— Спасибо, что пришли, — сказал пузатый барон. Он опустился на стул со своей стороны стола. — Это безобразие давно пора прекратить. Без поддержки Империи мы не могли выступить против мятежников, собравших вокруг себя немало сторонников и военной силы. Мартин Крус даже притащил из мёртвых песков дикарей и огромного монстра. И когда этот монстр, наконец, сбежал, мы смогли вздохнуть спокойно.

— Много людей готовы поддерживать мятежников до самого конца? — спросил Бруну.

— Только наёмники, — сказал барон. — Но их мораль упала, они уже начали дезертировать, и мы их легко раздавим и своими силами. Нам бы боевого мага, одного или двух и…

— А может, их просто распустить? — предложил я. Мой вопрос поставил всех присутствующих в тупик. — Раз они уже начали разбегаться в разные стороны. Разбойников в округе прибавится и без этого. В провинции здесь, как и в соседних землях, много работы. Откуда-то ведь наёмники пришли. К примеру, их можно отправить в земли герцога Сагрэдо восстанавливать разрушенные города. Или на юг, в крайнем случае, пусть князей грабят в пустыне, вместе с передовыми легионами. Меня больше интересует, что вы с легионом делать собираетесь? Оставите на границе, пропустив нас внутрь? В спину нам он не ударит?

— На востоке в двух днях пути есть крепость и старая стоянка легиона, — сказал барон. — Пока мятеж окончательно не будет подавлен, легион отойдёт туда.

Судя по лицам легатов, они рассчитывали примерно на такой исход.

— Мятеж нужно подавить, — хмуро сказал Бруну после недолгого молчания. — Топить в крови, чтобы другим неповадно было.

Бароны при этом немного побледнели, а на лица легатов легла тень. И без слов было понятно, что все присутствующие могли остаться верными Империи и, получив подкрепление, начать подавлять мятеж. А они вместо этого устроили небольшую войну и даже пытались отжать часть спорных земель Кортезе. И если бы Вильяму срочно не понадобилось золото, он бы постепенно давил их, пока они не приползли к нему на брюхе, либо пока всех до одного не вырезал. Думаю, что наёмников на равнину привели ровно затем, чтобы отдать на заклание империи. Чтобы она испила их кровь и немного успокоилась. И сейчас решалось, сколько именно возьмёт империя как приемлемую плату за предательство. Интересно, наёмники об этом знали? Те, кто умудрился сбежать ночью, как минимум догадывались.

— К вечеру на равнине должен остаться только имперский легион, — сказал Бруну, обращаясь к легатам. — С наёмным войском мятежников справитесь сами. Мы поддержим вас тремя огненными магами и конницей, когда мятежники начнут разбегаться. Завтра же утром оставшиеся силы легиона должны отойти на восток к крепости Исир. Участь легатов и старших офицеров будет решена позже. Что касается баронов — возвращайтесь домой. Мы заедем к вам по пути в Лекку. Это соответствует законам и желаниями Империи?

Бруну посмотрел на меня, как и все собравшиеся.

— Соответствует, — я поднял руку, как бы говоря, что они могут поступать так, как хотят.

Но моё мнение не изменилось. Я бы наёмников оставил в живых. Не вижу в их смерти смысла. Все прекрасно понимали, что это лишь показное подавление мятежа. Что Империя идёт на огромные уступки, проявляя великодушие и прощение. Зачем тогда было жертвовать глупыми людьми, решившими, что они смогут заработать немного на войне. Интересно, если бы я не помог князю Хедбёргу и его людям, были бы они наёмниками в такой же армии, только в провинции Янда? Или у них бы никто не спрашивал, просто поставив перед фактом. А потом отдали бы на убой. Скорее всего, среди местных наёмников такие тоже есть.

Когда мы возвращались с переговоров, я спросил у Бруну, зачем он согласился дать им магов.

— Они сами просили, — сказал он. — Хотели проверить действие усилителей и тех пилюль, что ты привёз. Слышал, что гильдия боевых магов уже выделила дом в столице и обещала пособие, если кто-то серьёзно пострадает и ему придётся уйти в отставку. Как они сами говорят, разом потерять пару каналов — лучше, чем медленно убивать себя пять лет и прийти к тому же итогу. Только в этом случае ты так много не получишь.

— А кто останется на границе провинций, когда мы пройдём дальше?

— Золотые псы.

— Я надеюсь, они вернутся в мою провинцию, как только мятеж будет подавлен?

— Вернутся, — кивнул Бруно. — Для них вся эта заварушка прошла довольно неплохо. Герцог Кортезе немало заплатил, чтобы они сюда пришли. И уйдут они в полном составе, да ещё и с двумя молодыми магами. Когда же займут крепость Бат, что между твоей провинцией и землями Сагрэдо, наведайся к ним. Привези тысяч десять золотом в качестве… так скажем, пожертвования легиону. Сам понимаешь, это куда дешевле, чем содержать собственное войско того же уровня. Ну и не забывай поставлять им время от времени еду, вино, палатки и прочее. Тогда в случае посягательств на твои земли со стороны соседей, они будут драться до конца.

— Да, я понимаю, спасибо. Кто-то говорил, что часть денег на подобные пожертвования я смогу вернуть, удержав с герцогского налога. Надо только размеры уточнить.

— Так можно? — заинтересовался Бруну.

— Вроде как, — улыбнулся я. — Точно, вспомнил, мне об этом Лейна, то есть, принцесса рассказывала. Есть такое положение в действующих законах, нужно только копнуть поглубже. Если найду, я тебе расскажу.

Мы как раз подходили к строю легиона. Далеко слева готовилась к манёвру конница. Знали ли они, что в любом случае придётся участвовать в сражении? Сегодняшний день приносил одни вопросы.

На нашей позиции не было возвышения чтобы наблюдать за манёврами противника. Ни холма, ни крепостной стены. Поэтому оставаться рядом с шатром командования я не захотел. Даже масштабные огненные заклинания, которыми собирались сжечь несчастных наёмников, не вызвали интереса. Захотелось пойти в палатку Аш, посидеть молча пару часиков, подумать. Главное, чтобы никто не отвлекал. Планы немного нарушил Колин Фрай, дожидающийся меня возле лагеря асверов.

— Привет, — я подошёл, посмотрел на повозку, за которой он укрывался от ветра. — Вы что, всю ночь ехали?

— Здравствуйте, герцог, — он склонил голову, затем устало улыбнулся. — Часа в три ночи выехали, успев поспать пару часов. Мы и так сильно задержались. Всё оказалось сложнее, чем я думал. Точнее, бумаг в канцелярии набралось на две комнаты. Доходы такой большой провинции нужно разбирать пару месяцев, чтобы понять, сколько всего она производит.

— Я понял, не продолжай. Вижу, что дорога тебя вымотала, поэтому иди выспись. До завтрашнего утра отсюда мы никуда не уйдём. Шумно, только, — я оглянулся в сторону легиона, затем посмотрел на наш лагерь. — Надо палатку найти подходящую.

Помощница Бальсы не без скрипа, но выделила Колину одну из палаток на самом краю лагеря. Пообещала, что с ним ничего страшного не произойдёт, даже если он по случайности забредёт в центр лагеря. Собственно, молодому мужчине соседство с полудемонами нравилось не больше, но он благоразумно молчал.

Я всё-таки добрался до палатки Аш, и как-то так получилось, что выпал из реальности почти на целый день. Размышлял на тему войны, мятежа, провинции и всего прочего, а когда опомнился, солнце уже коснулось горизонта. И ведь выходить из палатки не хотелось. Появилось стойкое желание вернуться домой и запереться на несколько лет. Аш, кстати, спала, отчего в палатке было жарко. Можно даже сказать, как в парной оборотней, где находиться дольше пары минут просто невозможно. Но, что удивительно, я даже не вспотел. Чувствовал опаляющий жар, исходящей от Аш, но если внимания на нём не заострять, то никакого дискомфорта не испытывал.

К шатру командования легионами я всё же прогулялся. Узнал, что с наёмниками разобрались легко и почти без потерь. Огненные маги расстарались так, что выжгли часть равнины и прямого боя не состоялось. Отступить или бежать никому не дали. Хорошо, что тела решили не оставлять и почти всю ночь на поле полыхали погребальные костры, усиленные магией. Когда я смотрел на огонь, взметающий в ночное небо искры, то понял, что меня так раздражало днём. Это было предательство мятежниками своих же союзников.