Вечером того же дня мы с моим бывшим сослуживцем Игорем расположились за столом в моей арендованной квартире-студии в Выхино, выставили батарею пивных бутылок, миску раков и блюдо с нарезкой.

Приятель был рад меня видеть, уже приготовил программу каких-то невероятных развлечений, начиная от ночных клубов и заканчивая охотой. Расспрашивал обо всем и с неподдельным интересом слушал рассказы о моей деятельности на ближнем Востоке. Он сетовал, что не притащил свою гитару — хотелось сбацать наши армейские песняки.

Засиделись допоздна. Сигаретный дым плотной завесой стоял по всему дому, заставляя слезиться глаза. Игорь уже начинал клевать носом.

Уложив его на диване, я вышел на балкон. Ночной ветерок словно уносил все мои тревоги прочь. Я здесь, я вернулся. Всё будет хорошо!

Решил, что не стану откладывать встречу с Ольгой — сброшу этот груз с души.

Я оставил машину за квартал до своего бывшего дома — хотелось пройтись пешком, насладиться воспоминаниями о детстве и юности. На лавочке перед подъездом сидели бабки, я поздоровался, провожаемый удивленными взглядами — узнали? — и вошел в полумрак подъезда. Надеялся, что Елена Викторовна — мать Оли — будет дома. Если нет, придётся забежать к Темкиным родакам. Мне нужен адрес друзей. Еще в письмах в армию Ольга упоминала, что родители Артёма собирались подарить им дом.

Поднялся в по-прежнему гремящей кабине лифта. Потоптавшись на этаже, посмотрел на дверь квартиры, в которой когда-то жил. Потом подошел вплотную к Олиной, приник ухом, принюхиваясь, пытаясь поймать знакомый запах. В груди все замерло, когда нажал кнопку звонка. Прислушался. Послышались осторожные шаги, потом всё затихло. Я вдавил кнопку еще раз, крикнул:

— Елена Викторовна, это я, Никита! Откройте!

Наверное, женщина на работе, хотя мне показалось, что в квартире кто-то есть, и мои слова услышаны. Жаль…

…Зато с Тёмкиными родителями мне повезло намного больше. Оба были дома и когда, открыв дверь, увидели меня, радости не было предела. Тетя Люся тотчас втащила меня внутрь, словно боясь, что я исчезну, уцепилась за мою руку.

— Ваня! Ваня! Смотри, кто к нам пожаловал!

Раздался звук отодвигаемого стула, кряхтение, затем в проёме дверей показался отец Артёма. Сначала недоверчиво уставился на меня, снял и протёр очки, снова надел.

— Хм, Никита? Это и правда ты?! — пробасил, затем схватил меня в свои медвежьи объятия. Мой друг явно не пошел в отца — Артем всегда был худосочным, да и ростом ниже. — Какими судьбами?! — повернулся к жене. — Людмила, ну что ты держишь гостя в коридоре?! Никита… — Мужчина подтолкнул меня к входу в гостиную: — …Проходи, проходи, садись за стол. Люся, мечи на стол, всё что есть!

— Никита, ты супчик есть будешь? — услышал ее голос из кухни.

Я был согласен на все, хоть совсем не был голоден. Просто видел, как обрадовались мне эти люди, и не хотел их обижать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Дядя Ваня уже открывал бутылку дорогого коньяка, разливал по широким низким стаканам. Меньше чем через пять минут стол был заставлен различными закусками, а передо мной возникла большая тарелка с супом.

— Ушица, домашняя, — садясь напротив меня и улыбаясь, похвалилась тётя Люся.

— Да, в прошлые выходные ездил на дачу, наловил карасей, — пробасил отец Артёма.

— Никита, как же я рада тебя видеть! — глаза женщины сияли. — Надолго к нам?

— Не знаю. Как получится, — я и в самом деле не имел понятия.

— Ты стал таким взрослым, таким красивым…

— Да уж, заматерел, — согласился дядя Иван, поднимая стакан. — Давай, со встречей!

Мы выпили. Пока я работал ложкой, родители Артема не сводили с меня глаз. Затем дядя Ваня разлил следующую порцию коньяка по стаканам.

— Ну, рассказывай, как там, в стане врагов?

— Там неплохо, жарко и летом, и зимой, океан под боком, всё есть…

— Только березок наших нет… — добавил мужчина.

