— Бездна… это отражение, — его безумный шёпот разносился в тишине, — А Небо — это барьер! — он едва не срывался на крик, и припадал к стене, рассматривая мелкие рисунки, — Это огромный барьер!!!

Его крики эхом разносились под сводами храма.

В центре зала стоял знакомый мне камень, похожий на наковальню с выемкой для огонька духа посередине. Я пару раз уже стоял у таких, когда вершился Суд Неба.

Алтарь был потрёпан тысячелетиями, но выглядел не хуже, чем в Вольфграде или у Зигфрида в Лазурном Городе.

За алтарём, прямо у дальней стены стояла громадная статуя — сидящий в позе лотоса человек. Помнится, в Проклятых Горах от неё остались только коленки, теперь же я мог лицезреть её всю.

Возможно, это и не человек, а ноль, потому что на лбу статуи проглядывал еще не стершийся, так хорошо знакомый круг. Древний «Просветлённый» держал руки ладонями вверх возле плеч, и на каждой ладони у него был огонь.

Я отлично видел, что застывшее пламя, искрящееся на ладонях статуи, было выполнено из двух металлов — дьявольски красный коррупт и ангельски золотой аурит.

Да и вся статуя была украшена тонкой вязью этих металлов, но в общем все облачение было выполнено из третьего материала. Сильверит серебрился роскошной мантией, свисающей с плеч статуи.

По меркам Инфериора, на статуе было целое состояние. Или настоящее проклятие для того, кто всем этим завладеет.

Мы подошли к Тинашу:

— Эй, мастер зверь, — сказал я, и поперхнулся.

Глаза, которые уставились на меня, будто вывернули мою дущу. Острые коготки пробежались по всей моей сущности, и я понял, что юный оракул увидел меня насквозь, вместе со всеми моими мерами, частицами Абсолютов и сильными волями.

Мне даже стало не по себе, я попытался понять, что же не так в этом одержимом.

Тинаш был молодым зверем, с едва проклюнувшимся пушком на подбородке и под носом. Вихрастые каштановые волосы. Совсем обычный с виду парень, если бы не глаза.

Они затягивали, будто в омут, манили к себе. Я уже ощущал это раньше.

— Сила ушла из этого места, зверь, — хриплым, будто сорванным от крика голосом, проговорил Тинаш, — Но здесь появилась другая…

«Я же говорила, что ты сам придёшь ко мне, сильная воля» — знакомый голос разнёсся вокруг, словно гром. Ласковый, мелодичный, и в то же время пугающий. Потусторонний.

В глазах Тинаша была Бездна.

Не в силах оторвать взгляда от глаз Тинаша, я чувствовал, что меня затягивает словно водоворотом.

«О, частица Абсолюта, я долго ждала этого».

Действие Бездны, выбравшей для себя сосудом тело оракула, было в разы сильнее, чем тогда, на крыше башни в замке Зигфрида.

«Ты прошёл такой путь», — продолжала Бездна свою проповедь, — «Но стал ли ты ближе к цели?»

Тинаш замер, казалось, он не дышал. Краем зрения я подмечал, что и Хильда, и её помощники тоже неподвижны. Бездна опять взяла под контроль время вокруг.

«Та девочка… Нашёл ты её?»

Я молчал, пытаясь сопротивляться. Мне казалось, сейчас отвечу — и не просто упаду в Бездну, а влечу туда пулей. Сейчас я мог, пусть слабо, но держаться на краю сознания.

«Ты шёл на Восток. Дошёл ли ты?»

Неужели Бездна стала хитрее, чем в прошлый раз? Не пёрла напролом, а начала издалека, как заправский проповедник.

«Ты обрёл силу, но чувствуешь, что её недостаточно. Разве не понимаешь, как много бы ты сделал, пойди ты со мной?»

Надо было найти способ ей сопротивляться. В прошлый раз я послал, смогу и в этот.

— Белиар тоже пошёл за тобой, — прошептал я, решившись начать диалог.

Я ощутил, будто плаваю в океане. До горизонта одна вода, и внизу километровая толща, непостижимая глубина… Бездна.

И словно задел пяткой что-то скользкое, живое. Осторожное касание, знаменующее, что скоро Марк будет тонуть.

«Белиар — мой верный раб, и его жертва не будет напрасна. Так должны поступать истинные дети Бездны, и я никогда не бросаю их».

