В этот момент, свет в спальне погас. Эффект дежавю усилился. Лера опустилась на кровать и посмотрела в окно, в котором сверкала молния. Воспоминания продолжали нестись сумасшедшим потоком: она вспомнила детство, родителей, их крепкую семью… В итоге, смесь тоски и страха дала свой результат — девушка начала безутешно плакать.

Когда в доме выключился свет, Игорь, работавший в кабинете, тут же начал выяснять в чём дело. Выяснилось, что отключение произошло по всему коттеджному посёлку.

Оставив работу, Истомин направился вниз, чтобы взять несколько беспроводных ламп и продолжить просматривать бумаги. Проходя мимо спальни, он услышал приглушённые всхлипывания. Мужчина распахнул дверь и заглянул: жена лежала на кровати и плакала.

— Лер, что случилось? — спросил он, подойдя и присев рядом. Девушка не ответила. — Лер… — бизнесмен дотронулся до плеча супруги. Она оторвала голову от подушки и посмотрела на него. В полутьме неясно, но виднелись струйки слёз на её щеках.

— Истомин, какая тебе разница? — срывающимся голосом, спросила Калерия.

— Как это… Большая. Мне ведь не всё равно. — растерялся он.

— Причина слишком банальна и даже смешна.

— Ну и?

— Я боюсь грозы. — призналась она.

— Грозы? — переспросил Игорь, который с трудом верил в услышанное.

— Да, представь себе… — пожала плечами Лера. — Мне очень страшно, а свет погас. Когда-то в детстве было точно так же, а я осталась одна дома. С тех пор, я очень боюсь. — в этот момент раздался очередной мощный раскат грома, молния блеснула несколько раз за минуту, деревья за окном шатались и гнулись так, будто вот-вот рухнут.

Лаврова приглушённо воскликнула и задрожала.

— Ну вот… — муж тут же прижал её к себе, крепко обняв. — Калерия Александровна, такая смелая, такая самоуверенная, целый кардиохирург. Не думал, что ты чего-то боишься. В шторм плавала-не боялась, а тут гроза… — он гладил её по спине, утешая и вдруг почувствовал, что ему очень хочется всегда быть рядом и беречь эту несносную, строптивую девчонку от всего на свете. — Знаешь, на кого ты сейчас похожа? — улыбнувшись, и всё ещё не отпуская Леру из своих объятий, спросил он.

— На кого? — явно успокоившись, но слегка капризно, произнесла девушка.

— На перепуганного зайца. — ласково ответил Истомин.

— Какого ещё зайца? — отпрянув, с обидой спросила она.

— Ну ладно тебе, не обижайся. — он дотронулся до её лица, а затем осторожно заправил прядь волос за ухо. — Просто испуганный заяц такой же хорошенький и так же дрожит.

— Знаешь, натуралист… Утешаешь ты так себе. — недовольно заметила Калерия.

— Как умею. — усмехнулся мужчина. — Ладно, пойду я, работать продолжу. Свет должны дать к утру, там какая-то авария, обесточили весь посёлок. — он собрался уходить, но внезапно, жена сказала:

— Игорь, а у тебя работа… Очень срочная?

— Ну, экстренной вроде не было. А что? — бизнесмен застыл в дверях.

— Можешь остаться и немного посидеть со мной? Я заснуть не смогу. — неуверенно произнесла Лера.

— Лер, ты серьёзно? — снова не поверив в то, что такая сильная девушка чего-то может настолько бояться, спросил он.

— Нет, не серьёзно. — как будто передумав, быстро ответила она. — Всё, иди. — Истомин понял, что для неё это действительно было важно.

Он снова прошёл к кровати и сел рядом, заняв свободную половину.

— Я работать всё равно в полную силу не смогу, ноутбук разряжается, так что побуду с тобой. Ложись.

Калерия быстро легла на бок, укрывшись с головой одеялом и закрыла глаза. Молния снова осветила небосвод и вспышки отразившись в зеркале, продолжали мелькать. Она видела их даже лёжа с закрытыми глазами. Понимая, что страх не отпускает, Лаврова протянула руку и нащупала ладонь мужа, которую крепко сжала.

Странное чувство пронзило её: она, спасаясь от страха, держит за руку человека, которого ненавидит и при этом, ей становится гораздо спокойней и легче, когда он рядом.

