– А может, его и нет? – осторожно предположил я.

Ааз вздохнул.

– Я начинаю думать, что ты прав, малыш. И если так, то это значит, что нам придется сделать нечто такое, чего мне действительно не хочется делать.

– Ты имеешь в виду сдаться? – искренне поразился я. – После того как закатил мне ту большую речь об ответственности и…

– Тпру, – перебил Ааз. – Я ничего не говорил о сдаче. Мы сделаем нечто иное. Мы…

– Глип!

Этот не оставляющий места для сомнений звук долетел до нас из-за ската холма. Там, в заросшей кустами лощине, мы оставили моего зверька.

– Малыш, – простонал Ааз, – да заставишь ты наконец этого глупого дракона сидеть тихо? Сейчас только и не хватало, чтобы он привлек к нам целую армию.

– Верно, Ааз! – согласился я, уползая как можно быстрее назад.

За гребнем холма я тотчас поднялся на ноги и, низко пригнувшись, шмыгнул в этой позе вниз по склону. Ползание представляется мне как небыстрым, так и неудобным средством передвижения.

В силу обычной уже для нас процедуры мы привязали Глипа к дереву… большому дереву, после того как он несколько раз успешно выдирал с корнем меньшие. Незачем и говорить, он не пришел в восторг от этой идеи, но, учитывая деликатный характер нашей текущей работы, это было необходимо.

– Глип!

Теперь я уже видел его, нетерпеливо натягивающего конец веревки. Однако, удивительное дело, он для разнообразия не пытался добраться до меня. Изо всех сил он пытался добраться до стоявшего на некотором расстоянии от его дерева большого куста… или до чего-то скрытого в кустах!

На лбу у меня внезапно выступил холодный пот. Мне пришло в голову, что Глип, возможно, обнаружил одного из разведчиков вражеской армии. Это было бы скверно и само по себе, но еще хуже казалась возможность того, что этот самый разведчик мог по-прежнему быть где-то тут.

Я неспешно бочком шагнул в тень дерева и снова проанализировал сложившуюся ситуацию. Разведчика я на самом-то деле не видел. В упомянутом кусте не наблюдалось вообще никакого движения. Я мог прокрасться обратно и привести Ааза, но если я ошибся, он будет не очень-то доволен, что его вызвали на помощь из-за ложной тревоги. Я мог отвязать Глипа и предоставить найти постороннего ему, но это означало открыться самому.

Пока я стоял и обдумывал дальнейшие действия, кто-то проскользнул ко мне сзади и закрыл мне ладонями глаза.

– Сюрприз! – произнес мне в ухо тихий голос.

Я так и подпрыгнул!

Наверно, мне следует разъяснить. Когда я говорю «я так и подпрыгнул», то имею в виду, что действительно так и подпрыгнул. Больше года назад Ааз научил меня летать – в смысле совершать управляемые перемещения, паря в воздухе под действием обратной левитации.

Как бы там ни было, я таки совершил перемещение. Я взвился ввысь примерно на десять футов и остался там. Я не знал, что подкралось ко мне сзади, и не хотел знать. Я хотел получить помощь! Я хотел позвать Ааза!

И набрал побольше воздуху в легкие, чтобы выразить это желание.

– А ты здорово прыгаешь, красавчик!

Эти слова пробились сквозь мой страх.

Придушив крик прежде, чем он начался, я опустил взгляд на напавшего. Со своего наблюдательного пункта я получил отличный обзор прелестного золотисто-оливкового лица с миндалевидными кошачьими глазами и великолепной гривой светло-зеленых волос. Заодно открывался вид на щедро открытое декольте.

– Танда! – восторженно гаркнул я, вынудив свои глаза вернуться к ее лицу.

– Ты не против спуститься? – позвала она. – Я не могу подняться к тебе.

Я подумал было о драматическом броске прямо на нее, но решил, что не стоит. Летал я все еще не слишком хорошо, а если собью ее с ног, пропадет весь эффект.

Так что я довольствовался тем, что мягко опустился на землю в нескольких шагах от нее.

– Вот здорово, Танда, я… кляк!

Последнее слово вырвалось непроизвольно, когда она сгребла меня в свои костедробильные объятия.

