— А о том тебе, девица, знать без надобности и мне говорить не положено, ежели, конечно, назад в камень не хочу отправиться. Сама ты все понять должна. Полную розу вы теперь и без чужой помощи составить можете, если кое-кто через свое «надо» ради общего переступит, — загадочно ухмыльнулся Деванир и легонько, почти ласково, щелкнул землянку по носу. — Лучше скажи, болит нога?

— Болит, растянула связки. У меня так часто бывает, еще со школы, — честно призналась девушка, сосредоточенно разглядывая конечность, высвобожденную из кроссовки.

Почему-то собственные травмы и болезни никогда особенно Оленьку не пугали. Она давно уже лечилась как могла, вспоминая мамину добрую поговорку: «Ерунда, солнышко, до свадьбы заживет» — и медицинский спецкурс в институте. — Лед уже поздно класть, вон как разнесло, осталось только троксевазином помазать и эластичным бинтом замотать.

Оля расстегнула рюкзак и вытащила пакет с лекарствами, уцелевший после купания в ручье благодаря герметичности. Завозилась, развязывая тугой узелок.

— И помощи не просит, — сказал, словно про себя, и дернул уголком рта Деванир. Потом присел рядом с инвалидкой и скомандовал: — Давай ногу! Я тебе услугу обещал. Теперь в расчете будем!

Полубог схватил Олю за лодыжку и дернул на себя, девушка заскулила от боли, а садист звучно хлопнул руками по травмированному месту и исчез. Вместе с болью и опухолью. Нога в белом носочке, плюхнувшаяся на хвойную подстилку, выглядела точно так же, как ее товарка в кроссовке. Оля опасливо пошевелила пальцами, потыкала место растяжения и расплылась в улыбке — ничего не болело и не тянуло.

— Хамло кабацкое, а не полубог, — сердито рыкнул Ламар, вскочивший на ноги, но опять не успевший съездить Деваниру по ушам или чему-то иному в целях воспитания ради защиты чести возлюбленной. Выпустив часть гнева, рыцарь осведомился уже совсем другим, заботливым тоном:

— Он причинил тебе боль, единственная моя?

— Нет, то есть когда схватил, тогда, конечно, а потом вдруг раз — и перестало болеть, — чуточку виновато, наверное, не стоило вскрикивать, чтобы не нервировать жениха, объяснила Оля и стала надевать обувь. — Зато теперь, — похвасталась исцеленная, — я сама могу идти!

— Ты могла бы себя излечить, как нас в портале, — задумчиво заметил Аш.

— Не знаю. Я тогда очень хотела, чтобы вы поправились, а получится ли так самой для себя захотеть… — Девушка пожала плечами и оптимистически заметила, запихивая пухлый мешочек медикаментов назад в рюкзак: — И лекарства мы сэкономили! Правильно говорят, чем больше с собой возьмешь, тем меньше болеть в пути будешь!

Попрыгав на двух ногах, чтобы все и она сама убедились в полном выздоровлении, Оля широко улыбнулась. Ламар не удержался от искушения, притянул невесту к себе и целомудренно поцеловал в лоб.

— Эй, там, предупредить забыл, вы поосторожнее, тенелов вокруг гуляет, — раздался откуда-то из ниоткуда голос спохватившегося недовеликана.

— И помогать он нам не собирается, — покряхтывая, со всей возможной для утомленного организма поспешностью подхватился на ноги магистр, используя прием риторического утверждения, рассчитанного на противоположный ответ. А зря!

— Не собираюсь, сами справитесь, — хмыкнул Деванир и добавил чести ради перед тем, как окончательно разорвать контакт: — Испытания не зря даются, вмешиваться в плетение судьбы и богам не след.

— А кто такой тенелов? Какой-то зверь? — насторожилась Оля, не спеша выбираться из казавшихся весьма надежной защитой объятий Ламара.

— Нежить. В Таравердии его теневым прохожим называют. Стоит твари тени живого создания коснуться, всю жизнь до капли выпьет, — поморщился Аш и оглядел спутников как досадную помеху, что-то вроде кирпичей, привязанных к ногам прыгуна в высоту.

— Ты его убьешь, если встретим? — поинтересовалась девушка, припомнив особенности профессии сейфара.

— Должен, даже если он из древних, — бросая острые взгляды по сторонам, отрывисто согласился Аш, в отличие от Деванира вовсе не собиравшийся оставлять людей без помощи. — Наверняка одолею, если не придется одновременно прикрывать вас и драться. Хорошо бы ловушку ему устроить…

— У меня самого меч имеется! Пусть тело менять, как сейфары, не способен, но все равно я боец не из последних! — возмутился Ламар, с ходу зачисленный в список беспомощных гражданских лиц, подлежащих защите.

— Увы, мой мальчик, никакое оружие, кроме клинка сейфара, не сможет нанести раны тенелову, а если нежить, поражающая быстротой, коснется хоть края твоей тени, то даже я не смогу вернуть жизнь бездыханному телу, — быстро выпалил Коренус, пресекая героические и самоубийственные устремления ученика. Испуганно пискнула Оля, сообразившая, что их компания, выжившая после встречи с невидимой погибелью, вполне может помереть в ближайшем будущем от чего-нибудь менее легендарного, но не менее опасного.

— Нам надо спрятаться так, чтобы не отбрасывать тени, дабы Аш смог сразиться с тенеловом, — подвел итог сказанному магистр.

— Где? — хмыкнул рыцарь, демонстративно обводя рукой светлый бор, залитый солнечным светом и слабо приспособленный для игры в прятки со смертью.

— Там! — находчиво предложил маг, ткнув пальцем вверх, в направлении толстых ветвей, составляющих крону синих собратьев сосен.

— Здравая мысль! — приободрился сейфар.

Что ж, возразить Ламару было нечего, и он недовольно забухтел. Поэтому первой на толстую ветку рыцарь подсадил Олю и проследил, чтобы девушка на всякий случай обвязалась веревкой. Вторым совместными усилиями обоих мужчин удалось разместить на ближайшем «насесте» Коренуса, ни в какую не желавшего расставаться с отощавшим мешком. Нахохлившийся магистр в фиолетовой мантии, вцепившийся в ствол дерева, оказался уморительно похож на глухаря-мутанта. Толстую ветку на соседнем дереве, располагающуюся повыше первого убежища, заняла птица более гордого полета — Ламар. Этот забрался на «сосну» без посторонней помощи в один прыжок, усложненный какими-то умопомрачительными подтягиванием и переворотом. Аш обошел вокруг ствола, проверяя, не отбрасывают ли сидельцы тени на землю, и, удовлетворившись результатом, прошел к соседнему дереву, сел на землю, скрестив ноги, и не то завыл, не то запел нечто странное, аккомпанируя себе на маленькой дудочке. Кажется, большая часть песни звучала на звуковых волнах, недоступных уху человека. Зато где-то вдали душевно завыл кто-то очень крупный и вдохновенно скорбящий.

— Самое время для концерта, — язвительно фыркнул рыцарь.

— Тш-ш, сейфар его приманивает, — объяснил магистр причину музицирования.

— Это монстр в ответ воет? — опасливо уточнила Оля. Девушку бросило в дрожь от странного звука.

— Нет, милая, воет пещерный крыг, вполне обычный гигантский белый волк, — улыбнулся Коренус и поспешил частично успокоить встревоженную перспективой знакомства с неизвестным певцом девушку: — Они до темноты на охоту не выходят, ночной хищник.

Тем временем Аш закончил концерт, убрал дудочку в кармашек на плече и с коротким комментарием перетек из сидячего в стоячее положение:

— Идет.

Навстречу врагу сейфар не бросился. Стоял расслабленно, продолжал насвистывать то ли для призыва объекта, то ли просто развлекаясь, и ждал. И тень его — приманка — лежала на земле столь же спокойно.

— А этот тенелов Ашу через тень повредить не может? — жалобным шепотом уточнила у Коренуса девушка, вцепившись в ветку до побеления костяшек пальцев.

— Для созданий, подобных нашему другу, единичное касание нежити не смертельно, — с удовольствием, ибо учение других отвлекало его самого от волнения за сейфара, принялся просвещать Олю магистр и замолк, не закончив фразы, потому что тот, кто шел на зов, явился перед людьми во всей своей красе. Он не походил на зверя, и на человека тоже не походил. Если уж подбирать сравнения, то знаменитая поговорка: «Кто, кто? Конь в пальто!» — (серо-буро-козявчатом пальто) более всего соответствовала описанию внешности монстра.