Он смотрел на нее, ласково улыбаясь, играя ямочками на щеках, — очень красивый, очень мужественный и, наверное, очень сексуальный. Правда, эта сторона его обаяния на Ларису почему-то совсем не действовала.

— Ну что? — спросил Тони. — Пойдем? Или вернемся обратно к машине?

Лариса минутку поколебалась, но потом решила расслабиться и получать от происходящего удовольствие.

Они с Тони проталкивались от прилавка к прилавку, то и дело попадая в веселые людские водовороты, пробуя всякие вкусности, смеясь и подшучивая друг над другом.

— Попробуйте вот это, — Тони протянул Ларисе бумажный стаканчик с темной жидкостью. — По-моему, оно восхитительно.

— Что это? — Лариса опасливо пригубила предложенное. — Опять вино?

— Не просто вино, это вино Шенонсо, вино из замка. Почти любовный напиток, как в легенде о Тристане.

Лариса отпила немного, потом протянула стаканчик Тони:

— Все, больше не могу.

На ее вкус это было вино как вино: слабое, терпкое, с явственным виноградным запахом.

Тони взял из ее рук стаканчик и пристально, со значением, посмотрел на Ларису:

— Если мы выпьем его вместе… Помните, что произошло с Тристаном и Изольдой?

Лариса пожала плечами и насмешливо сказала:

— Вот уж не думала, что вы так романтичны.

Ее немного раздражало столь нарочитое внимание. Возможно, Тони привык, что девушки под воздействием его неотразимых чар сразу падают и сами собой в штабеля складываются, с Ларисой этого не произойдет. Возможно, если бы ее сердце было свободно, Тони имел бы хоть какие-то шансы, но теперь… С Андреем, конечно, все кончено, но он не исчез из Ларисиной памяти, мыслей, души. И, наверное, немало пройдет времени, прежде чем исчезнет…

Тони маленькими глотками допил вино, потом наклонился, осторожно взял Ларису за плечи и притянул к себе. Его лицо было совсем близко.

— Романтика у меня в крови, — прошептал он. — И вы тоже романтичны, Лоретта. Просто до сих пор, вероятно, никто не пытался разбудить в вашей душе эти чувства…

По логике развития событий за этими словами должен был последовать поцелуй. Лариса усмехнулась и решительно отстранилась:

— Не будите спящую собаку.

— Вот вы где! — за спиной Тони неожиданно возник Люк. — А я вас ищу, ищу… Николь уже сидит в машине и начинает злиться.

На обратном пути Лариса с Николь сидели на заднем сиденье, Люку же досталось место рядом с водителем. Разговор протекал вяло и мирно, в основном обсуждали впечатления минувшего вечера. Лариса выказала восхищение ровно в той мере, в какой от нее ожидали, во всяком случае, Николь осталась довольна.

До Сент-Эгнена добрались только в начале второго. Замок в темноте в неосвещенном парке выглядел таинственно и даже страшновато, если бы не фонари у дверей, он бы казался необитаемым.

Машину Тони не стал отгонять в гараж, оставил до завтра во дворе. Компания вошла в маленькую гостиную. Щелкнул выключатель: на столике был сервирован чай. Брижжит позаботилась, чтобы никто не ушел спать голодным. Николь взглянула на корзину с печеньем, накрытую полотняной салфеткой, на имбирную коврижку в стеклянном блюде под крышкой и вяло пошутила:

— Боже, вот чего мне совсем не хочется, так это есть. А вам?

— Мне тоже, — Люк подавил зевок. — Пожалуй, я сразу пойду к себе. Иначе усну прямо здесь, в кресле.

Лариса тоже вдруг почувствовала, как она устала.

— Ну что ж, — улыбнулся Тони. — Я — как все. Вот только выпью еще стаканчик вина в одиночестве.

Он подошел к буфету и достал высокую темную бутылку.

Однако, когда Лариса уже ступила на первую ступеньку лестницы, ведущей наверх, она услышала, как Тони ее окликнул:

— Лоретта! Подождите, пожалуйста, минуту.

Она обернулась:

— Да?

Тони стоял в дверях маленькой гостиной:

— Не бойтесь, я вас надолго не задержу. — Он подошел ближе и достал из кармана пиджака нечто, обернутое в мягкую светлую бумагу: — Вот, взгляните.

— Что это? — Лариса нерешительно взяла сверток.

— Взгляните, — синие глаза Тони смотрели на нее обезоруживающе-ласково. — Я надеюсь, что вам понравится.

Прежде чем бумага была окончательно сорвана, Лариса уже догадалась, что это такое. Последнее движение — и у нее в руках оказались фарфоровые куколки короля и его знаменитой любовницы. Те самые Генрих и Диана, которые так приглянулись ей в сувенирной лавочке хозяина-лингвиста. И когда только он успел их приобрести?

Первым Ларисиным порывом было вернуть куколок Тони.

— Зачем? — укоризненно сказала она, протягивая ему фарфоровых любовников. — Зачем вы их купили?

— Чтобы доставить вам удовольствие, — Тони отстранил протянутую руку. — Возьмите их, пожалуйста.

— Тони, — Лариса не хотела быть грубой, — поймите, я не могу принять такой дорогой подарок.

— Дорогой? Милая Лоретта, не думайте о таких пустяках. Вы достойны гораздо более дорогих подарков. Ведь прекрасные дамы не должны задумываться о цене подношения, разве нет? Определить цену — это все равно что оценить свою красоту…

Хотел этого Тони или нет, но Лариса в этой фразе почувствовала скрытую двусмысленность.

— И все-таки я не могу это принять, — решительно сказала она. — Извините, но — нет.

— Лоретта, на память о сегодняшнем чудесном вечере, — тон его был мягок, но настойчив. — Доставьте мне удовольствие.

Лариса на мгновение растерялась. Стоять здесь и торговаться ей совсем не хотелось. Кроме того, она слишком устала…

Тони расценил ее молчание как согласие.

— Ну вот и прекрасно, — улыбнулся он. — Спокойной ночи, Лоретта, и чудесных романтических снов.

Секунда — и он снова скрылся в гостиной.

Лариса посмотрела ему вслед, потом перевела взгляд на фигурки, все еще зажатые в руке… Ладно, их можно вернуть и завтра. Сейчас просто сил нет спорить, уж очень спать хочется… Она пожала плечами и пошла наверх, к себе в спальню.

Утром Лариса с Ерошкой на руках (такса желала спать только вместе с ней) спустилась в маленькую гостиную к завтраку и обнаружила там одного Тони. Он сидел на мягком антикварном диванчике и просматривал «Фигаро». Перед ним на столе стояла чашечка кофе и тарелка с круассаном. Увидев девушку, Тони тут же отложил газету и приветливо заулыбался:

— Как спалось?

— Спасибо, прекрасно.

Лариса опустила Ерошку на пол, села к столу и налила себе апельсинового сока. Ерошка тут же завертелся, поскуливая и требуя чего-нибудь вкусненького.

— Ну что, зверюшка, тоже есть хочешь?

Тони отломил кусочек печенья и хотел было протянуть щенку, но Лариса его остановила:

— Не надо. В таком возрасте ему положено есть по часам. Я уже дала Ерошке творожок, а через час Брижжит покормит его овсяной кашей.

Ерошка явно протестовал против научного подхода к своему питанию. Он уселся на задние лапки и жалобно смотрел хозяйке в рот. Сама-то, мол, ешь…

— Ероша, — строго сказала Лариса, — я не поддаюсь на провокации. А где все остальные?

Последний вопрос был обращен к Тони.

— Еще не поднялись.

Тони галантно пододвинул ближе к девушке масло и вазочку с джемом:

— Кофе?

— Да, спасибо, — Лариса приняла из его рук чашку и небрежно спросила: — А вы, значит, ранняя пташка?

— Я люблю рано вставать, — весело сказал Тони. — К тому же летнее утро — самое лучшее время для прогулок. Тихо, благостно и не жарко. Жаль, что в Шере воды ровно по колено, а то можно было бы и искупаться.

Лариса подняла брови:

— Вы купаетесь в речках?

— А что?

— Мне казалось, вас может устроить только бассейн с очищенной морской водой, — поддела его Лариса.

Тони рассмеялся:

— В Ницце — да. Но здесь я чувствую себя ближе к природе. — Он отпил немного кофе и взялся за круассан. — Кстати, не хотите ли завтра составить мне компанию на прогулке? Мы могли бы дойти до деревни и вернуться к завтраку. И вашему щенку, думаю, это бы понравилось.