— Ну, здравствуйте, парни. Извините, коли обидел, но береженого бог бережет.

Оперативников предупредили, что полковник мужик с норовом, может заартачиться, и они обрадовались, что вопрос разрешился столь быстро.

— Товарищ полковник, мы понимаем, — сказал Дролов, сидевший на переднем сиденье.

— Сейчас такие фармазоны встречаются, — поддержал товарища сидевший рядом с Гуровым Карякин. — Любую ксиву изготовят. Так что вы нам, Лев Иванович, не обиду нанесли, а урок преподали. — Оперативник устроился поудобнее и скомандовал: — Володя, домой!

Водитель свернул на Васильевскую, выехал на улицу Горького. Гуров быстро сказал:

— У меня, парни, просьба. Сугубо мужская: ты, Володя, тоже ничего не слышишь. — Он хлопнул водителя по плечу. — Надо на секунду к ЦУМу подскочить.

— Не положено, приказали…

— Парни! — Гуров всплеснул руками. — Мужики вы или нет? У меня в ЦУМе телка, — он чуть было не подавился этим словом, — работает. Она сейчас сменится, а я вечерком свободный. А телефона у нее нет. Привстанем с капитаном, — сыщик толкнул в спину впереди сидящего, — заскочим на минутку. У моей подруги ноги из подмышек растут… Я же мог и на пять минут дольше обедать?

Оперативники колебались, но водитель на Маяковской перестроился в левый ряд, свернул на Садовое и поехал в сторону ЦУМа, чем и разрешил ситуацию.

Все верно, подумал Гуров, у кого руль, тот и управляет, и, не давая оперативникам времени на размышление, быстро заговорил:

— Болтают, мол, молодые работать не умеют, а вы классно за мной проехали и «сняли» меня профессионально! Молодцы! Сыщики! А вы что же, меня на Ленинском зацепили?

— Раньше, значительно раньше, товарищ полковник, — ответил Дролов, повернулся лицом к Гурову, подмигнул.

— А на Ленинском прокол, — сказал Карякин и вздохнул. — Наши товарищи к этой бледнолицей гниде, что вас на «Мерседесе» катала, заглянули, а он, падла… Подробности, как говорится, письмом, пришили, в общем…

— Баба с возу, — пробормотал Гуров и откинулся на сиденье.

«Романова застрелили. Почему? Он сопротивление оказать не мог. И зачем в квартиру полезли? Его можно было у машины подождать и вежливо взять под руку. Какого агента загубили, а на дискете есть что или нет — неизвестно. Кто-то жжет мосты, теперь, парни, мне с вами уже совсем не по дороге».

«Волга» прокатилась вниз по Петровке, миновала дом тридцать восемь, в котором Гуров прослужил более пятнадцати лет, пугнув окружающих сиреной, вильнула налево и встала у ЦУМа.

— Ну, век не забуду, пошли, капитан, — сказал Гуров и выскочил из машины.

Сыщик взял оперативника под руку, горячо зашептал:

— Только ты об этом деле молчок, пусть я и холостой, но у нас не поощряется.

— Обижаете! — От возмущения Дролов даже приостановился.

— Ладно, извини…

Шагая рядом, плечом к плечу, они проталкивались сквозь толпу гостей столицы, которые не верили, что и тут, можно сказать, в самом сердце Родины, тоже ничего нет. Гуров взглянул на часы — уже семнадцать двадцать.

Если хотите потерять человека и безнадежно утратить его на энное количество времени, приходите с ним в ЦУМ. Когда Гурову требовалось оторваться от назойливого соглядатая, он приходил в большой магазин. В круговерти обезумевших покупателей, шустрых мошенников и орущих детей расстаться с недалеким капитаном было так же просто, как проглотить рюмку водки. Гуров даже стеснялся прямолинейности своей операции, вернее, элементарности трюка, удивлявшего лишь ребятишек-дошколят. Пока они продирались через людскую чащобу, капитан дважды терялся по собственной инициативе, но Гуров, не доверяя случайности, поджидал охранника, чем окончательно усыпил его бдительность. Напротив прилавка, у которого то ли что-то покупали, то ли давили друг друга из чисто спортивного азарта, сыщик остановился, указал на продавщицу, блондинку, лениво шевелившую яркими губами.

— Видишь? Это Тося, подруга моей телки, — прошептал Гуров. — Спроси у нее, где Роксана. Если она уже ушла, назначь им обеим свидание часиков на девять у телеграфа.

