– Мне особенно интересно знать, до какой степени моя религия влияет на ваши постоянные отказы?
В анкете в пункте «вероисповедание» я обычно отмечал «никакого».
Все же отсутствие денег не слишком меня тяготило, поскольку их почти не на что было тратить. Альбукерке, как я привык говорить наполовину в шутку, – это набор продуктовых магазинов «Севен-илевен», заправочных станций, кинотеатров и фастфудов. Мы с Биллом не пропускали премьер блокбастеров; помню «Супермена», а особенно – первые «Звездные войны» и начальную сцену сражения. Иногда случались концерты – приезжали Тед Ньюджент и «Маршалл Такер Бэнд»; я смотрел на гитаристов, пытаясь скопировать аккорды.
И это все.
Сняв дом, до которого от офиса можно было ходить пешком, я решил шикануть и купил проекционный телевизор Advent – один из первых в своем роде, с экраном в двадцать четыре квадратных фута. Билл приходил смотреть любой бой с участием Мухаммеда Али – от тренировочного «боя с тенью» до чемпионского, у других моих друзей популярностью пользовалась Saturday Night Live. Или я сам отправлялся в гости к Марку, который вложился в подобное «Альтаиру» чудо новейшей технологии – видеомагнитофон Betamax. Марк собрал видеотеку аккуратно подписанных фильмов и выпусков Saturday Night Live; мы могли без устали смотреть «Чешских братьев» со Стивом Мартином и Дэном Эйкройдом, с которым я позже подружился.
Марк был замечательный программист, говоривший со скоростью «тысячу миль в минуту»; бывал он и нудным. Ему нравилось быть разным. Он держал ручную игуану и молился на «Саабы» с их напольными устройствами зажигания. Он был предан Betamax до печального конца и чуть не помер от удара, когда победила передовая технология VHS.
У нас уже насчитывался десяток человек в штате; большинство были не женаты и только разменяли третий десяток. Программисты склонны к одиночеству, но Стив и Мария Вуд время от времени собирали всех на вечеринку. Мария на добровольных началах работала экскурсоводом в местном зоопарке и стала приемной матерью сосновой змее и маленькому сетчатому питону. Питон был всего пять футов в длину, но люди часто пугались, почувствовав змею на своей шее. Однажды змей примостился рядом с Риком, который минуту ничего не замечал. Потом питон шевельнулся, и Рик улетел с дивана.
Характеры были самые разнообразные. Боб Уоллес, едкий шутник, впоследствии помогал разрабатывать условно-бесплатное программное обеспечение («shareware») и спонсировал исследование психоделических наркотиков. Джим Лейн, обладатель меча, не пропускал ни одного рыцарского фестиваля. Но главным уникумом был Гордон Летвин, нерд из нердов, который, запершись в своем офисе, выдавал бесконечные распечатки безупречного кода. Гордон никому не доверял. Каждую новую публикацию в журналах он подписывал по-новому: А. Гордон Летвин, Б. Гордон Летвин и так далее – чтобы отслеживать, откуда приходит мусорная почта. Он женился на девушке по имени Роза; они взяли поросенка и обращались с ним как с членом семьи. Поросенок вырос в свинью весом в семьдесят фунтов или больше и врывался в дом через свою поросячью дверь, как футболист, прорывающий блок. Много лет спустя я слышал, что Гордон возил свинью на своем личном самолете.
Чтобы набрать людей, мы дали в журналах для любителей объявление с моим контактным телефоном: «Фирма Microsoft нанимает системных программистов для работы с АПЛ, Бейсиком, Коболом и Фортраном… Microsoft является лидером в системном программировании для микрокомпьютеров». В июне 1978 года Intel представила 8086-й – один из первых 16-битных микропроцессоров, следующий на эволюционной лестнице в технологии персональных компьютеров. Я поддерживал постоянный контакт с Intel и получил спецификации и набор команд задолго до официального выхода процессора. К тому времени для меня не составляло труда создать средства разработки для чипа по одним его характеристикам, «вслепую».
8080-й чип работал с 65 536 байтами памяти; новый микропроцессор мог адресовать до мегабайта. Один миллион байтов – в то время это казалось бесконечностью. Я видел, что можно создать мощный текстовый редактор и останется уйма места для улучшенного видео и графики; и все это на полнофункциональной операционной системе. Для меня стало очевидно, что будущие микрокомпьютеры окажутся настолько полезными и удобными, что станут обязательным атрибутом в деловом мире.
