Я беспомощно заламываю пальцы. Вот он надевает пиджак и подходит к двери, ища глазами свою обувь. Он уйдет. Сейчас он уйдет! Почему я молчу?

— Дэймон? — пересохшие губы едва слушаются меня. Он поднимает на меня слегка покрасневшие глаза. Меня трясет от бушующих внутри чувств

— Я не была на грани жизни и смерти. Все это время, с той самой минуты, как я открыла глаза, я была мертва. До вчерашнего вечера… И если ты сейчас снова уйдешь… я вряд ли смогу справиться с этим снова.

— Это значит, что ты?.. Что я?… — Дэймон замирает и смотрит на меня полным недоверия взглядом, — что я могу рассчитывать на твое прощение?

Нервно сглатываю и едва заметно киваю

— Возможно… если постараешься

Дэймон ме медлит ни секунды. Он бросается ко мне и заключая в объятия, поднимает над полом. Обхватываю его лицо руками и жадно впиваюсь в губы. Возможно, я снова обожгусь, или пожалею, но разве та жизнь, полная ежедневной боли и ломки самой себя лучше чем то, что может у нас получиться? Определенно нет. Рядом с ним я чувствую себя живой, и если неведомые силы дали мне еще один шанс, после той аварии, то я хочу воспользоваться им в полной мере.

— Я не могу поверить, — я задумчиво обвожу рваные кромки шрама от пули. Только ближе к вечеру мы, наконец, переводим дыхание. Это похоже на слепое наваждение. Я даже представить не могла, как сильно скучала по Дэймону. Мне не нужны слова, чтобы понять — он тоже скучал по мне. Мы наслаждаемся этим долгожданным моментом. Можно ли было предположить, что все так обернется? Вряд ли… Но все же, я сильнее прижимаюсь к Дэймону и вдыхаю запах его кожи. Боже, как мне не хватало этого. Дэймон гладит мою спину, то и дело спускаясь к пояснице, минуя границу приличия. Всякий раз, когда он так делает, я ощущаю легкую дрожь по телу.

— Просто не могу поверить, что она стреляла… в тебя…, - в голове никак не укладывается, что я могла потерять Дэймона, вот так, по-настоящему. Осознание того, что он в порядке, хоть и далеко, скрашивало мои угрюмые мысли в те дни, когда я заставляла себя ненавидеть его за то, что он оставил меня.

— Я думал, что подобное может произойти- тихо отвечает он.

— Почему? И в таком случае разве этого нельзя было предотвратить?

— Мия, бывают определенные точки невозврата, проходя через которые, люди уже не могут остановиться. И их уже ничто не может спасти. Временно отрезвить, попытаться переубедить, да, возможно. Но рано или поздно, идея, сидящая в голове начнет прорастать и давать свои плоды. Так было с Йеном, так случилось и с Шарлотт… к тому же благодаря ее безрассудству мы сейчас здесь… вдвоём

Я приподнимаюсь на локте, разворачиваясь к Дэймону. Мне необходимо узнать одну вещь, которая стала навязчивой мыслью.

— Как думаешь, Йену действительно нельзя было помочь?

Дэймон хмурит брови. Этот разговор явно не доставляет ему удовольствия, но он терпеливо поясняет, видя, что мне нужно это. Нам обоим это нужно.

— Нет. Точка невозврата для Йена была встреча с тобой. Он жил со своим горем, но смириться с потерей Клэр стало невозможным для него.

— Я не хотела, чтобы все так случилось.

Дэймон гладит большим пальцем мое запястье. Там тоже остался след, после нападения на меня Йена в переулке. С тоской понимаю, что историю нашей любви можно прочесть по оставленным ею шрамам.

— Ты и не виновата. Виноват только я. И в том, что у тебя появилась своя точка невозврата, тоже.

— Да? И какова же она?

Дэймон целует мое запястье, мягко касаясь губами тонкой линии рубца.

— Это тот момент, когда у тебя появился этот след.

Я секунду обдумываю его слова и отвечаю

— Нет, думаю ты ошибаешься. Моя точка невозврата наступила куда раньше. Задолго до этого. Тогда, когда я вошла в лифт и увидела тебя.

Дэймон усмехается и мягко притягивает меня к себе

— Пожалуй, твой вариант нравится мне больше.