— Понял, — выдохнул капитан и ввинтился в толпу.

Гуров проводил его взглядом — так смотрят на утопающего, которого накрыла последняя волна, и начал пробираться к выходу в сторону Пушечной улицы.

Сверкая лакированными боками, «Вольво» стоял на условленном месте. Гуров сел рядом с Юдиным и сказал:

— Поехали отсюда к чертовой матери! Будь все проклято, носков паршивых купить невозможно.

Юдин лишь пожал плечами, хотел поинтересоваться, по какому адресу конкретно обитает мать черта, сдержал любопытство и повернул ключ зажигания.

Они стояли на Воробьевых горах, смотрели на Москву, молчали, каждый думал о своем.

Бизнесмен подсчитывал убытки, которыми для него могут обернуться события последних суток. Губский и Мельник ушли, туда им и дорога. Каца жалко, ему после такого удара не оправиться. Юдин повернулся к Гурову, но сыщик смотрел прямо перед собой, хотя движение Юдина, конечно, ощутил, но никак не реагировал. Думает, решает, с какого бока его ухватить. Юдин вновь уставился на бескрайний каменный разлив города. Сыщик очень интересен, играя с ним, можно не прижимать карты к груди, он не подглядывает, не передергивает, чертов сын, просто очень сильный игрок. Как бы его заполучить в свою лодку?

Сыщик не думал ни о бизнесмене, ни о том, кто в чьей лодке, его мучили другие проблемы. На решение их требовалось время, а с этим у Гурова было совсем плохо. Министр даже не знает о его существовании, ясно как день, думал он. Кто, интересно, прикрывается его именем? И почему убили Романова? Из какого подразделения орлы, что пытались увезти его неизвестно куда? Кто и почему так торопится? Необходимо посмотреть дискеты. Дома появляться нельзя. Где спрятаться и где раздобыть компьютер? Главное, не спешить. Кому можно довериться?

— Кац может покончить с собой, — сказал Юдин.

Сыщик взглянул на него недоуменно и промолчал.

— Бриллианты принадлежат общине, — пояснил Юдин. — Миллион долларов, где-то это, возможно, не деньги, а для Анатолия Самойловича — петля.

— А я-то все думал, чего мне не хватает… Вы с Романовым давно знакомы?

— Совсем незнакомы. — Юдин помялся. — Мне его рекомендовали…

— Кто? Борис Андреевич, это очень важно.

— Я не могу сказать, да вы этого человека и не знаете.

— Тогда мыльте для Каца петлю. Поехали, мне нужно срочно позвонить.

Гуров взглянул на город, резко повернулся и зашагал к машине. Когда они сели в «Вольво», он сказал:

— К ближайшему автомату.

— Я вам не шофер, черт побери! — сорвался Юдин. — Или вы собираетесь сделать из меня осведомителя? Романова мне рекомендовал крупный чиновник МИДа. Фамилии я вам не назову. — Он включил мотор.

— Вы будете меня возить столько, сколько мне нужно, и фамилию назовете, — тихо ответил Гуров. — Дайте закурить, все бросаю, бросаю… Совсем безвольный стал.

Юдин открыл отделение для перчаток, достал пачку сигарет «Мальборо», вытряхнул сигарету, дал сыщику прикурить.

— Я все думал, как коротко определить вашу сущность, теперь понял — слабый.

— Точно. — Сыщик согласно кивнул, затянулся, понюхал сигарету. — Никакой гадости не подмешано? — Вытянул ноги, откинулся на спинку сиденья.

Он решил было позвонить старому приятелю, укрыться временно у него, вспомнил, что приятель недавно женился, и вариант отпал.

— У вас большая семья?

Юдин взглянул недоуменно, затем нахмурился:

— Это угроза?

— Не дуйте на воду, Борис Андреевич. — Гуров давно не курил, и у него слегка закружилась голова. — Просто вы мне подсказали идею вербовки, и меня заинтересовало ваше семейное положение.

— Если не считать сиамского кота, одинокий. А работать на вас не буду.

«Уже работаешь, — подумал сыщик, — а дальше — жизнь покажет».

— Пригласите в гости, выпьем кофе.

Юдин колебался, Гуров чувствовал, что может получить отказ, и козырнул:

— Из дома позвоните Кацу, пусть не торопится.