Франко выкрикнул неугомонному защитнику предупреждение и попытался вывернуться, пятясь. Не получилось.

Степанов был не дурак. Ещё пока летел в такую даль, первый порыв раздробить защитнику челюсть прошёл — а тут камрад Педро так классно подставился! Степанов спиной к защитнику вклинился между орущими друг на друга испанскими петушками. Педро отпустил судью и принялся обеими руками отпихивать русского бородача. Хрясь! Это локоть русо въехал педре в солнечное сплетение, и тот стал схлопываться, опуская голову. Хрясь! Это этот же локоть случайно угодил по подставившемуся носу. Русо отскочил, а ошалевший от боли Гомес попёр на обидчика. Не был боксёром — шёл как ветряная мельница. Атаман лучше, чем всякие доны Алонсы Кеханы, знал, как справляться с такой напастью. Чуть присел и пропустил плюхи над головой, потом слегка подтолкнул Педро плечом и разорвал дистанцию. Разнимать бросился сеньор Франко, он же Анхель. Гомес, из-за хлынувших от боли в носу слёз видевший только силуэты, попал. Франко, в отличие от Степанова, не был бывшим боксёром. Хрясь! Схлопотал чёрный Анхель в ухо. Бумс! Это Вадим славным апперкотом отправил драчуна на травку. Испанцы бросились на бородача, но кайратовцев было не меньше, да ещё и трое судей — так что потыкали друг друга кулаками в плечи и разошлись. Доктора выбежали на поле. Судья указал жестом, что Педро Гомеса удаляет, а капитану испанцев и тренеру делает последнее предупреждение. На всякий случай повторно указал на одиннадцатиметровую отметку.

— Трофимка ты как?! — бросился Вадим к негритёнку.

— Плёхо, папа. Ногья, мать её.

— Чего «ногья»? Сломана? Ну-ка, пошевели ногьей. Тьфу… Ногой пошевели. Ну вот, шевелится же — значит, нет перелома. Сильно болит-то?

— Сильно больят! — доктора стали снимать щиток.

— Просто болевой шок. Сейчас чуть заморозим, и может дальше играть, — сообщил Михалыч, и Граевская закивала. Нормально всё.

Похромал, опираясь на Михалыча и Степанова, к бровке. Вышел — и через секунду, пока испанцы очухивались, Горбыль им четвёртый впечатал. Воротчик угадал — зацепил мяч пальцами, но удар пушечный. Не помогли пальцы.

А потом был непрерывный сорокаминутный штурм. Итог — 7:0. Два ещё Трофим забил, и один — итальянский новобранец Роберто Беттега, сменивший Посуэло.

Смотревший игру второй тренер аргентинских «Эстудиантес» покачал головой.

— А мы-то думали, в финале отдых будет… Mierda del toro (дерьмо бычье).

Событие сороковое

Из спортивного репортажа:

— Нам нужен гол! Нам нужен гол!

Нам нужен — мы его и получили!

Аналитический центр «Кайрата» хлеб с маслом ел не зря. Нарыли в международной прессе и про «Атлетико» мадридский, и про «Эстудиантес» из города Ла-Плата. С «Атлетико» было проще — хороший европейский клуб, пятикратный чемпион Испании, последний раз — в 1965 году. В 62-м завоевал Кубок Испании, и ещё какой-то Кубок мира непонятный был — там финалистом стал. Лобановский перелистнул страницу — все сведения о будущих соперниках были переплетены в небольшую книжицу. Все, что смогли аналитики в прессе нарыть. Итак, Малый Кубок мира — футбольный турнир в Венесуэле. Разыгрывают его обычно четыре клуба, по два из Европы и Южной Америки. Одно время считался вполне серьёзным трофеем, и вот в 1965 году «Атлетико» дошёл там до финала. Ну, совсем уж дворовые побегушки кубком мира не назовут же — приходится констатировать, что клуб серьёзный вполне.

Так, что ещё? В 1964 году президентом клуба стал Висенте Кальдерон, и у «Атлетико» начались золотые годы — появились приличные деньги, в 66-м открылся новый стадион, собрали классный состав. Ведущие игроки — вратарь Рейна, полузащитник Аделардо, нападающий Гарате, и ещё — некие Ирурета и Арагонес. Ничего эти фамилии Валерию Васильевичу не говорили. Ну, вот и посмотрим сейчас. Ах, да — тренеры, на последнем листочке. Вот всего месяц назад назначен француз Марсель Доминго.