Игорь улыбнулся, когда увидел, как тонкая кисть жены, вынырнув из-под одеяла, вслепую нащупала его руку и крепко сжала её. Он держал в своей большой ладони её, хрупкую и нежную и чувствовал себя чуть ли не настоящим рыцарем.

Спустя пол часа, Истомин понял, что ему неудобно сидеть и осторожно, стараясь не разбудить жену, тоже лёг на бок, продолжая держать её за руку. Сон пришёл сам собой, когда глаза мужчины, неотрывно смотрящие на спящую Леру, непроизвольно закрылись.

Когда спустя час, свет не дали, Герман решил найти старшего брата, явно знавшего и причину, и продолжительность отсутствия электроэнергии. В кабинете Истомина-старшего не обнаружилось, хотя разложенные на столе бумаги и открытый ноутбук свидетельствовали о том, что он как всегда усердно работал, и, как будто, ненадолго вышел.

Парень продолжил поиски Игоря и, проходя мимо их с Калерией спальни, решил, что он может быть там. Постучав несколько раз и не получив ответа, Истомин-младший было хотел пройти мимо, но что-то, всё же, заставило его приоткрыть дверь.

Заглянув внутрь, Герман разглядел в темноте на кровати два силуэта: Леры и Игоря. Они безмятежно спали, а их руки переплелись посередине.

Парень вышел, закрыв дверь и почувствовал сильную злость и острую обиду на старшего брата. «Хотя, чего я собственно хотел? Конечно, у него прав гораздо больше: его ведь жена, не моя» — сделал мысленное заключение он. Но в ту же минуту, Истомин-младший чётко осознал, что дело не только в злости, а скорее в ревности. Он влюбился в Калерию так, как ни в кого и никогда не влюблялся. Да что там… Герман думал, что он из тех мужчин, которые не умеют любить. Для них женщины лишь украшение жизни, развлечение, не более того. Потому то его образ жизни был далёк от идеала. А тут встретилась она: сильная, дерзкая, ироничная, гордая и… замужняя.

В эту минуту, увидев их вдвоём: девушку, которую полюбил и её мужа — своего брата, Истомин-младший точно решил: он ни за что не отступится в их с Игорем споре. Теперь не только ради бизнеса, но и ради Леры.

Лаврова проснулась сама, до звонка будильника и обнаружила, что лежит на плече Игоря, а его рука покоится на её талии. За окном уже было светло, дождь закончился и на оголённых ветках деревьев мерцали прозрачные, как стёклышки капли.

Девушка начала осторожно выбираться из объятий мужа, но он проснулся.

— Доброе утро! — произнёс Истомин, потерев глаза и взглянул на Леру.

— Доброе. — не понимая, как ей себя вести, ответила она и встала, направляясь, как ни в чём не бывало в ванную.

— Лер, ты переживаешь так, как будто у нас тут бурная ночь любви была, не иначе. — усмехнулся он, раскусивший её поведение с первого взгляда.

— Я не переживаю. Было бы из-за чего. Действительно, не обесчестил ведь. — сиронизировала она в ответ, показывая, что абсолютно спокойна и уверена в себе. — Я просто прошу прощения, это была минутная слабость и… Больше такого не повторится. — совершенно отчётливо произнесла следом Калерия.

— Хорошо, я всё понял. — Игорь тоже встал. — Пойду на свой диванчик. — и он направился было в другой конец комнаты, но когда проходил мимо жены, она его остановила, взяв за руку.

— Ты можешь спать на кровати. Это было глупо с моей стороны требовать, чтобы ты «отселился» на диван. Это твой дом, твоя спальня и ты можешь спать где хочешь.

— Я тебя услышал. — спокойно ответил Истомин. — Ты сегодня в сутки?

— Да. Надо собираться и уже уходить.

— Давай я тебя отвезу?

— Не надо. Я сама. — и Лера тут же ушла в ванную, как в последнее убежище.

Через несколько дней, вечером, Калерия, наконец, решилась на серьёзный разговор с мужем, который давно планировала.

Она появилась в его кабинете ближе к ночи. Игорь опять засиделся за работой.

Раздался стук в дверь и Истомин, стряхнув с себя усталость, встал и открыл. В последнее время, он стал запирать дверь, чтобы никто неожиданно не потревожил.