Странно, если у него в голове только постель!

Серена, призадумавшись над словами сестры, вдруг почувствовала одновременно облегчение и разочарование, а Мишель оживленно продолжала дальше рассказывать:

— Гэвин пригласил меня в гости на ужин, и Эрин хочет заночевать у Тэмсин. Возможно ли, что Моретти пригласит тебя куда-нибудь?

Серена, сердито нахмурившись, посмотрела на сестру.

— А как же твои предупреждения о «большом сером волке»?

Мишель улыбнулась:

— Перестань, Серена. Он тебе нравится. Вероятно, он именно тот, кто заставит тебя забыть Лайэлла Дункана.

— Два сапога — пара, — с горькой усмешкой сказала Серена.

Мишель покачала головой.

— Он не разговаривал со мной и с Эрин покровительственным тоном, как это делал Лайэлл.

— Впервые об этом слышу. Мне казалось, что ты благоволила к Лайэллу.

— Тогда ты еще не замечала его недостатков. Я решила не обращать на них внимания, надеясь, что ты сама все поймешь, прежде чем выйти за него замуж. И ты это сделала.

Благодаря Нику Моретти.

— Решать тебе. Серена. Но на всякий случай предупреждаю, что мы с Эрин не будем ночевать дома. О'кей?

— Тебе нравится Ник?

— Да, нравится.

Анжелина Гиффорд сказала правду: на свете нет такой женщины, которая не влюбилась бы в Ника Моретти.

Мишель потянулась к сестре и дружески стиснула ее руку.

— Ты знаешь, не надо судить о людях, основываясь на собственном плачевном опыте. Иногда нелишне послушаться своей интуиции.

Трагическая гибель мужа заставила Мишель смотреть на все трагично, быть сверхосторожной и неохотно с кем-либо сближаться. Серена поцеловала сестру в щеку.

— Я рада, что у тебя есть Гэвин. А теперь мне надо вернуться к колбаскам. Я бросила его, беднягу, одного справляться со всем.

Весь день разговор с Мишель не оставлял Серену в покое, хотя она считала, что все, что сказала сестра, не касается ее отношений с Ником Моретти. Конечно, Ника нельзя упрекнуть в том, что в его словах звучали нотки превосходства и снисходительности. К сожалению, общение с ним неизбежно приводило к войне — войне разума и инстинктов — и к потере равновесия, которое Серена изо всех сил пыталась сохранять.

Он улыбался, и ее губы невольно расплывались в улыбке.

Его рука случайно касалась ее руки, и Серена испытывала трепет.

Он говорил, а сердце Серены прыгало, словно играло в «классики».

Стоило ему задержать свой взгляд на ней чуть более секунды, как она чувствовала, что у нее повышается температура.

Все это заставило Серену прийти к заключению, что ее неудержимо влечет к этому мужчине откровенное физическое чувство, которое она не может убить в себе, выбросить, забыть. Возможно, ей не следует мешать природе взять свое, тем более она не испытывала ничего подобного раньше.

Моральные терзания Серены кончились полной катастрофой, когда Ник вдруг небрежно спросил:

— Вы чем-нибудь заняты после скачек?

— Нет. — Это слово, слетевшее с ее уст, сразу же избавило Серену от необходимости придумывать причину для отказа от неминуемого приглашения.

— У меня в холодильнике отличные бифштексы из вырезки и бутылка красного вина. Как вы смотрите на вкусный салат? Мы устроим пикник у бассейна, а после можно поплавать…

— Звучит соблазнительно. — Серене казалось, что она слышит собственный голос откуда-то издалека. Она осознавала собственное безрассудство.

— Я мастер готовить салаты. — Ник рассмеялся, явно торжествуя.

Сама загнала себя в угол!

Но еще не в постель.

Пусть только позволит себе хотя бы одно снобистское замечание, решила про себя Серена, не сносить ему головы.

— Почему у меня такое чувство, будто вы испытываете меня? — спросил Ник.

— Потому что, как мне кажется, вы слишком многое воспринимаете как должное, — ответила Серена и с вызовом посмотрела на него.

— С вами, безусловно, это будет ошибкой, озорно подмигнул ей Ник. — Мне самому готовить салат?

