— Вы абсолютно правы. Я тоже не собирался втягивать учеников и других работников в мои проблемы. Враг специально нанёс удар в уязвимое место, и это не останется безнаказанным. Конечно же, вылазки на нижние слои мы временно прекратим. Вы не будете никуда втянуты.

— Благодарю.

— Знаете, раз уж мы здесь, не расскажете, что у вас за способности такие? От других я много о вас слышал, хотелось бы теперь из первых уст послушать. Вы присаживайтесь. Стул берите.

Я взял стул, подсел к столу и коротко рассказал о том, о чём просил господин попечитель. Воротынский внимательно выслушал меня, задал какие-то вопросы, не слишком углубляясь в подробности, и отпустил. На урок я опаздывал, но директор заверил, что проблем у меня из-за этого не возникнет.

Всеволод Павлович посмотрел вслед молодому человеку, вышедшему из кабинета. Парень себе на уме и знает себе цену — это сразу стало ясно даже из непродолжительного общения. И всё же он обладал уникальной силой, и было бы неплохо эту силу применить по назначению. То, что Ушаков по недоразумению оказался в пятнадцатой школе, стало огромной удачей, ведь теперь есть отличный шанс в будущем нанять его к себе на службу или, на худой конец, сделать своим союзником.

За последнее время Всеволод Павлович узнал много интересного об Ушакове. Отец парня погиб на дуэли, и с тех пор он воспитывался отчимом, который почему-то считал его немощным и отправил в одну из самых дешёвых московских школ. Парень, судя по всему, скрывал свои способности от родителей. Зачем? Оставалось только догадываться. Он был не из тех, кто выложит первому встречному все секреты.

Вчера стало, наконец, известно, кто противостоит Воротынским. Восемь нападений в разных точках на первом и втором слоях — это то, к чему Всеволод Павлович оказался не готов. Погибли десятки старателей, был нанесён ущерб на десятки тысяч рублей, а дальнейшие перспективы выглядели весьма мрачно.

— В общем, так, с этого дня в школе должен царить идеальный порядок, — проговорил Всеволод Павлович. — Под меня копают. Они попытаются разорить моё предприятие по добыче чудо-камней и отнять школу. В ближайшее время начнутся проверки. Вам следует готовиться к ним очень тщательно, и имейте в виду, что на этот раз задобрить комиссию не получится. Больше никаких походов на нижние слои и никаких драк! По крайней мере, до тех пор, пока я не разберусь с проблемой.

— Значит, всё-таки Оболенские стоят за этими нападениями? — уточнил Вятский.

— Трубецкие. Это они грезят монополией на добычу чудо-камней. А за ними — да, Оболенские. Хочется надеяться, что хотя бы император в этом не участвует, и что он ещё способен приструнить свою обнаглевшую родню. В общем, теперь мы понимаем, с чем мы имеем дело. Поэтому я и решил предупредить вас с глазу на глаз. Ситуация серьёзная, Пётр Валерьевич.

Вечером я ещё раз забежал к директору, отдал ему злополучные двести рублей.

— Больше я вам ничего не должен, — сказал я.

— Да, лечение вы оплатили, — подтвердил Вятский. — И впредь никаких драк. Это ясно, господин Ушаков? Грядут перемены в нашем заведении, мне надоело терпеть беспорядки. Отныне всё будет строго. Имейте это в виду.

Что за перемены, я понятия не имел. Знал только то, что работы ближайшее время не будет. У меня же после выплаты долга осталось всего десять рублей. Сколько-то заплатят за последнюю вылазку. А дальше придётся что-то придумывать. От дяди, тем временем, не приходило никаких вестей.

Во вторник на перемене после первого часа экономики Марианна Васильевна велела всем выйти из класса, а потом через какое-то время вышла сама и заперла дверь. Вернулась она перед звонком, мы вошли в аудиторию, и я, открыв учебник, обнаружил там записку. «Буду ждать вас за воротами сегодня в 18:00», — говорилось в ней.

Я сразу понял, от кого это. Салтыкова втягивала меня в какую-то игру, и мне это, с одной стороны, не нравилось, с другой, вызывало определённый интерес. Что от меня понадобилось этой женщине? Сегодня, кажется, предстояло получить разгадку тайны.

