— Старче, вот что со мной случилось.

— Это тебе Бог показал, как бывает на деле. То, что ты не мог понять в теории, когда я тебе рассказывал, Бог показал тебе на деле. Завтра, может быть, Бог тебя сделает духовником, ты будешь учить других, и тогда ты сможешь объяснить и истолковать эти вещи. Как иначе они могут быть истолкованы? Можно ли объяснить беснование с помощью науки? Нет. Бог тебе это показал, чтобы у тебя был опыт, ибо тебе это встретится в жизни. Я помолился, чтобы Бог тебе показал на деле, как бывает с бесноватым человеком. Чтобы ты знал, когда увидишь бесноватого, что с ним происходит. Другие не смогут тебе помочь с этим разобраться, так как ничего этого знать не будут.

А в завершение разговора Старец мне сказал:

— Ах, брат, я думал собрать всех дураков и ненормальных, чтобы сделать из них людей, но они людьми не становятся. И тогда я решил: хватит, возьму кого-нибудь нормального, чтобы хоть кто-нибудь у меня остался. Поэтому-то я вас и взял.

Наш Старец был опытным человеком и глубоким знатоком духовной жизни. Когда мы приходили к нему ночами на исповедь, он часто брал инициативу на себя и подробно объяснял каждому его проблему и способ ее решения прежде, чем мы ему рассказывали, что нас беспокоит. То есть он знал наше внутреннее состояние и объяснял нам, каким образом оно возникло и как нам следует с ним работать, касалось ли это помыслов, страстей или действия благодати. Ему не нужно было спрашивать, чтобы понять проблему и указать, как ее решать. С одного взгляда он читал наши помыслы. Ибо, с одной стороны, у него был дар прозорливости, а с другой — огромный аскетический опыт.

Мы удивлялись, как он столь хорошо знает наш внутренний мир, в то время как мы сами затруднялись его описать. Но обычно он не показывал ясно, что читал наши помыслы. Естественно, мы от него не скрывали ничего, но даже если бы и захотели что-то от него сокрыть, то не смогли бы этого сделать, ибо тогда он по своей прозорливости сам бы нам все рассказал.

* * *

Своими собственными глазами мы много раз видели, что у Старца есть дар прозорливости. Однажды, когда он еще жил в скиту Святого Василия, пошел он в скитскую церковь к отцу Герасиму. Там был какой-то мирской человек. Старец подошел к нему и сказал:

— У вас на душе какой-то грех, и он серьезный.

— Какой грех? — спросил тот.

— Я этого не знаю, — отвечал Старец, — знаю только, что грех этот очень серьезный.

— И нельзя это выяснить?

— Сейчас, днем — нет. Если хочешь, приходи ко мне ночью.

— Хорошо, после полуночи приду, Старче.

— Пойдешь по этой тропинке и придешь в мою каливу.

В полночь этот человек пришел к Старцу. Они начали беседовать. И что обнаружилось в итоге? Этот человек, хотя и был выпускником богословского факультета, написал целую книгу в защиту дарвиновской теории. И Старец ему сказал:

— Послушай, если ты излагаешь какую-нибудь теорию, гипотезу, почему ты не приводишь суждения православных богословов, Святых Отцов, но приводишь мнения других: иудеев, масонов и тому подобных? Почему не обращаешься к Святым Отцам? Всякий вопрос можно правильно решить, когда обращаешься к Святым Отцам или к Священному Писанию, — тогда решение имеет силу.

Богослов согласился, что ошибся с этой теорией, и попросил Старца, чтобы тот ему открыл, откуда он об этом узнал. Старец ответил:

— Вчера, когда я к тебе приблизился, некий смрад, некая вонь исходила от тебя, поэтому я понял, что на твоей душе какой-то грех.

Подобным образом однажды и отец Ефрем Катунакский шел сзади некоего мирского человека, и от того исходили смрад и зловоние. Отец Ефрем пошел к Старцу Иосифу, рассказал ему об этом и тот ответил:

— Так и есть, дитя мое, мирские люди пахнут, грех пахнет. Пахнет в зависимости от того, какой это вид греха, какова его тяжесть.

