Видимо, всех устроила первая пришедшая на ум версия, исходя из которой, поиздержавшийся новичок изрядно выпил, а после поспорил о чём-то с малознакомым парнем и грохнул его, после чего раскаялся и вышиб себе мозги. Ну а что, вполне себе складно. Проблема лишь в том, что парень состоял на службе в форте, а значит, вполне может быть, что комендатура станет носом рыть землю. Или я слишком загоняюсь и подобные разборки здесь в порядке вещей.

Действительно, прошло не больше двадцати минут, как помощник коменданта протянул бармену протокол. Тот ознакомился с содержанием бумаги и размашисто подписал. Ну а что, с одной стороны правильно. Начни они сейчас шмон и тотальный допрос, и тогда заведение лишится изрядной доли прибыли, а для Мирзо деньги - это главное.

Помощник коменданта выпил пару рюмочек, перебросился с барменом парой слов и обвел взглядом помещение. Большинство клиентов потихоньку двигали к выходу, явно опасаясь, что могут угодить под горячую руку.

Правильно, лучше не привлекать внимание комендатуры.

Я собрался было двинуть следом за всеми, но заметил, что к зданию подъехала ещё одна машина. Из неё выбрались несколько человек. Чёрная форма, типовое оружие, бронежилеты. Гвардейцы Мирзо. Им-то чего тут понадобилось? Оба мордоворота прошли в ресторан через служебный вход и уже через пять минут вышли обратно с парой однотипных холщовых сумок.

Инкассаторы, мать их. Гвардейцы загрузились в машину и уехали в сторону административного квартала. Я поднялся из-за стола и двинул в направлении выхода, ежесекундно опасаясь, что меня вот-вот окликнут.

Наконец, я оказался у окошка оружейной. Протянул свою карту. Дежурный сверил данные со своим журналом и вернул мне мои стволы и разгрузку. Ну, всё, теперь я снова вооружён и очень опасен.

Выбравшись на порог, я закрутил головой, пытаясь понять, в каком направлении идти, чтобы выйти к арене и в этот момент затылок взорвался вспышкой боли, и кто то выключил свет.

- Всем стоять!

Зычный окрик помощника коменданта и выстрел в воздух заставили нападавшего отступить. Я сплюнул кровь и не без труда поднялся с земли.

Наконец-то я рассмотрел своего противника. Шмель с парой своих бойцов стоял в метре от меня и примирительно поднимал руки.

- В форте драки и беспредел под запретом! Если хотите выяснить отношения, то оба марш на арену, - произнёс помощник коменданта, продолжая держать нас на мушке. – Ну, так что вы решили? Выясните отношения как настоящие мужчины или продолжите грызню за пределами форта, как подлые шакалы?

- Я согласен на арену.

Шмель бросил на меня злой взгляд и заиграл желваками. Ему явно не понравилось, что придётся выяснять отношения один на один. Кавказец довольно оскалился и, обращаясь к Шмелю, произнёс:

- Вы, наблюдатели, привыкли, что вам всё сходит с рук. Этот Форт принадлежит Мирзо и он здесь закон и порядок. Нарушая наши правила, вы выказываете ему неуважение.

Только сейчас я уловил в его словах плохо скрываемую насмешку.

- В общем, вот вам мой расклад. Или вы сейчас же решаете свой спор в честном поединке, или валите из нашего форта! - потребовал комендант.

А тем временем к месту драки уже подтянулись несколько дружинников, которые недвусмысленно взяли нас в полукольцо.

- Чёрт с вами, идём на арену, - зло прорычал Шмель.

- Правильное решение, - оскалился кавказец. - Проследите, чтобы наши гости добрались до места.

- Будет сделано, - кивнул один из дружинников с нашивками сержанта.

Комендант удалился, оставив нас в окружении десятка молчаливых дружинников. Сержант развернулся к нам.

- Значит так, орлы. Сейчас сдаём оружие и под нашим чутким руководством выдвигаемся к арене. И смотрите, чтоб без глупостей.

Я медленно стащил с себя разгрузку и передал оружие одному из бойцов. Сержант одобрительно кивнул.

- Ну а вам, что, требуется особое приглашение? - спросил он, обращаясь к наблюдателям.

Те, дождавшись кивка Шмеля, отдали оружие нашим конвоирам.

- А теперь слушайте сюда и запоминайте. Арена находится на окраине в специально оборудованном ангаре. Попытаетесь смыться или решите отказаться от поединка, и охрана вас грохнет. Участники поединка могут делать ставки через доверенных лиц. Так как таковых у вас на территории форта не имеется, то ставки за вас могу сделать я.

- Идёт!

Сержант кивнул и перешёл на деловой тон.

- Так как ты - пострадавшая сторона, то тебе разрешено выбрать оружие.

- Нож, - после недолгого раздумья сказал я.

Сержант кивнул.

- Сколько будешь ставить?

- Оружие и снаряга идёт в счёт? - уточнил я.

- Да, конечно, оценщик на входе выпишет квитанцию и скажет, сколько будет стоить твоё барахло в денежном эквиваленте.

- Отлично, тогда я согласен.

- Учти, моя доля десять процентов от выигрыша, - усмехнулся сержант.

- Меня вполне устраивают такие условия, - сказал я.

Едва мы закончили оговаривать условия и правила поединка, как Шмель едва слышно произнёс.

- Ты сдохнешь, Штуцер. Уж в чём-в чём, а в ножевом бое мне нет равных.

Я рассмеялся.

- Шмель, ты и вправду думаешь, что человек, который ставит на свою победу сотню камней, способен проиграть?

- Закатай губу, из этих ворот выйду только я.

- О, сразу видно, наш человек, - рассмеялся сержант, который явно прислушивался к нашему разговору.

Оказавшись у ворот, сержант пнул их ногой, от чего металлические створки сердито загудели.

- Значит так, ставки я за вас сделаю, - сказал дружинник, прикуривая сигарету. - Оружие получите перед выходом на арену. Шмотки скините моим парням, они присмотрят.

Я кивнул.

- Как мне найти тебя после боя?

- Спросишь у распорядителя Кента, меня тут все знают.

- Хм, странное у тебя прозвище.

- Зато, в отличие от других, оригинальное, - сказал сержант, подкидывая на ладони пачку одноименных сигарет.

Я хмыкнул. Повезло, что Шмель до сих пор не раскрыл дружинникам моё настоящее имя. Шмель, видимо, рассчитывает, что сможет сделать это после поединка. Получит деньги за бой и заодно награду за мою голову. Или он задумал какую-то пакость? Очень может быть. Ведь кроме командира наёмников остаётся ещё парочка его подручных, а они наверняка в курсе, кто я такой. Засада. Получается, сейчас я сам загнал себя в угол. Ведь иного варианта, кроме как победить, у меня нет. Хотя, рожи у подручных Шмеля не очень интеллигентные, да и не припомню я, чтобы раньше их видел. Больше похожи на новичков, а с такими наёмник не стал бы откровенничать.

Я задумался и получил несильный толчок прикладом в спину. Мы оказались у входа. Красной краской по трафарету над металлическими воротами было выведено слово «Арена». Шмеля и его подручных увели в противоположную сторону, а меня взял в оборот распорядитель. Живенький тощий старичок с ярко выраженными семитскими чертами ухватил меня под локоть и потащил в сторону раздевалки.

- Ой, Вэй. Таки вы посмотрите, как он богато упакован. Ну и шо такой обеспеченный поц забыл в таком гадюшнике?

Я открыл рот, чтобы ответить, но старик отмахнулся.

- Хотя, не отвечайте, не делайте старику больно. Ви таки поверьте мне на слово, старый Рабинович знает толк в хорошем товаре. Ваши весчи стоят больше тысячи камней. Таки мне будет неприятно, если вы угваздаете етот замечательный костюм. Шо вы скажете, если я выделю вам портки в займы? Таки молчите. А я уже по вашим честным глазам вижу, что вы согласны.

- Учти, старый, я не собираюсь подыхать на вашей арене.

- Мои ухи меня подводят или вы обозвали меня старым?

- Таки я отрежу тебе ухи и остатки хозяйства, если хоть что-нибудь из моих вещей пропадёт. Усёк?

Старик замолчал и сдвинул запотевшие очки на лоб.

- Фи, какой вы грубый. Таки если вы отрежете мне хозяйство, то я буду расстроен. Ви же как ни кто другой должны понимать, что, не родись я мальчиком, мне бы в детстве совсем не было бы с чем играть. Не лишайте старика последней радости. Шо за весчи, так ви можете быть спокойны. Ни шо из вашего добра ни покинет этой комнаты.