Лобановский сидел на трибунах и разглядывал книгу вместе с остальными тренерами «Кайрата» — всего через полчаса после их матча на поле должны были выйти «Атлетико» и «Эстудиантес». Намочили головы под краном, похлопали парней по потным спинам и пошли просматривать соперников — Жордания же с врачами и массажистами повезли команду в гостиницу, восстанавливаться, ужинать и спать. Завтра в семь вечера игра с одним из этих монстров.

— Это ни в какие ворота! — покрутил головой Аркадьев уже на десятой минуте.

И это интеллигентный тренер очень мягко выразился. На самом деле на поле с первой же минуты началось побоище. Лобановский перелистнул страницу. Тренер «Студентов» Субельдия нанял бывших судей, чтобы они проинструктировали команду о правилах. Игроки должны были знать все лазейки, чтобы безнаказанно играть в очень грязный футбол. А ещё этот товарищ изобрёл хитрый приём — создание искусственного положения «вне игры». Ловушка для соперника. Дальше шло описание того, как «Эстудиантес» обыграл английский «Манчестер Юнайтед» в борьбе за Межконтинентальный кубок. Жесть кровавая! И завтра с ними играть техничному и законопослушному «Кайрату». Да ни один после такой встречи живым с поля не уйдёт! Хотя… В «Кайрате» ведь тоже есть горячие парни. Если и не любители кулаками помахать, то уж точно в долгу не останутся. Ладно — это завтра. А сейчас, мать его, битва на выживание.

Аргентинцы устроили прессинг по всему полю. Прессинг — от слова пресс. Это кладут, понимаешь, финтифлюшку какую на одну железяку и с силой бьют второй. Железяки, конечно, должны при этом быть тяжелее финтифлюшки. Это и происходило на поле — южноамериканцы были выше и тяжелее своих товарищей из бывшей метрополии. Выросли на вольных хлебах, пока испанские мальчишки в годы войны получали скудное питание. Да, война не коснулась Испании напрямую, но Марс с Аресом не оставили мечущуюся между двух огней нейтральную страну без внимания — они вынуждали Франсиско Паулино Эрменехильдо Теодуло Франко Баамонде, или просто каудильо Франко, все добытые деньги вкладывать в промышленность и вооружение. Нужно было крепить оборону. Вот сейчас его политика сказывалась — Испания если и не процветала, то вполне себе превращалась в индустриальную державу. Родившиеся же во время войны пацаны от ожирения не страдали — жили бедно, и в целом еле-еле сводили концы с концами девяносто процентов испанцев.

Рослые аргентинцы, кроме того, были ещё и техничнее своих соперников — в аналитической книжке было написано, что за последние годы молодёжная академия клуба «Эстудиантес», возглавлявшаяся Мигелем Игномирьельо, дала основному составу целую россыпь классный игроков. А ещё «студенты» не гнушались грубостью — они то и дело наступали соперникам шипами на бутсы, пинали не по мячу, а по ногам, сразу извиняясь — дескать, промахнулся, пардоньте. Толкались, придерживали за футболку, в борьбе за верховой мяч активно работали в прыжке руками. Судья свистел, конечно, и назначал штрафные, но всё это было далековато от ворот и особых неприятностей заокеанским футболистам не приносило.

— Смотри, что творят! — Нетто тоже решил потолкаться.

Смотреть было на что. Русские тренеры увидели такое впервые! Игрок «Атлетико» попытался издали забросить мяч в штрафную своим нападающим, и в это время, словно по команде — а может, именно по команде? — все защитники и полузащитники красно-белых ломанулись от своих ворот. В результате, когда мячом завладел нападающий «Атлетико» Хосе Эулохио Гарате, не только он, но и ещё трое испанцев были уже в очевидном даже для слепых, положении «вне игры». И это не случайное событие — аргентинцы применяли этот приём раз за разом. Игроки «Атлетико», настроившиеся, как и «Кайрат», на длинные передачи в штрафную — и, надо отдать ему должное, мадридцы умели это делать не хуже Степанова и Долматова — оказались в дураках. Что ни заброс, то и офсайд.