В другой раз отец Ефрем получил письмо от своей племянницы, просившей его молитв. Он показал его Старцу, но как только тот взял письмо, сразу почувствовал, что от него исходит вонь.

— Или некий блуд, или колдовство соделала твоя племянница, — сказал Старец Иосиф. И отец Ефрем подтвердил, что так и есть, дело в колдовстве.

Еще как-то раз Старец Иосиф увидел некоего человека и сказал нам про него:

— Это неправославный.

И действительно, когда с ним стал разговаривать один брат из нашей общины, он обнаружил, что у этого человека были еретические взгляды, о еретичности которых он и сам не знал.

Если у какого-либо встретившегося ему человека были плотские согрешения, Старец видел это. Он также видел, если у кого-нибудь случалось ночное осквернение. Его духовные дети говорили нам, что он нередко предупреждал их о событиях, которые с ними затем произошли.

* * *

Однажды пришел к нам один священник. Он сказал Старцу:

— Я не могу понять, что такое умная молитва. Обучите меня ей на практике!

— Хорошо, батюшка, — ответил Старец. И было решено, что он останется у нас на несколько дней. Между тем Старец мне сказал:

— Возьми деньги и отправляйся завтра за покупками.

— Что мне купить, Старче?

— Ты знаешь, что мне нравится. Я знаю, что останусь доволен принесенным тобой.

На следующий день я отправился за покупками и вижу: этот священник тоже поднимается на корабль, но со мной не разговаривает. Так он ничего мне и не сказал. Вернувшись из Дафни в скит, я спросил у одного брата из нашей общины:

— Почему этот человек уехал?

— И как только Старец его раскусил? — ответил тот. — Вот что произошло. Этот священник сказал: «Старче Иосифе, раз уж я остаюсь здесь на неделю, то послужу-ка вместе с твоими священниками». Старец ему ответил: «Сначала я у тебя разузнаю, не было ли у тебя препятствий, чтобы стать священником. И если найду, что все в порядке, я тебе дам позволение на сослужение». Услышав такое, этот человек ушел.

Получается, у него были-таки препятствия.

В другой раз посетил Старца один диакон. Старец увидел, что у него есть препятствия для принятия священного сана, и сказал ему, чтобы тот не добивался иерейского сана. Но диакон переменил тему разговора. Тогда Старец мне сказал:

— Напои его кофе и пусть идет, потому что он не принимает моих слов.

У Старца был очень острый ум. Он видел человека насквозь. Его совершенно невозможно было провести.

Однажды он сказал нам вечером:

— Хлопцы, приготовьтесь завтра утром на рассвете взять торбы и пойти за дровами.

А утром, когда мы уже собрались, он сказал:

— Никуда вы не пойдете.

— Но, Старче, разве вы не велели нам вчера идти?

— Я не получил извещения.

Выходит, ночью он сотворил молитву об этом деле: идти нам или не идти. Если он что-то делал, то после извещения от Бога. И поэтому Старец не сделал ничего, в чем бы позже раскаялся. Для нас Старец был кормчим, мы оказывали ему полное послушание.

Святой Варсануфий говорит, что если кто-нибудь хочет получить извещение о воле Божией и у него нет возможности посоветоваться об этом со своим духовником, то пусть он совершенно оставит свои собственные мысли и помолится трижды. И куда будет склоняться его сердце, пусть то и делает — и это будет по воле Божией.157 Но те, кто имеет большее преуспеяние и дерзновение в своей молитве, слышат отчетливее извещение от Бога. Так обычно и бывало у Старца.

* * *

Старец мог находиться в уединении, в своей келлии, но при этом оказывалось, что он знает о том, что происходит снаружи, чем мы занимаемся и как у нас дела. Как-то раз, когда он заперся в своей келлии и молился, в дверь постучали. Это пришел отец Афанасий. Но Старец не мог знать, кто пришел. Итак, в дверь стучат.

— Заходи, отец Афанасий.

— Откуда ты знаешь, Старче, что это я пришел?

И Старец ответил: