Именно паутина и холодила. Эффект был тот же, как и от зачарованных колючек: сила медленно уходила из меня.

Поспал, твою-то мать!

«Марк, ты слышишь?» — Халиэль тоже кричала откуда-то издалека.

Так, ладно, надо самому выдавить яд. Заглянув внутрь себя, я с помощью стихии воды стал сканировать кровь.

Паук снова двинул лапами, потянул серебристое рваньё. Паутина, несмотря на повреждения, снова слиплась в единое целое. Я ощутил натяжение, меня рвануло за доспехи и бросило на землю.

Дерьмо нулячье!

Моё тело волокли по земле, как мешок. Я развернулся, попытался схватиться за землю. Но пальцы были уже как отмороженные, совсем онемели.

Тогда я попробовал ударить в разум паука.

— На тебе! — я кинул через плечо на него взгляд, — Я — человек!

Монстр заверещал, отскочил. Потом снова потянул за паутину. Моих ног коснулись его лапы, и тут же в коленку вонзились острые жвала.

Опять укусил!

Я заколотил ногами, пытаясь попасть ему по морде. Это мне показалось, что я отбивался, на самом деле мои ноги двигались уже в медленном, пьяном ритме.

Паук по-хозяйски отвёл мою стопу, прижал к земле, и прилепил плевком паутины из брюшка. Чтобы не мешала…

Мозги отказывались работать. Я снова потянулся за мечом, обрывая паутину на руках. Да нулячью твою меру, что я делаю? У меня целый багаж стихий за спиной.

Земля!

Она отзывалась вяло, будто я через стенку кричал. Что за яд такой, блокирует всю магию?

Протянув руку, я схватил паука за лапу, рванул. Что-то переломилось в ладони, и визг монстра ударил по ушам. Он забил по мне лапами, а потом укусил несколько раз.

За руку, за живот, за ногу… Где-то доспех выдерживал, а где-то в кожу впивались острые жвала, и я чувствовал, как впрыскивается яд.

— Вот же… дерьмо, — прошептал я, запрокинув голову.

По поляне ко мне приближались ещё несколько пауков, в любопытных глазах зловеще отражался месяц. А эти поменьше размером… Наверное, своих детей кормить будет.

Уже никакая стихия не отзывалась, в голове полное молчание. Веки закрылись сами собой.

— Я уж думал, ты не проснёшься, Марк.

Интересно, я сначала очнулся, или услышал этот голос?

— Не двигайтесь, господин третий перст, — над ухом проворковал мягкий женский голос.

Я кое-как повернулся, зажмурился. Женская голова покачивалась на фоне рассветного солнца, не разглядеть. Лежал я всё там же, на полянке с пожухлой травой. Чуть подальше высилась стена редкого леса.

— Можешь говорить, человек?

Я повернулся на голос.

Зигфрид сидел неподалёку прямо на земле, протирая мой клинок. Он смотрел на него слегка удивлённо, с лёгким сожалением.

Синий Приор был всё таким-же. Золотые волосы, голубые глаза. Взгляд стальной, даже предательство в собственном городе не сломало его.

Меня всегда удивляли такие сильные личности. У них власть и воля сквозит в каждом движении. Вот вроде сидит на земле, но получается так величественно, будто под ним не полевая травка, а трон.

Далеко позади стояли пять лошадей. На двух из них верхом сидели Кицунэ и Макото. Они смотрели на меня со смешанным чувством, но, к счастью, Рыжий Лис всё же кивнул мне.

— Марк, мне показалось, что ты бегаешь от меня, — Зигфрид встретился со мной взглядом, и усмехнулся, — Нет, старый Керт, конечно, отбрехался. Сказал, что так надо.

Что-то коснулось моего рта, я разлепил губы. Зубы заломило от ледяной жидкости, я даже не понял, какой у неё вкус, но в голове сразу прояснилось. Сделав несколько глотков, я отвёл голову.

— Надо допить, мастер третий перст.

Меня отхаживала какая-то зверица… дерьмо нулячье, не могу рассмотреть меру. С огромным усилием мне пришло видение, что всё же это шестая ступень.

Сильна, ничего не скажешь. Я её раньше не видел, но, лишь глянув на меру, понял, что у неё развита стихия духа. Наверняка, хороший лекарь.

Кое-как проглотив ледяное питьё, я попытался заговорить.

— Мастер, — сиплое горло не подвело, — Ты демонов не любишь.