— Да, их там нет, — вздохнул.

— Ну а чем ты занимаешься, если не секрет?

Рассмеялся.

— Переговорами. С террористами.

— Шутишь?!

— Работа у меня такая. Выучился на военного переводчика, ну и так вышло, что стал переговорщиком. В основном работал на Ближнем Востоке — Оман, Катар, Ирак, но в последнее время немного остановился, засел в Майами.

— Женился? Обзавёлся детками?

— Женился, — признался с неохотой и тут же задал встречный вопрос. — А как Тёмыч поживает? Дети есть?

Заметил, как словно облачко набежало на лицо тёти Люси. Нахмурился.

— Нет, детей нет, а так хочется внуков понянчить…

— Ага, жди, мать, понянчишь. Невестку-то уж сколько лет не видела, а ты внуков захотела увидеть.

Лицо Темкиного отца стало смурным.

— Как это не виделись? Они что, так далеко от вас уехали?

— Если бы… Как жене его клинику отписал, так она нос задрала, даже не звонит. Уже столько лет прошло. Сын говорит, что она стесняется, только чего? Что она, нас не знает? Мы ж не чужие ей.

— Странно. Словно про другого человека говорите, — я только покачал головой. — А что за клиника?

— Пластическая хирургия. Артём там главный врач. Уж не знаю, что там у них за дела, что за персонал, но только до меня слухи доходят тревожные…

— Ну ладно, хватит, Ваня. Тёма просто еще молодой врач…

Мужчина с горечью рассмеялся:

— Да какой врач?! Врач-срач… С купленным дипломом невозможно называться таким именем!

— Постойте, — я пытался вникнуть в суть спора, но ничего не понимал. — Разве Артём не поступил в мед, как и хотел? А Оля?

— Бросил он учёбу, — родитель махнул рукой, — на втором курсе. А жена его закончила, а вот что дальше, — он развел руками, — не знаю.

Я расспросил подробнее про клинику, узнал ее адрес, а так же адрес, где теперь жили Темка и Оля. После рассказанного стало боязно — моя подруга, моя любимая девушка, похоже, очень изменилась. Боялся увидеть ее капризной и избалованной стервой, хотя все внутри сопротивлялось подобным мыслям о ней.

Артём

Перед тем как бросить телефон в карман халата, Артем отключил звук, и теперь аппарат нервно вибрировал. Сунул руку достать его, но заметил, как пациентка недовольно зыркнула.

— А нельзя включить отопление? — капризно заявила она.

— Нет, — вырвалось у Артёма, и он тут же стиснул зубы. Баба дорогая, хорошо платит, а он огрызается. Поправился: — Нет, нельзя. Надо, чтобы соски затвердели.

Девица уже полчаса стояла перед ним голая по пояс, Артем пытался нарисовать контур на ее огромных сиськах — пациентка хотела уменьшить грудь, но, как назло, маркер плохо держался в руках — сказалась вечеринка, которая плавно перешла в утренник. Ольгу бы сюда — она все бы сделала мастерски.

Он отложил маркер в сторону.

— Давайте отложим это дело на следующую неделю?

— Вы что? — девица схватила свою одежду, начала быстро одеваться, нервно застёгивая пуговицы на блузке. — Я почти час простояла на морозе, а вы решили все перенести на потом? Да я… вы просто издеваетесь надо мной!

Артём хотел успокоить ее, но пациентка уже рванула дверь и ринулась вон из кабинета. Овца. Да и этот долбанный телефон! Всё достало! Если бы не хороший заработок, давно бы уж послал клинику с ее капризными посетительницами к едрёна матери. Да и заработок еще вилами на воде писан. Скорее всего, потеряет кучу бабла на судебные издержки.

Телефон продолжал беспокойно вибрировать. Тёща, мать твою…

— Слушаю вас, Елена Викторовна.

— Никита твой вернулся!

Он не мог поверить. Переспросил еще раз.

— Так вы ему не открыли?

— Нет. Сделала вид, что дома никого нет. Что делать-то, Тёма?

— Что делать? Ну, главное, чтобы Олька ничего не знала. И лучше им вообще не встречаться… — задумался на миг. — Интересно, надолго он?

— Так он, скорее всего, хочет и с тобой, и с Олей повидаться. Вы ж такие закадычные друзья были. Ох, чует моё сердце, что-то случится.