. Затем, нагнувшись, вставил проволоку в замок. Когда замок щелкнул, он вытащил пистолет.

Соседняя дверь распахнулась, и, прежде чем он успел обернуться, холодное дуло пистолета уткнулось ему в шею.

– Не люблю, когда за мной следят, – сказал Ангел. Он нажал на курок, и голова Льва Пастернака разлетелась на части.

Ангел не знал, работал ли Пастернак один или еще с кем-нибудь, поэтому принял дополнительные меры предосторожности. Хорошо, что ему позвонили и предупредили. Сначала ему надо было сделать кое-какие покупки. На улице Пуэйредон был хороший магазин женского белья, очень дорогой, но Неуса заслуживала самого лучшего.

– Я бы хотел купить пеньюар, чтобы он выглядел сексуально.

Продавщица уставилась на него.

– И трусики с разрезом спереди.

Через пятнадцать минут Ангел зашел в магазин «Френкель». На полках лежали кожаные сумочки и портфели.

– Я бы хотел купить кейс. Черный.

Ресторан «Эль Альхибе» в отеле «Шератон» был самым дорогим в Буэнос-Айресе. Ангел сел за столик в углу и положил новый кейс на видное место. Подошел официант:

– Добрый день.

– Спаржу, пожалуйста. Потом паррильяду с зеленью и фасолью. Десерт я закажу позже.

– Слушаюсь.

– Где у вас туалет?

– Прямо по коридору и налево.

Ангел встал и пошел по коридору, оставив на столе свой кейс. Слева были две двери, на одной написано «Damas», а на другой – «Caballeros». Чуть дальше двойная дверь вела в шумную кухню, наполненную паром. Ангел открыл эту дверь и вошел. Здесь суетились повара, крича на своих помощников, стараясь побыстрее справиться с заказами. Было обеденное время, и официанты носились взад-вперед.

Ангел быстро прошел через кухню и через заднюю дверь вышел на безлюдную аллею. Он постоял здесь пять минут, чтобы убедиться в отсутствии слежки. Поймав на углу такси, он дал водителю адрес в районе Умберто. Там он пересел в другое такси.

– A donde, рог favor?[12]

– Aeropuerto[13].

Через два часа, когда Буэнос-Айрес скрылся за облаками как по мановению волшебной палочки, Ангел стал размышлять о задании и тех инструкциях, которые ему дали.

Дети должны погибнуть вместе с ней. Их смерть должна быть ужасной.

Ангелу не нравилось, когда его учили, как надо работать. Только любители могут давать советы профессионалам. Ангел улыбнулся. Они все погибнут, и их смерть будет ужаснее, чем кто-нибудь может представить.

Затем он спокойно заснул.

В лондонском аэропорту Хитроу было полно туристов, и Ангелу понадобилось больше часа, чтобы добраться до отеля.

В вестибюле было людно. Коридорный отнес вещи Ангела.

– Поставьте их в моем номере. Я пока погуляю.

Дав ему мелочь на чай, но не слишком много – чтобы коридорный не запомнил его, – Ангел подошел к лифтам. Войдя в пустой лифт, Ангел нажал кнопки пятого, седьмого, девятого и десятого этажей. Если кто-нибудь следит за ним, это собьет его с толку.

По служебной лестнице он спустился вниз и через пять минут уже направлялся обратно в Хитроу.

В паспорте было написано – Х.Р. де Мендоса. Билет был до Бухареста. Из аэропорта Ангел послал телеграмму:

«ПРИБЫВАЮ СРЕДУ Х.Р. ДЕ МЕНДОСА».

Телеграмма предназначалась Эдди Мальцу.

Рано утром Дороти Стоун доложила:

– Звонят из приемной Стэнтона Роджерса.

– Я возьму трубку, – возбужденно сказала Мэри. – Стэн?

Услышав голос секретарши, она чуть не расплакалась от досады.

– Мистер Роджерс попросил, чтобы я вам перезвонила, госпожа посол. Он сейчас не может вам позвонить сам. Он сказал, чтобы я оказала вам любую помощь. Если вы мне сообщите…

– Нет. Мне надо поговорить с ним лично. – Она старалась, чтобы в ее голосе не было слышно отчаяния.

– Боюсь, что это будет не раньше завтрашнего дня. Он передал, что позвонит вам, как только освободится.

– Спасибо. Я буду ждать его звонка.

Мэри повесила трубку. Оставалось только ждать.

Мэри позвонила Луи домой. Никто не отвечал. Она позвонила во французское посольство. Там не знали, где находится доктор.

– Пожалуйста, пусть он позвонит мне, как только вернется.

– Вам кто-то звонит, – сказала Дороти Стоун, – но отказывается сообщить свое имя.

– Хорошо. – Мэри взяла трубку. – Алло, говорит посол Эшли.

Мягкий женский голос с румынским акцентом ответил:

– Это Корина Соколи.

Мэри сразу узнала это имя. Двадцатилетняя Корина была ведущей балериной Румынии.

– Мне нужна ваша помощь, – сказала девушка. – Я хочу уехать на Запад.

«Я не могу этим заниматься, – подумала Мэри. – Только не сегодня».

– Не знаю, смогу ли я вам помочь.

Она вспомнила, что ей рассказывали про перебежчиков.

«Многие из них являются советскими шпионами. Мы отправляем их на Запад. Они выдают нам дезинформацию и собирают данные про нас. Нам нужны либо высокопоставленные военные, либо ученые. Мы всегда можем использовать их. А так обычно мы не предоставляем политическое убежище без веских причин».

Корина Соколи рыдала:

– Пожалуйста. Мне нельзя здесь долго оставаться. Пусть меня заберут отсюда.

«Коммунисты ставят нам хитрые ловушки. Они подставляют нам перебежчиков, которые взывают о помощи. Как только они оказываются в нашем посольстве, они начинают кричать, что их похитили. Это дает возможность правительству принимать меры против США».

– Где вы сейчас? – спросила Мэри.

Молчание. Затем Корина сказала:

– Я вынуждена доверять вам. Я в отеле «Росков». Вы приедете за мной?

– Я не могу, – ответила Мэри. – Но кого-нибудь пришлю. Больше не звоните по этому телефону. Ждите, когда за вами приедут. Я…

Дверь открылась, и в кабинет вошел Майк Слейд. Мэри с ужасом посмотрела на него. Он направлялся к ней.

В трубке раздавался голос Корины:

– Алло! Алло…

– С кем вы разговариваете? – спросил он.

– С… с доктором Дефорже. – Это первое, что пришло ей в голову. Трясущейся рукой она повесила трубку.

«Не будь смешной, – успокаивала она себя. – Ты в посольстве. Он ничего не сможет сделать».