— Кто пришел, кто пришел? Может быть, придут еще и другие.

— Старче, это я.

— Кто ты?

— Ефрем.

— О! Как я рад, что приходят мои чада!

Он посмотрел, кто идет следом. Это был отец Харалампий. Пришел один, за ним шел другой, за ним — третий. Я их не видел, они были далековато. А Старец очень радовался. Он весь светился, весь сиял. Царила атмосфера священнодействия. И в то время, когда Старец пребывал в этом трепетном волнении, я пришел в себя.

Когда я пришел в себя, то думал, что был со Христом. И этот образ не оставляет меня до сих пор. Как я это видел, так это и пребывает во мне. Как будто это было некое таинство. Таинственным было это дело. Как нам это понять? Так я получил извещение о том, какое дерзновение имеет Старец.

Теперь, в наше время, кто может стать святым? А тот подвиг, который совершал Старец, мы даже в мечтах своих не можем исполнить. И мне хочется спросить, где мы сегодня можем увидеть таинства Божии? Сегодня все это людям неведомо.

* * *

В 1978 году, когда я был уже в монастыре Филофей, преставился один мой хороший послушник, отец Иов. Вскоре после этого было у нас всенощное бдение на праздник честного Предтечи. К этому святому я испытываю, так сказать, слабость, потому что в его день я появился на свет. На этом всенощном бдении я очень сильно чувствовал честного Предтечу, чувствовал очень живо. С огромной радостью я праздновал на этой службе его память. Закончилось бдение, мы пошли отдыхать, уснули, и мне было откровение.

Я видел, что отправился из нашего монастыря с кем-то невидимым. Это был ангел-хранитель отца Иова. Мы с ангелом как будто взяли брата Иова и повели к Старцу, в пустыню, в наши каливы в скиту Святой Анны. Я видел, что мы пришли туда. Я как будто вспотел от трудной дороги и зашел в свою каливку переодеться. Наш спутник взял отца Иова и повел к Старцу, который был в своей каливе.

Сменив одежду, я пошел к Старцу положить поклон, сказать ему, что мы привели брата, а затем поговорить с ним и о другом. Я вошел и увидел Старца сидящим на полу, как он обычно это делал, рядом с ним — старец Арсений, а за Старцем Иосифом были и другие люди. Но поскольку была ночь и Старец совершал бдение в своей каливе, я, положив поклон, возложил его руку на свои уста, на лоб и на оба глаза для благословения. Я сказал:

— Старче Арсение, и вам положить поклон?

— Нет, мне не клади, только Старцу. Мне поклон не нужен.

— Нет, и вам я положу поклон.

Тогда я начал душевно, не устами, разговаривать со Старцем Иосифом. Мы понимали друг друга неким очень таинственным образом. Наверное, так общаются люди в ином мире. Я его спросил:

— Старче, где Иов?

— Внутри, в особой комнате.

— И ангел с ним?

— Да, они вместе.

— Старче, они прошли?

— Прошли. Хочешь, я тебе его приведу назад?

— Нет! Если они прошли внутрь, если ангел взял его на Небо, то все в порядке.

И во время этого разговора со Старцем я пришел в себя. Я проснулся и душевно чувствовал себя так прекрасно, так счастливо и блаженно, что не могу этого выразить. И душевно и телесно я был в состоянии благодати Божией, духовной сладости. Это было неким удостоверением, неким доказательством того, что увиденное было от Бога и что оно произошло в действительности.

Из этого можно видеть, что Старец свыше покрывает нас своими молитвами, защищает нас, просвещает и ожидает каждого из нас, чтобы устроить нас поближе к Богу, поближе к своему собственному месту, которое он получил от Бога как наследство, как некое воздаяние за свои подвижнические труды. В этом месте он ожидает каждого из нас. Пока мы еще здесь, он старается так устроить нас там, чтобы мы составили одну общину, одну обитель в Царстве Божием.

* * *

Старец любил море и деревья. Возможно, поэтому я его видел на Гавайях в 1987 году в апельсиновой роще. Там были высокие деревья, полные плодов. Висели апельсины, местами яблоки, а над ними я увидел Старца и отца Арсения, счастливчика, рядом с ним.77 Отец Арсений оглядывал окрестности. Старец, увидев меня, обрадовался. А я, увидев его, положил поклон и сказал:

— Старче, дашь мне один апельсин?

— Только один? Они все твои, дитя мое.

Он мне насыпал столько апельсинов, сколько я мог взять руками, а отец Арсений сказал:

— Малой, мы вырастим еще и другие деревья.

Если бы он был жив, он взял бы меня за ухо: «Малой, ты тут?»

Я увидел их вдвоем, поскольку Старец с отцом Арсением молились о том, чтобы после смерти было поделено между ними воздаяние за духовный подвиг, чтобы быть после смерти в одном месте. Это — признак любви и доверия между ними, поскольку разделяется на обоих не только все хорошее, но и плохое. Я хотел помолиться о том же с отцом Харалампием, но Старец нам не позволил.

* * *

Еще один раз я видел Старца в том же году во сне, после своего келейного бдения.

— Как, Старче, учил меня ты, так и я теперь учу в своей обители.

Он был радостным и выглядел молодым.

— Дитя мое, знаешь, когда вы оказываете послушание, тогда помогаете и мне в моих прошениях и молитвах. Мне лучше пред Богом, когда и вы благоугождаете Ему своим послушанием. Мои молитвы лучше слышны и просить мне легче, если я ходатайствую о людях, которые понуждают себя.

— Да, Старче, мы стараемся оказывать послушание. Я стараюсь делать то, что ты мне заповедал. Я храню то, что ты мне сказал, когда был жив. Попросту, как жил ты, так живу и я.

Он радовался. И словно сказал мне: «Теперь проявляй терпение». Говорил он мне и другие хорошие вещи.

Как мне было приятно! Старец, отец Арсений, моя преподобная мать — все эти святые люди нам теперь помогают. Хорошо, когда святые люди уходят и оттуда помогают нам. Так они просят за нас Бога. Они, должно быть, думают: «Как мы находились в опасности, так теперь и они находятся в опасности и нуждаются в помощи». А обо мне они так, наверное, рассуждают: «Этот человек бьется, и он — вавулис. Он вавулис, а его окружает столько проблем. Давай-ка мы ему поможем немного, этому бедолаге. Глядишь, спасется он — спасутся и другие рядом с ним».

Я верю, что Старец беспокоится теперь, наверху, в ином мире, о том, чтобы мы не попали в ад, не лишились тех благ, которыми наслаждается он. Он видит и предвидит, что будет дано после Второго Пришествия победителям греха, победителям страстей, победителям бесов. Предвидит то, что будет открыто после окончания Страшного Суда, когда Христос — Бог наш, принесший Себя в жертву Агнец, — вместе со всем собором победителей придет к раю и откроет его с воскресной радостью. Когда они войдут туда, Он им скажет: «Вот рай, вот дар Божий вам».

Все это Старец — там, наверху, где он сейчас, — знает очень хорошо. И он опасается, вдруг кто-нибудь из нас погубит свою душу и не увидит всего этого, лишится великого божественного благословения и богатства, а вместо этого попадет вниз, в ужасную вечную муку, в сожительство с бесами. Видя все это: и ту и другую возможность, — Старец беспокоится и молится, просит Бога, чтобы никто не пропал и никто не погубил свою душу.

* * *

Старец воистину просиял в монашеском духовном подвиге и стал светом для находящихся во тьме. Об этом мы можем судить и по тому, с каким благоговением христиане почитают память Старца Иосифа. Люди просят его помолиться о них и получают большую помощь. Старец совершает много знамений и чудес. Многие его видят, ощущают его присутствие и получают большое утешение. Примечательно, что по всему миру находятся люди с такой верой в святость Старца Иосифа, которой нет у нас в Греции. Они его видят, и он им чудесным образом помогает, оказывает им великое покровительство. Так и бывает: кто верует, тому и подается. Якоже веровал ecи, буди тебе ( Мф. 8:13 ). И точка. Ты веруешь? Так тебе и будет. Не веруешь? Эта реальность тебя не коснется.