— Она танцует каждую ночь, и каждую ночь я молюсь, чтобы она успела пройти через дверь к своему капитану, но призрак не может вырваться из плена музыки, — тихо сказал Подкаблучник Хо. — Так Яркая Звезда будет танцевать до скончания времен.

Ли Као задумался, тихо напевая про себя мелодию флейты, а потом хлопнул себе по колену.

— Хо, цепь призрачного танца сплетена из желаний жертвы, но эта прекрасная девушка имела не одно желание, — сказал он. — Нет такой силы в смерти ли, в жизни, которая заставила бы её отказаться от своего искусства, и именно оно освободит танцовщицу. Хо, тебе придется украсть парочку мечей и два барабана. Бык, я бы и сам сделал это, будь мне по-прежнему девяносто лет, но, похоже, именно тебе достанется честь отрезать себе руки и ноги.

— Что сделать? — переспросил я неожиданно севшим голосом.

— Говорят, искус Танца Мечей сильнее самой смерти, пришло время это доказать. — Ответил мастер Ли.

Я задрожал аж до сандалий, представив себя ползущим на тележке с колесиками и сжимающим в двух оставшихся пальцах миску для подаяний.

— Подайте нищему! Сжальтесь над нищим безногим калекой!

Каждый год чиновники по доброте душевной стараются запретить Танец Мечей, так как он убивает или калечит сотни, если не тысячи людей, но сей танец будет существовать, пока великий Тан сидит на троне: Сын Неба ежедневно уделяет целый час тренировке с мечами. Думаю, мне надо описать этот «варварский ритуал», который однажды может исчезнуть в бездне времен так же как, например, гадание по лопаточным костям.

В нем участвуют два претендента, два барабанщика и трое судей. Барабаны отбивают ритм, и после начала танца его запрещено останавливать или изменять. Соревнующиеся должны исполнить шесть обязательных элементов, где каждый сложнее предыдущего. Каждую фигуру надо продемонстрировать в прыжке (обе ноги должны находиться в воздухе), то есть показать точные удары двумя мечами над головой, под ногами и вокруг тела. Они оцениваются в зависимости от изящества и точности движений, близости лезвий к телу и высоты прыжка. Эти обязательные элементы очень важны, так как судьи должны видеть уровень противников, и, если один из них заведомо ниже по мастерству, соревнование тут же останавливают.

Участники начинают танцевать на почтительном расстоянии друг от друга, с каждым элементом сокращая дистанцию. После завершения шести обязательных фигур они стоят почти лицом к лицу. Если судьи остаются довольными, то барабанщики принимаются отбивать ритм седьмого уровня, и вот тогда танец превращается в искусство, ну и, время от времени, в убийство.

Элементы седьмого уровня не заданы изначально. Единственное условие — они должны быть максимально сложными. Танцоры пытаются выразить через них свою душу, но иногда и веселятся. Участник, выполнивший седьмой элемент и еще находящийся в воздухе, может срезать прядь волос противника. Тот может парировать удар и даже ответить на него, но только после того, как исполнит свой танец, и до того, как коснется ногами земли. Если же противник наносит удар, даже мизинцем ноги касаясь земли, то немедленно выбывает из соревнования. Настоящие мастера гнушаются такой легкой целью, как волосы, и стараются подбрить усы или бороду противника, конечно, если тот их носит. Потеря же носа или глаз — это всего лишь профессиональный риск, которому не придается большого значения. Естественно, если танцор запаникует и нарушит ритм, то, скорее всего, погибнет, так как вместо того, чтобы приземляться, взмоет вверх, а его соперник, нацелившись на волосы, срежет ему голову.

Во время обязательных элементов барабанщики играют одновременно, но после шестого уровня они разделяются, отбивая ритм отдельно для каждого танцора, говорят, что по-настоящему великий барабанщик является третьим мечом. Вот, например, простой разговор в тренировочном зале:

— Слышал, тебя вызвал на поединок Фан Юнь. Кто твой барабанщик?

— Слепой Мэнь.

— Слепой Мэнь!!! Великий Будда, мне нужно срочно продать жену, а все деньги поставить на кон! Существует порядок, поэтому будь так добр, закажи цветы вдове Фан Юня.

Разумеется, это уровень мастеров. Главным же врагом таких любителей, как, например, Десятый Бык, является не его противник, а только он сам. Мечи остры, как бритва, чтобы обернуть их вокруг себя в элементе седьмого уровня, требуется недюжинная сила, поэтому дилетант светится от гордости, когда после удачной фигуры на земле лежит только одна его нога.

Невозможно словами описать красоту Танца Мечей. Это сплав ловкости, гордости, храбрости, изящества и красоты. Когда встречаются два виртуозных мастера, кажется, будто их тела без усилий парят в воздухе, подвешенные в пространстве, мечи же напоминают ослепительно сверкающие пятна, особенно ночью, при свете факелов. Звон стали о сталь похож на песню колоколов и гонгов, завораживающую не только уши, но и сердце. Каждый великолепный элемент вдохновляет противника на блестящий ответ, а барабанщики словно вбивают ритм прямо в сердца соревнующихся, заставляя их преодолевать границы человеческих возможностей, уходить в области запредельного. Публика кричит, когда лезвие рассекает плоть, льется кровь, но танцоры громко смеются, а потом песок в часах заканчивается, барабаны умолкают, и даже судьи вскакивают со своих мест, аплодируя, когда задыхающиеся противники роняют мечи на землю и обнимаются.

Многие считают, что столь опасный спорт требует исключительно мужской силы, но скорость и гибкость могут уравновесить слепую мощь. Говорят, среди шести самых великих танцовщиков всех времен есть одна женщина, но мне кажется, их все-таки две, и я в этом вскоре окончательно убедился.

Этой ночью Ли Као пришел к стене и принес с собой два острых меча. Они должны были быть острыми, потому что настоящий мастер заметил бы тупые лезвия в два счёта. Подкаблучник Хо прикатил два барабана, а я пришел, имея за душой только даней пятнадцать неподдельного ужаса. Весь покрывшись гусиной кожей, я разделся до набедренной повязки. Мои пальцы, взявшие мечи из рук Ли Као, походили на сосульки. Старики спрятались в кустах, а я стал ждать. Никогда время не тянулось для меня так медленно, и в то же время полночь наступила просто с невероятной быстротой.

Колотушка дозорного ударила три раза, я повернулся и увидел еле заметный силуэт призрачной тени на замурованной части стены. Тёплое одеяло легко скрыло меня с головой, и вскоре дверь открылась, дорожка очистилась от сорняков, с колодца исчезла крышка, а я вступил на тропу, чтобы встретить Яркую Звезду.

Послышалась навязчивая мелодия флейты, по направлению ко мне медленно парил сгусток света. Прекрасная девушка вышла на свой извечный танец, и у меня снова перехватило дыхание при виде её совершенства. Даже с разбитым сердцем она чтила свое искусство. Меня Яркая Звезда пока не видела.

Хо Вен принялся бить в барабан, и поначалу я даже не понял, что он делает. Звук определенно не походил на приглашение к Танцу Мечей, но, в конце концов, собственный пульс подсказал мне ответ. Исполненный нежности ученый играл песню, которую любил больше всего на свете, которую выучил во время бессонных ночей, томимый любовной лихорадкой: стук сердца любимой. Он склонился над барабаном и в каждый удар вкладывал весь свой вес, настойчивое сердцебиение громом рокотало среди деревьев, а в танце Яркой Звезды неожиданно показался первый изъян — слабое выражение удивления, мелькнувшее в глазах.

Барабан Ли Као грянул вызов на Танец Мечей, кружась и переплетаясь с ровным ритмом сердца, и девушка, похоже, начала понимать, что её приглашают. Я выступил вперед и вскинул мечи в приветствии, а потом понял, что легенды не лгали, вызов на танец сильнее самой смерти, ибо её глаза засверкали. Рокот барабанов становился все сильнее и сильнее, она изящно подняла руки к застежке на горле, платье упало на землю, а Яркая Звезда в танце направилась ко мне в одной набедренной повязке, с нефритовым кулоном, подарком капитана, висящим на золотой цепочке между её маленькими, но упругими грудями, и серебряным гребешком Подкаблучника Хо в волосах.