Жертва? Я удивился. Белиар всегда показывал себя таким верным последователем, и ему вот такая благодарность.

— За что же его так? Ведь он всегда был верен тебе.

«А те, кто идут за тобой? Они были верны тебе, и встретили смерть.»

Я скрипнул зубами. Бездна тогда и Бездна сейчас будто бы и говорят по-другому. Или всё так и было задумано, чтобы запутать меня?

Неужели она всё знает обо мне?

«Рыжие Лисы, которые по твоей указке сейчас идут навстречу смерти.»

Пока Бездна заговаривала мне зубы, я попытался вернуть контроль над телом. Конечно, меня волновала судьба и Макото, и Кицунэ…

«А тот Волчонок…»

— Не смей, — рыкнул я.

И меня затянуло под воду, словно щупальца схватили за ноги. Воздуха стало не хватать, словно сдавило что-то грудь. Однозначно, Тинаш был талантливым оракулом, если в его теле Бездна так сильна.

Она ответила заливистым смехом.

«Губа, который думал, что отвернулся от меня. Тружа, такой юный и неопытный. Все они были верны тебе.»

— И убили их твои последователи, — сипло выдохнул я.

«Ты думаешь, что я — твой враг? А вокруг тебя — твои друзья?»

Неожиданный вопрос застал врасплох, и у меня вырвалось:

— А разве всё иначе?

«Ты и все вокруг действуюте по указке Неба, а в конце ты пришёл ко мне. Как же так получилось?»

— О чём ты?

Я попытался повернуть шею, чтобы посмотреть на Хильду, но был словно парализован. Да и, судя по молчанию моих соратников, они не слышали разговора. Или выпали из этого времени.

Неужели рядом со мной предатели? Хильда бы не смогла, нет…

«А почему, ты думаешь, погиб Хакон, глава её клана?»

Пока всё звучало слишком правдиво.

«И половина клана погибла, остались лишь верные её последователи.»

Хитрость Бездны заключалась в том, что я не мог проверить её утверждения. Мог лишь сомневаться, строить догадки.

Ей нужно было моё отчаяние.

Я, наконец, ощутил в пальцах древко копья. Оказалось, моя рука давно сжимает его с такой силой, что мышцы едва не сводило.

Ну же, сильная воля!

— Я не служу ни Небу, — процедил я, хотя и понимал, что делаю только хуже, — Ни тебе.

Моя собеседница зашла с другой стороны.

«А та девочка. Ты же хочешь её найти? Ведь тот ноль очень хитёр, ты уже встречался с ним.»

Моя рука никак не поддавалась моей воле. Дерьмо нулячье, как же Губа сопротивлялся Бездне?! Как я в прошлый раз смог отвернуться?

А ведь я уже пятая ступень, намного сильнее, чем тогда.

— Тому нулю не жить.

«Как и тому нулю, что пошёл за тобой.»

Я вспомнил Мордаша, но одновременно с этим ощутил раздражение. Бездна начинала повторяться, и кажется, поток её доводов иссяк.

«Частица Абсолюта, ты думаешь, помогаешь восстановить порядок? Думаешь, законы Неба вернут в Инфериор мир?»

Небо… Бездна… Достало!

— Я думаю, — прошипел я, с усилием сдвинув копье уже на целый миллиметр, — что все вы мне до нуля! Я сам по себе…

«Но ты помогаешь Небу.»

— Пока мне с ним по пути… — медленно, но копье начало поворачиваться. Рука потихоньку начинала слушаться.

«И чем оно отблагодарило тебя? Ты видел на крыше храма его благодарность?»

Моя рука остановилась. О чём это она?

— Ты про ангела? — чуть удивлённо спросил я, — Одним предателем меньше, другим больше.

«А если это всё один и тот же предатель?»

Рука больше не слушалась, словно речь Бездны затронула моё сердце, посадила туда семя сомнения. А меня действительно зацепили её слова, только в душе разгоралось совсем не отчаяние.

— О чём ты, дерьмо нулячье?

«Ангел, который погубил твоего Волчонка. Ведь ты убил его.»

— Тиохиль?! — округлив глаза, спросил я.

«Как же так получилось, что Небо вернуло его? Ведь оно такое справедливое, его законы…»