Хотя 16-битного аппаратного обеспечения пока не было и в проекте, я не собирался ждать, как в случае с «Альтаиром». Я принялся симулировать 8086-й микропроцессор на PDP-10 и переписывать макросы для большего набора команд. Когда железки нового поколения появятся на свет, мы будем готовы.
Наш «8-битный» бизнес процветал; мы часто выбивались из графика, поскольку заказы все прибывали. Билл постоянно беспокоился, как покрыть расходы, и мы принимали новые обязательства, даже не задумываясь, хватит ли сил их выполнить. Людям ничего не оставалось, как работать дольше и интенсивнее, – даже Мириам Лубов, секретарша Билла, по выходным, не спросясь мужа, тайком пробиралась на рабочее место и принималась за картотеку. Мы достигли предела на PDP-10 школьного округа и переключились на более быстрый в Денвере. Мне стало немного проще работать, когда операционная система CP/M, разработанная Гэри Килдаллом из Digital Research, стала фактическим стандартом. Адаптировав к этой системе Бейсик, я в дальнейшем мог не приспосабливать наши программы к каждому новому компьютеру.
Билл сознательно пытался быть «крутым» – любимое прилагательное, которое он подцепил еще в Гарварде. Он глотал свою «Коку» и работал в офисе чуть ли не всю ночь, а на следующее утро появлялся разбитый и с красными глазами. Когда становилось совсем невмоготу, он спал урывками. Мириам, вскоре после того как приступила к работе, в понедельник утром перепугалась не на шутку, обнаружив босса распростертым на ковре. Она помчалась к Стиву Вуду, который унаследовал от Рика должность офис-менеджера, и закричала:
– Помогите! Билл лежит на полу, кажется, он без сознания!
Стив невозмутимо пыхнул трубкой и ответил:
– Да он, наверное, тут все выходные, не беспокойтесь. Идите работайте.
– А что если кто-нибудь позвонит мистеру Гейтсу? Что мне говорить?
– Скажите, что он недоступен, – посоветовал Стив. – Это будет чистая правда.
В Microsoft сложилась нервная атмосфера, потому что Билл гонял других, как гонял себя. Он становился похож на охранника, который обыскивает стоянку по выходным, чтобы поймать нарушителей. Люди уже привычно поджимали хвосты, когда Билл подгонял их. Боб Гринберг однажды отработал 81 час за четыре дня – с понедельника до четверга, – чтобы закончить фрагмент Бейсика для Texas Instruments. Когда Билл дал отмашку, завершая марафон Боба, то спросил:
– Чем займетесь завтра?
Боб смутился.
– Я собирался взять отгул.
– С чего бы это? – удивился Билл. Он и правда не мог этого понять; сам он, казалось, не нуждался в подзарядке.
В 1978 году наша компания еще была небольшой, и мы с Биллом дружно работали, принимая совместные решения. Я привык дотошно собирать всю возможную информацию, чтобы принять обоснованное решение, иногда даже чересчур дотошно. Билл любил обсуждать проблемы в энергичной дискуссии один на один; он уверенно чувствовал себя во время конфликтов и не стеснялся провоцировать их. Некоторых раздражало, как он унижал людей и заставлял отстаивать свои позиции. Если услышанное не нравилось ему, он мотал головой и саркастически спрашивал:
– Ага, видимо, это значит, что мы потеряем контракт, а что дальше?
Когда кто-то опаздывал с работой, Билл реагировал стандартно:
– Я бы мог написать это за выходные!
И если ты не продумал тщательно свои доводы или Билл просто был не в духе, он обращался к классическому:
– В жизни не слышал ничего тупее!
Хорошие программисты, определив позицию, придерживаются ее, и часто можно было увидеть, с какой страстью они спорили о структуре программы. Но было трудно не отступить перед Биллом с его интеллектом и привычкой постукивать ногой по полу и раскачиваться; он казался стихийным бедствием. Как ни смешно, Биллу нравилось, если кто-то не сдавался и продолжал вдаваться в подробности, чтобы найти лучшее решение. Билл никогда не затыкал подчиненного в споре. Он хотел, чтобы вы побороли его скептицизм, и уважал тех, кому это удавалось. Даже относительно пассивные люди вроде Боба Уоллеса научились стоять на своем и отвечать боссу децибелом на децибел. Они говорили ему прямо в лицо:
