- Беспокоиться не о чем. Вы не первый, кого этот молодой человек запугивает и шантажирует, вынуждая нарушать закон. Нам приходится сопровождать этого негодяя, оберегая спокойствие честных граждан. Сейчас мы зафиксируем ваши показания, и он безусловно направится за решетку. – Вернув удостоверение обратно в пиджак, полковник демонстративно достал оттуда же крохотный диктофон и положил на стол.

- Да о чем вы вообще?!

- Вам совершенно незачем беспокоиться. - Успокаивающе поднял ладони Борис Игнатьевич. - Вы находились под давлением и являетесь свидетелем, а не соучастником. Особенно, пока сотрудничаете со следствием, - включил он прибор и чуть переместил его поближе к центру стола. - О чем вы с ним говорили?

- Я категорически не понимаю...

Громко прозвенела мелодия 'забытого' телефона, прерывая нервную беседу. Полковник выжидательно посмотрел на ректора, а ректор – на него, а затем растерянно на окно, будто Самойлов должен там обнаружиться. И только посмотрев на аппарат и заметив имя абонента, ректор взял его в руки. Звонил 'Ответьте, будьте так любезны'.

Подняв трубку и выслушав пару фраз, Ферзен протянул аппарат через стол.

- Тут вам хотят напомнить о том, что у вас осталось четыре дня.

Полковник заторможено принял трубку, приложил ее к уху. А затем смял хрупкий пластик могучей ладонью. Громко вздохнул и медленно выдохнул, откладывая обломки аппарата в сторону.

- Итак, Александр Ефремович, что этот человек от вас требовал?

- Ничего. - Сложил руки на груди ректор.

- Молчите... Все молчат. Вы понимаете, что этот... останется на свободе из-за вас? Мы бессильны без вашей помощи!

- Вся государственная машина, институт расследования и дознания? - Скептически приподнял бровь Ферзен.

- Вы представить не можете, какие у него покровители! - Поднял голос Борис Игнатьевич, но тут же перешел на куда более мягкий тон. - Но вы под защитой государя, вам незачем бояться. - Вкрадчиво увещевал полковник и продолжил после многозначительной паузы, демонстративно выключив диктофон. – Просто скажите, что он замыслил на этот раз?

- Я скажу, что Максим будет делать, - ответил Александр Ефремович, глядя в вспыхнувшие злорадством и радостью глаза.

Может быть, Самойлов был чудовищем.

- Он будет учиться, - с железной уверенностью продолжил ректор.

Но, пожалуй, это было самое правильное чудовище в мире.

Глава 2

Клацнула крышка телефона, выщелкнулся аккумулятор, а вслед за ним - сим-карта. Небольшой ящик, до того зафиксированный под автомобильным креслом, проглотил останки телефона, сыто щелкнув плотной пластиковой крышкой с двумя клавишами и таймером на ней. Включить на пару минут, и все электронное с гарантией обратится бесполезным куском кремния.

- Где-нибудь возле урны притормози, - бросил я взгляд в сторону водительского сидения.

- А где «пожалуйста»? - буркнула сестра, демонстративно вздохнув на эдакую бестактность.

- Пожалуйста, - терпеливо произнес, развернувшись к багажнику и подтягивая габаритный пакет с угловатыми ящиками внутри.

Движение, и в руках коробка с новым телефоном, абсолютно таким же, как и прежние. Только партия разная, как и город приобретения. Обычный кнопочный, дешевый, надежный, с солидной батареей, которую мы сейчас установим, сняв изоляционные наклейки с клемм. Сим-карта там же, в коробке - оформлена на мелкую фирму-однодневку где-то во Владивостоке. Но тариф международный и предоплаченный, так что никого это не волнует.

Осталось отбить смс на короткий номер, добавив пару дополнительных цифр вместе с кодовым словом, и телефон вновь подключен к информационной системе.

- Система Проблем и Катастроф, - невольно вырвалось, стоило экрану засветиться входящим вызовом.

- Школу вспоминаешь? - Отозвалась Тоня, с серьезной моськой выруливая на соседнюю полосу.

Половину дороги заняла дорожная бригада, занятая крайне важным делом - превращением круглых дыр на асфальте в квадратные.

- Вспоминал десятком минут раньше. Хочешь посмотреть, как теплоход тонет?

- Не особо. У нас поход перед первым сентября на нем. - Мельком глянул на меня встревоженный взгляд через центральное зеркало. - Что-то не так?

- Характеристику испортили, - пожаловался сестре. – И что я им сделал?.. Эй, что за тишина? Где родственная поддержка? - Возмутился я, когда пауза затянулась.

- Вспоминала, что ты им сделал.

- Но хороших дел...

- Тихо! Я еще не все вспомнила! - Шикнула она.

- В следующий раз с Катей поеду, - строго постановил, налагая санкции на Тоню в пользу сестры.

Им, близнецам, по тринадцать, и водить без присмотра старших не положено. Раньше уговаривали отца сесть за руль, а как я получил права, то стали категорично требовать от меня того же. Иногда отказаться не удавалось, потому что в обмен предлагались вовсе немыслимые ценности - вроде мытья посуды на месяц вперед или выгула Брунгильды в пятом часу утра.

С собакой бегать нравилось, но делать это одновременно с деловыми разговорами, на ходу - означало высокий шанс испугать собаку грозным тоном и мчаться потом за ней под тридцать километров в час, пытаясь успокоить. А потом успокаивать тех, у кого прихватило сердце от вида несущегося им навстречу четырехлапого монстра. Брунгильда - собака габаритная. Где-то даже волшебная, если учесть съеденное еще щенком кольцо Силы, которое извлекли только через год, когда игривая Бруня принесла в зубах задний бампер от убегавшей машины, и папа заподозрил что-то неладное. Бегать за бамперами отучили, но мчаться на выгуле - есть суть собачьей природы, и участковому, со всеми его жалобами, по сей день приходится довольствоваться этим фактом.

- Мой брат не станет манипулировать любовью к вождению! Мой брат - самый лучший на земле! - Попыхтев от возмущения, выдала Тоня, вполне разумно пытаясь замириться.

- Вот.

- И не важно, что он взорвал школу! Он все равно для нас пример!

- Это было давно и неправда. И я извинился. И так делать не хорошо, - буркнул, скармливая второй использованный телефон системе очистки.

В современном мире, со всей его техникой и системами контроля, крайне вредно звонить из заведомо известного противнику места. После такого полезно менять телефоны и номера, иначе в любых последующих разговорах будет как минимум три участника.

А насчет школы – всего лишь вскрыл перекрытие, добираясь до сервера со школьными отметками. Ну, переборщил немного, но стена ведь не несущая. Тем более, все потом аккуратно зашпатлевал обратно, а свидетелей ночному происшествию не было. В общем, если бы не «восемь» по русскому, образовавшегося из-за ошибочной прибавки «пяти с плюсом» к «тройке», никто бы и не догадался.

Машина вильнула к тротуару на остановке, притормозив так, чтобы остатки телефонов можно было выбросить метким броском в корзину с мусором, и резко дернула с места, под визг шин вклинившись во вторую полосу.

Разумно удержался от комментария вождению, спасая язык. Глянул назад - один из джипов тут же прижался к остановке, на пару секунд опередив молодого человека в шортах и майке, первым разглядевшего ценный хлам. А вот второй джип, уже догнавший нас в медлительном потоке, продолжил преследование. Один, конечно, не два, но сбросить такой хвост у Тони наглости вождения не хватит. Так что пусть себе ползет следом. Скоро эта проблема решится сама собой. Через четыре дня, если быть точным.

- Что у нас сегодня по графику? - Перевел я разговор.

- Тебя бросает девушка.

- Отлично, - откинулся я на кресло машины, с некоторой обескураженностью постучав пальцами по коже сидения. - Информация достоверная?

- Мы, между прочим, не просто так «А» класс! А - аналитика! - Важно заключила сестра.

- Ну, вы только восьмой, - усомнился я.

- Тебе ее финальную речь дать почитать? Гарантирую совпадение на восемьдесят процентов! Спорим? - Азартно повернулась Тоня.

- На дорогу смотри.