После уроков я подошёл к Барашкину и отпросился из школы на несколько часов. Обычно учащиеся ходили гулять в преднедельник и неделю, но и в будний день нас отпускали, хотя за, вечер если куда и можно было съездить, так только до ближайшего посёлка. К счастью, возражать Барашкин не стал. Вытащил из кармана бланки и ручку, которые всегда носил с собой, и выписал мне пропуск. В назначенное время я отправился к воротам.

Перед въездом в школу, где в выходной день обычно стояли такси, меня ждал красно-белый кабриолет Марианны Васильевны. Брезентовый верх был поднят несмотря на тёплую погоду.

Едва я залез в салон кабриолета, как в нос ударил запах кожи, смешанный с дорогими духами. Салтыкова сидела за рулём. Она была в чёрных брюках, обтягивающих её упругие бёдра, и синей блузке с брошью под воротником.

— Даже не сомневалась, что вы придёте, Вячеслав, — улыбнулась Марианна.

— Это зависело не от меня. Если бы наставник не выписал пропуск, то встреча не состоялась бы. Но заинтриговать вы умеете. Думаю, речь пойдёт не о нашем предмете.

— Не знаю, как вам, а мне не хотелось бы по поводу нашей встречи. Прокатимся? Как вы на это смотрите? В Кузьминках есть неплохое кафе, мы могли бы там поужинать.

— Вы меня приглашаете на свидание? — сделал я удивлённый вид.

Марианна улыбнулась:

— Можете считать это дружеским ужином. Ну так что?

— Поехали. Похоже, сегодня придётся пропустить тренировку. Надеюсь, оно того стоит.

Машина плавно тронулась с места и выехала на дорогу.

— А вы каждый день тренируетесь? — спросила Марианна.

— Почти. Иногда делаю исключения по особым случаям, как, например, сегодня. Но стараюсь не пропускать.

— Вы очень целеустремлённы. Хотите стать ещё сильнее? По-моему, вы и так умеете многое для своего возраста.

— Не хочу терять форму.

— С такой насыщенной программой, как здесь, не потеряете. А вот по окончании учёбы далеко не у всем удаётся держать себя в тонусе. Сама чувствую, как после школы навыки немного растеряла, хотя тоже тренируюсь — раз или два в неделю, как получится. Но всё равно не то. Когда с ракшасами драться пришлось, я сразу почувствовала.

— Ну а что вы хотели? Тренироваться надо постоянно. Раз в неделю — очень мало.

— Хорошо, что вы это понимаете. Вам достался особый дар, и нельзя его просто так закопать. Давно он у вас?

— За несколько дней до приезда сюда открылся.

— И за эти дни вы научились воздействовать на энергетику других существ, создавать силовые поля и термальные эффекты? Кажется, вы лукавите, Вячеслав, — улыбнулась Марианна. — На освоение этих навыков требуется не один год, будь вы хоть трижды особенный.

Салтыкова пыталась вывести меня на чистую воду. Что ж, ей это удалось, только какая мне разница?

— Тогда пусть это останется моей тайной, — сказал я.

— Вы всё больше разжигаете моё любопытство, Вячеслав.

— А вы — моё.

— Значит, мы стоим друг друга.

За окном промелькнул посёлок, расположенный возле станции, и вскоре мы оказались в Выхино. За облагороженными фасадами стоящих вдоль улицы зданий прятались бетонные трущобы, а над ними поднимались трубы заводов, обгадившие небо чёрной вонью.

Но вскоре мы свернули и оказались на дороге, ведущей через лес.

— Выхино — бедняцкий район, — объясняла Марианна. — Там живут рабочие, да всякие разночинцы. Другое дело — Кузьминки. Сейчас сами увидите разницу.

И я увидел. Стоило миновать лес, как мы попали в тихий, уютный район, застроенные преимущественно двух- и трёхэтажными каменными зданиями. Некоторые имели старинную архитектуру с множеством лепнины, другие — с портиками и колоннами — смотрелись посовременнее. Большинство были огорожены заборами и являлись, по-видимому, особняками аристократии. Но вскоре они остались позади, и мы оказались среди многоэтажек, прячущихся за тенистыми насаждениями тополей и клёнов.