– Вот здорово, рада тебя видеть, красавчик, – радостно проворковала она. – Как тебе жилось?

– Жилось мне прекрасно, – заметил я, торопливо освобождаясь из ее объятий. – Что ты здесь делаешь?

Когда я видел ее в последний раз, Танда входила в злополучную группу, отправленную нами с Аазом в неведомые измерения. Она была единственной из всей группы, о чьем исчезновении я сожалел.

– Тебя жду, глупенький! – промурлыкала она, любовно обвивая рукой мою талию. – А где Ааз?

– Он… – начал было я указывать на холм, но тут мне пришла в голову одна мысль. – Слушай… откуда ты узнала, что со мной Ааз?

– Ну-у! Не злись, пожалуйста, – кокетничала она, игриво меня подталкивая. – Это подсказывает здравый смысл. Даже Ааз не позволил бы тебе в одиночку столкнуться с такой армией.

– Но откуда ты…

– Глип!

Мой дракон обнаружил, что его дичь больше не прячется за кустом, и теперь натягивал веревку, пытаясь добраться до нас. Дерево, к которому он был привязан, угрожающе раскачивалось.

– Глип! – окликнула его восторженным голосом Танда. – Как поживаешь, приятель?

Дерево накренилось еще сильнее, когда дракон задрожал от радости, увидев, что его узнали. Я и сам немного задрожал. Танда сильно действует на особей мужского пола.

Не волнуясь о собственной безопасности, Танда прыгнула вперед и опустилась на колени перед драконом, любовно поглаживая ему усы и почесывая нос.

Глипу это очень понравилось. Мне это тоже очень понравилось. Вдобавок к обычным своим мягким полусапожкам Танда носила короткую зеленую тунику, отлично облегавшую ее великолепную фигуру и открывавшую взорам ее ножки. И что еще важнее, когда она вот так стояла на коленях, подол туники задирался, и…

– Что стряслось с этим драконом? – прогремел Ааз, вырываясь из кустов позади меня.

На этот раз я не подпрыгнул. В смысле не очень высоко.

– Смотри, Ааз, – начал я. – Тут…

Я зря утруждал себя, пытаясь объяснить.

Танда распрямилась, словно сжатая пружина, и одним прыжком пролетела мимо меня.

– Аазик! – воскликнула она, бросаясь в его объятия.

Для разнообразия мой наставник оказался захваченным врасплох не хуже меня. Какой-то миг эта «куча мала» качалась, грозя вот-вот рухнуть, а затем все-таки упала.

Приземление сопровождалось звучным стуком, причем Ааз погасил большую часть удара пятой точкой.

– А ты у нас все такой же импульсивный, – плотоядно глянула на него Танда.

– Уф… а-а… а… – вежливо ответил Ааз.

Танда перекатилась на ноги и начала приводить в порядок тунику.

– По крайней мере мне незачем спрашивать, рад ли ты меня видеть, – заметила она.

– Танда! – ахнул наконец Ааз.

– Ты вспомнил? – просияла Танда.

– Она нас ждала, Ааз, – остроумно вставил я.

– Совершенно верно, – нахмурился Ааз. – Гримбл сказал, что эту работенку сосватала нам ты.

Танда скривилась.

– Я могу все объяснить, – оправдываясь, сказала она.

– Жду не дождусь, – молвил Ааз.

– Мне и самому несколько любопытно, – добавил я.

– М-гм… это может потребовать времени, – задумчиво проговорила она. – У вас есть что-нибудь выпить?

Это был, вероятно, самый разумный вопрос, заданный за весь сегодняшний день. Мы извлекли вино и в самом скором времени сидели в кружок, утоляя жажду. К большому недовольству Ааза, я настоял на том, чтобы мы сели поближе к Глипу – он не должен чувствовать себя исключенным из нашего общества. Это, конечно, означало, что нашу беседу приправляло его весьма ароматное дыхание, но, как я уже говорил, это был единственный способ заставить его сидеть тихо, пока мы говорили.

– Что произошло после того, как вы отбыли? – засыпал я Танду вопросами. – Где Иштван, Брокхерст и Хиггенс? Что случилось с Квигли? Они нашли время оживить Фрумпеля, или он по-прежнему статуя?