Серена рассмеялась.

— Нет, я принесу его с собой.

Ник нахмурился.

— У меня дома все есть. Мы можем отправиться отсюда прямо ко мне…

— Сегодня был долгий день. Мне нужно привести себя в порядок. Я приеду к вам, тоже прихватив с собой кое-что.

И доберусь на своей машине, которая будет под рукой, если придется неожиданно ретироваться.

— Независимая женщина, — медленно промолвил Ник.

— Играя, я люблю выигрывать.

Его глаза обещали ей померяться силой.

— Когда же ждать вас? В половине шестого?

— В шесть. Обещайте, что, готовя салат, вы будете изобретательны, а не банальны. — Надо заставить его думать, будто она вне себя от счастья побывать у него в гостях.

— Постараюсь угодить вкусу самого взыскательного гурмана.

Пиршество вожделения. Каждый нерв в теле Серены был напряжен в предчувствии.

— Что ж, и я надеюсь не разочаровать вас, — сказала она, удовлетворенная двусмысленностью фразы. — А теперь извините, я должна уйти. Надо сказать Мишель, где я буду.

— Отлично! Жду вас в назначенный час.

Ник, улыбаясь про себя, смотрел, как она уходит. Дело сделано. Он посмотрел на часы. Всего четыре часа. Сейчас он может сказать, что результат достигнут. Более или менее. Серена Флеминг оказалась рыбкой, умеющей ускользать от рыболова. Однако же Ник заманил ее в сеть, но, увы, на сковороду она еще не попала.

Ему надо действовать быстро. Очень быстро. В самом начале ее игры, прежде чем она успеет умчаться от него на своем «пежо».

Странно… Он не помнит, чтобы когда-либо его так взволновало предстоящее свидание. Для него сейчас главное, чтобы все кончилось так, как он надеется, да, пожалуй, и Серена тоже. Хотелось, чтобы она познала безумство страсти.

Безумство страсти…

Вспомнив их неожиданный поцелуй. Ник пришел к заключению, что цивилизованность не потворствует безумным страстям.

Она уехала.

Что такого дурного он сказал? Или сделал?

С того самого момента, как Серена появилась здесь, Ник стал чувствовать себя счастливым. Им обоим было весело, они то и дело встречались глазами и, казалось, одинаково думали. У них во всем был контакт. Не было пока лишь той близости, о которой мечтал Ник. А к концу ужина ему показалось, что Серена несколько отдалилась от него.

Она как бы готовилась убежать в любую минуту, если что-то изменится.

Серена вела себя спокойно, отделенная от Ника обеденным столом. Но она всячески избегала разговоров о себе и засыпала вопросами Ника — о его карьере, его последних контрактах, лучших проектах и самых любимых из работ. Ее интерес был искренним, но все изменилось, когда Ник стал рассказывать о том, какой особняк он построил для Лайэлла Дункана.

Взгляд Серены остановился на бокале с недопитым вином, стоявшем рядом с ее тарелкой, и она стала легонько вертеть его за ножку. Застывшее лицо ничего не выражало. Она даже не заметила, что Ник умолк.

Он снова потерял Серену, подумал Ник. Необходимо тут же вернуть ее. Он глупец, все время говорил о себе и, хотя она это поощряла, чертовски ей надоел. Наклонившись к ней, он тихонько позвал:

— Серена…

Опущенные ресницы дрогнули и поднялись, голубые глаза пытались сосредоточиться на его лице, но казалось, что она все еще далеко. Между ними появилась дистанция, и он это сразу почувствовал. Ник попытался улыбнуться и привлечь ее внимание.

— Где вы? — спросил он.

Ответная улыбка была медленной и чуть насмешливой.

— Я думала о ваших знакомствах и связях. О друзьях в высших кругах общества вроде Лайэлла Дункана…

— Лайэлл в большей степени деловой партнер, чем друг, — ответил Ник. Неужели Серена сожалеет о том, что сама не принадлежит к городской элите? Это абсурд. Она достаточно умна для любого общества.

— Вы встречаетесь с Дунканом? — вдруг, вскинув брови, спросила Серена.

Он пожал плечами, но понял, что для нее это важный вопрос, от которого что-то зависит.