Результат оказался вполне ожидаемым: буксир прибавил ходу и караван начал быстро смещаться в сторону берега. Замыкающая баржа вильнула кормой под самым носом «левиафана», но столкновения удалось избежать. Однако несговорчивость и замедленная реакция шкипера привели к тому, что сорок тысяч тонн речной воды, вытесненные корпусом лайнера и набравшие колоссальную кинетическую энергию под воздействием его винтов, вращаемых могучими турбинами в шестьдесят тысяч лошадиных сил каждая, обрушились на злополучный караван и вынесли буксир и все десять следовавших за ним груженых барж на пологий песчаный берег, где тем пришлось проторчать почти двое суток. К счастью, никто не пострадал.

Дружно посмеявшись над тупыми янки, капитан и его старший помощник вернулись к исполнению своих обязанностей: Лин Минь по-прежнему не отходил от штурвала, а Ли Юньчэнь позволил себе выпить чашечку чаю.

— Еще двенадцать миль, и мы на месте, — сообщил рулевой. — Минут двадцать, максимум — двадцать пять.

Капитан довольно кивнул и сделал первый глоток ароматного напитка, который всегда заваривал сам по семейному рецепту, передававшемуся от отца к сыну на протяжении многих поколений. Китайцы свято чтут традиции предков, и Ли Юньчэнь не был исключением. Но насладиться до конца ему так и не удалось: распахнувший дверь рубки наблюдатель, до того безвылазно торчавший с биноклем на правом крыле мостика, с ходу объявил:

— Тревога, господин капитан! С севера быстро приближаются вертолеты. Тип уточнить пока не могу, вижу только бортовые огни и слышу шум винтов.

В этот миг Ли остро пожалел об отсутствии на борту обзорного радиолокатора, но его установке воспротивился сам господин Шэнь — зная о том, что «Юнайтед Стейтс» отправляется в свой последний рейс, он решил сэкономить на дорогостоящем оборудовании.

— Сколько их? — спросил он отрывисто.

— Я насчитал только два. Идут на бреющем прямо над водой, — добавил вахтенный, приставив к глазам бинокль.

Собственно говоря, причин паниковать пока не было. Вертушки могли принадлежать кому угодно — тем же телевизионным компаниям, например. Но пусть даже это полицейские машины. Что они смогут сделать? Объявить ему тысячу первое последнее предупреждение? Смешно! Ли вышел на мостик, зябко поежился, запахнул расстегнутый китель — к ночи заметно похолодало, — встал рядом с наблюдателем и навел свой бинокль на быстро увеличивающиеся в размерах серые туши геликоптеров. С полминуты он напряженно вглядывался в ночной мрак, пытаясь опознать тип вертолетов, но окончательно убедился в их военном назначении, лишь когда обе боевые машины вплотную приблизились к лайнеру.

В то же мгновение на берегу по правому борту вспыхнули десятки прожекторов, обратив ночь в день и залив ослепительным светом водное пространство протяженностью около полумили. Капитан инстинктивно прикрыл глаза рукой, однако успел заметить на шоссе за цепочкой прожекторов танковую колонну. Танки не двигались, но их орудийные башни были развернуты, и все стволы наведены на изгибающийся дугой участок реки, при прохождении которого лайнеру неизбежно придется значительно уменьшить скорость. Ли Юньчэня несколько удивило отсутствие ракетных установок. Слабо разбираясь в современной военной технике, он не знал, что на вооружении Национальной гвардии США состоят в основном танки «М1А1» со стопяти-миллиметровыми пушками — достаточно надежные и боеспособные, но порядком устаревшие. Впрочем, даже обстрел из танковых орудий грозил «Юнайтед Стейтс» крупными неприятностями.

Ведущий вертолет модели «Сикорский Н-76 Игл» облетел судно по левому борту и завис над кормой, а ведомый снизился до уровня рулевой рубки и направил на нее прожекторный луч. Вслед за этим загремел, перекрывая гул лопастей, усиленный мощными динамиками голос:

— Приказываю немедленно лечь в дрейф! Повторяю, застопорить машины!

Неожиданное появление на сцене боевых вертолетов и танков повергло Ли Юньчэня в шок. Изменчивая фортуна отвернула от него свое лицо в тот самый момент, когда желанная цель уже замаячила на горизонте, и от ее достижения капитана отделяли считанные минуты. Проклятые американцы каким-то непостижимым образом узнали об истинном назначении лайнера и приняли меры. Капитан не сомневался, что тут не обошлось без предательства, поскольку сами они ни за что бы не догадались. Что же делать? Подчиниться? Или...

— Немедленно остановитесь! — снова послышался голос из репродукторов. — В случае неповиновения я прикажу высадить вооруженный десант и все находящиеся на борту будут арестованы по обвинению в саботаже и терроризме.

Ли продолжал раздумывать, торопливо взвешивая шансы за и против. Сначала ему померещилось, что бронированных машин на шоссе видимо-невидимо, но при более внимательном подсчете их оказалось всего девять. А что такое девять танков против стального гиганта длиной почти в четверть мили? Без ракет, одним артиллерийским огнем им его не потопить, а десяток-другой пробоин в борту на ходовые качества не повлияет. В машинное отделение они не попадут, оно расположено ниже ватерлинии. Капитан бросил взгляд на часы. Всего пятнадцать минут ходу до Призрачного канала! Рискнуть или все-таки сдаться? Но в глубине души он уже знал, что не отступит. Капитулировать сейчас — значит навсегда потерять лицо. Честь дороже жизни, и Ли Юньчэнь принял окончательное решение продолжать операцию и во что бы то ни стало довести ее до конца.

В отличие от капитана, склонного к философским размышлениям на досуге, полковник Чжао Фынь, некогда командовавший батальоном спецназа НОАК, никаких колебаний не испытывал. Ему было приказано уничтожить противника, и он неукоснительно выполнил приказ, отдав распоряжение открыть огонь по вертолетам. Расчет ближайшего к командиру переносного зенитно-ракетного комплекса тут же выпустил ракету «СА-7»[44], одну из большой партии таких же, приобретенных агентами Шэня при расформировании одной из российских частей в Забайкальском военном округе. Шэнь вообще предпочитая покупать русское оружие. И не только из-за его дешевизны по сравнению с европейскими и американскими аналогами, но и потому, что оно было надежным, безотказным и достаточно простым в обращении.

Ракета, снаряженная инфракрасной головкой самонаведения, шипя и оставляя за собой белесую струю раскаленных газов, устремилась к цели, находящейся от нее в каких-то ста ярдах. Промахнуться с такого расстояния было невозможно. Реактивный снаряд угодил в заднюю часть фюзеляжа и разорвался, начисто отрубив рулевой винт. Пилот попытался дотянуть до берега, но смертельно раненная машина рухнула в воду и быстро затонула. Правда, обошлось без жертв: оба пилота и десять десантников успели вовремя открыть дверцы и один за другим вынырнули на поверхность. Экипажу второго геликоптера повезло меньше. Следующая ракета пробила обшивку и взорвалась в салоне. Вертолет разнесло на куски; его пылающие обломки и обугленные тела спецназовцев, попавшие под кильватерную струю, расшвыряло в разные стороны. Пилоты каким-то чудом уцелели. Взрывной волной их контузило и вышибло из кабины, но автоматически надувшиеся при соприкосновении с водой спасательные жилеты не дали им утонуть.

За грохотом разрывов никто на борту лайнера не услышал слабый стрекочущий звук в поднебесье и не заметил два черных параплана, повисших над водой и медленно снижающихся навстречу приближающемуся судну. Расправившись с вертолетами, боевики перенесли все свое внимание на ощетинившиеся стволами орудий танки на берегу. Пушки пока молчали; очевидно, командир колонны намеренно выжидал, подпуская лайнер поближе, чтобы сразу начать стрельбу прямой наводкой.

Воодушевленный первым успехом, Ли Юньчэнь отбросил все сомнения, связался с машинным отделением и коротко приказал:

— Полный вперед!

За десять минут до вышеописанных событий Питт и Джордино поднялись в воздух, стартовав со двора местной приходской школы, расположенной в квартале от реки. Застегнув шлемы и подтянув ремни, они закрепили за плечами увесистые плоские ранцы и прицепили их карабинами к стропам аккуратно разложенных на траве парашютов-крыльев. Затем включили ранцевые двигатели мощностью в три лошадиные силы каждый. Эти компактные моторчики почти не отличались габаритами от устанавливаемых на газонокосилках и бензопилах и приводили в действие винты с широкими, как у вентилятора, лопастями. Чтобы предотвратить случайное попадание между ними одной из полусотни парашютных строп, винт защищала мелкоячеистая сетка из стальной проволоки. Выхлопные патрубки специальной конструкции глушили шум мотора, сводя его до ровного жужжания, едва различимого человеческим ухом на расстоянии в сотню шагов. Питт и Джордино переглянулись и ринулись бегом по полого спускающемуся откосу. Уже через несколько шагов потянувшиеся следом парашюты наполнились воздухом, и друзья один за другим взмыли над землей.