Мы снова на миг забываемся друг в друге. Когда губы Дэймона дают мне свободу, я все же снова возвращаюсь к незаконченному разговору.

— И все-таки, Дэймон. Я могу понять Йена, могу представить ту боль, которую он испытывал. Но мне совсем не ясно, что произошло с Шарлотт. Почему она вообще решила помочь твоему брату в воплощении его маниакальных идей?

Дэймон задумчиво отвечает

— Хотелось бы думать, что она влюбилась. Я не знаю, что говорил ей Йен, может он обещал ей нечто такое, что она в свое время ждала услышать от меня. Женщина способна пойти на многое ради любви. Даже на самое страшное.

— Но в таком случае, почему она отказалась от идеи мести тебе через меня?

— У них с Йеном были разные цели. Он ненавидел меня, за то, что я отобрал у него Клэр. А как причинить мне ответную боль, чтобы я страдал так же как и он? Отобрать мою любовь, уничтожив тебя… — Дэймон сжимает меня крепче и продолжает, — Вайз же не видела смысла мстить тебе. Она держалась за эту идею, которую вложил в ее голову Йен. Но без должного ухода, она чахла и в итоге не прижилась. А вот я — это другое дело. Я не просто уже когда-то отверг ее чувства, но и забрал последнюю надежду на возможное будущее с Йеном. Так зачем ей ты, когда она хотела поквитаться со мной? В отличие от Йена ей было все равно на мои душевные муки, ее вполне устраивала физическая расправа.

Я сажусь в кровати и обхватываю голову руками

— Боже, все это так сложно. Не могу поверить, что это реальность. Больше похоже на разыгравшееся воображение голливудского сценариста. Такого просто не может случиться в обычной жизни!

Дэймон садится рядом и нежно целует меня в плечо

— Мия, все осталось позади. Тебе не о чем больше беспокоиться. Нечего бояться.

Я не могу отделаться от чувства скрытой тревоги и наконец, понимаю откуда она берется.

— Ты сказал, что Шарлотт следовало целиться выше… неужели ты хотел такого исхода? — меня бросает в дрожь лишь от одной мысли, что Дэймон мог желать смерти

Он медлит и тихо отвечает

— Моя жизнь все равно не имела смысла…

Мне нестерпимо больно видеть его таким. Словно он заглядывает куда-то в прошлое, где царит мрачная пустота. А я знаю, что это такое. Это полная безысходность. И самое страшное, не найти выхода из нее. Мне помогла выбраться мать, точнее она не позволила там остаться, а вот кто был рядом с Дэймоном в тот момент, когда он нуждался в этом. Внезапно я чувствую прилив раздражения. Ну конечно, как я могла забыть об этом.

— Мама!

Брови Дэймона удивленно ползут вверх

— Что?

— Это ведь она попросила тебя оставить меня! Она виновата в этом!

— Мия, перестань. Она хотела как лучше!

Я отбрасываю одеяло в сторону, полная намерений разобраться с этим вопросом сию секунду.

— Я позвоню ей и скажу все, что она заслуживает.

Дэймон хватает меня за руку и возвращает обратно в постель

— Детка, посмотри на меня! — он берет мое лицо в свои ладони и выразительно заглядывает в глаза, — ты не должна никого винить. Все, что сделала твоя мать, она сделала только из любви к тебе. Ты ее дочь, единственная, кого она готова оберегать, во что бы то ни стало.

— Ты плохо знаешь мою мать… — огрызаюсь я, — она ничего не делает без корыстных мотивов!

— Я достаточно ее узнал. У нас было много времени, чтобы поговорить по душам. Оно в больничных коридорах тянется чертовски медленно, особенно когда ты ждешь чего-то.

Мне совсем не нравится, что Дэймон встает на защиту моей матери. Что бы он ни сказал, ему не удастся меня переубедить. Я все равно не спущу нй это с рук. Она видела, в каком аду я пребывала все это время и даже не попыталась признаться, что сама его мне организовала.

— Она не имела права так поступать со мной!

— Эй, малышка, перестань! Иди ко мне. Прошу, оставь свою злость на потом. Разве сейчас это то, чем ты хочешь заняться?

Его бархатистый голос успокаивает меня и тут же заставляет отбросить все навязчивые мысли