— Ненавижу, — Зигфрид покосился на мою руку, — Тем более, когда месяц назад расстаёшься со зверем второй ступени… а встречаешь человека третьего перста.

Зверица испуганно отпрянула от меня и приложила два пальца ко лбу. Можно подумать, мой скачок в мере страшнее красной демонической руки…

— Ланья, спасибо, — приор махнул, отсылая зверицу к Рыжим Лисам, — Думаю, теперь не помрёт.

— Да, мой господин.

Мы остались наедине. Я попробовал пошевелиться — вроде ничего. Лопатка, правда, так и болит. Нога припухла, правая рука.

Молчание затягивалось, и я неожиданно понял, что молчат и мои спутники. Мурашки пробежали по моей спине: нет, я сейчас не готов потерять их. Да, болтовня напрягает, но без них я не выживу.

Тут вон в лесу чуть не погиб…

Я попытался ощутить их внутри, но не смог. Весь разум был каким-то ватным, даже стихии не ощущались. Сейчас я был обычным человеком, только нереально сильным.

— Яд у этих тварей очень сильный. Блокирует магию… Особенно стихию духа, — Зигфрид похлопал большую глиняную бутыль рядом, — Набрали впрок.

До меня только стало доходить, что приор спас мне жизнь. Попросту говоря, догнал ночью, и отбил у голодных монстров.

В животе заурчало так, что даже Зигфрид поморщился.

— Спасибо, — замявшись, сказал я.

Зигфрид усмехнулся, потом подставил лицо под лучи солнца, зажмурившись.

— Не понимаю я этот Шмелиный Лес… Рогач этот, Буру который.

— С ним всё в порядке?

— А что ему будет-то? Благодари Макото, что он расшифровал его бредни, — приор махнул через плечо, и я посмотрел на Рыжего Лиса.

Тот поймал мой взгляд и коротко кивнул.

Я попытался сесть, и, со стоном перевернувшись на живот, кое-как привстал на локтях. Приор с интересом смотрел на всё это, но помочь даже не пытался.

Наконец, мне удалось водрузить себя на задницу.

— В любое другое время я бы казнил за то, что якшаешься с демонами, — он взял клинок и указал им на мою левую руку.

— А сейчас какое время?

— Такое, что друзья предают, враги спасают, и не знаешь, кому доверять.

— Ты извини, приор, — я повёл плечами, — У меня нет времени на болтовню.

Тот усмехнулся, с сомнением посмотрев на меня. Да, навряд ли я выглядел так, будто сейчас же вскочу и побегу.

Но сказал Зигфрид о другом.

— Ты и зверем был дерзким, Марк. А сейчас, наверное, вообще будешь невыносимым. Помнишь, у нас был договор?

Я кивнул.

Махнув за плечо, Зигфрид как ни в чём не бывало поведал, что его армия встала у Шмелиного Леса. Нападать приор на Жёлтых не планировал, только послал отряды Рыжих Лис провести, так сказать, диверсию.

Про то, что в Шмелином Лесу чуть было не прорвался Апеп, Зифгрид знал. У самого едва не случилась такая беда, когда выяснилось, что строится возле Лазурного Города под зиккуратом.

Тем более… Тут Зигфрид усмехнулся. В общем, ему понравилось, что я натворил в приоратах. Что довёл купца Дидрича до Рубинового Города в Красном приорате. Что попытался помочь и в Зелёном приорате, хотя особого успеха и не возымел. А уж что натворил в Шмелином Лесу, так за это отдельная благодарность.

Но ему не понравился доклад Рыжих Лис о том, что в том самом Белом Волке теперь демон.

— Пойми, я теперь не знаю, чего бояться, — Зигфрид снова протёр клинок тряпочкой, — Слишком много дел для одного зверя… кхм… человека. Про таких потом легенды слагают. Вот только о чём будут эти легенды? О том, как разрушился мир, или как его спасли?

Мне осталось только пожать плечами. Приору явно хотелось выговориться, и тут он был молодец. Не привык рубить с плеча, старался разобраться.

— Отпусти тебя сейчас, а ещё через месяц мы получим нового врага, — задумчиво подытожил он.

Я поджал губы и буркнул:

— Ну вот, а ты удивляешься, почему я бегаю от тебя, приор.

— И правильно бегал, — он положил ладони на рукоять и лезвие меча, — Предсказания оракулов невозможно слушать. То убей Волка, то спаси.