Она ждала. Он не сгорбился и не блевал. Это могло означать только одно. По словам вампира, она его. Действительно его. Любое затянувшееся разочарование и гнев полностью испарились.

Ава подумала с ухмылкой, что она была его, и он ничего не мог с этим поделать.

МакКилл мрачно понял, что Ава его пара, и с этим ничего нельзя было поделать. Пока. И все же нельзя этого отрицать. Не пока доказательство лежало в его желудке, наполняя силами, великолепно обжигая, превращая его в гораздо более смертоносное существо. В ее защитника.

Черт, черт, черт. Поскольку связывание основывалось на химии тела и гормонах, он не мог винить никого кроме себя. Ну, и Авы. Но почему его собственное тело выбрало в пару человека? МакКилл задет, оскорблен и... пресыщен.

Первый глоток восхитительной крови Авы был подобен небесам. Второй - аду. Он хотел большего, все, каждую каплю. Хотел ее любым мыслимым образом. Прерывание отозвалось болью, но эта необходимость защитить... прочно укоренилась.

Он становился сильнее с каждым глотком. Чувства обострялись. Взгляд видел в темноте, словно при солнечном свете, с каждым вдохом он ощущал новые запахи вокруг, его мозг мгновенно сортировал их и точно выявлял, откуда - или от кого - они исходили. От кожи Авы пахло орхидеями, что он обнаружил в первый же вечер вместе, кокосовым молоком, которого у него нет, и слегка сахаром. Грязь, краска - новая и старая - кофе, сироп, даже застарелая, не отмытая моча на стене здания. МакКилл чувствовал, как его тело полностью исцеляется, плоть срастается, швы исчезают.

Все стало великолепным и исключительным, без боли, слабости и голода, которые замедляли его реакции, а его член стал твердым, словно скала. МакКилл хотел раздеть свою женщину, повалить на пол и погрузиться как можно глубже, толкаясь, поглощая и клеймя. И она этого хотела. От нее все еще исходила необходимость.

Он представил, как кончики ее пальцев скользят по его щели на члене, распространяют влагу, обхватывают, скользят вверх и вниз и выжимают оргазм из самой души.

"Ты должен был соблазнить ее только, чтобы она поделилась кровью... не позволять ей соблазнять тебя".

- Ну, - сказала она, хлопнув в ладоши от хорошо выполненной работы. - Теперь, когда мы позаботились об этом... погнали.

Как беззаботно прозвучали ее слова. Он боролся с гневом. Ранее он спас ее от прохода через мерцающий дверной проем. Ава знала? Поблагодарила его? Нет. Теперь он спас ее от секса с вампиром на публике. И вновь не услышал благодарности.

- Ты не хочешь сначала обсудить свои чувства ко мне? - потребовал он.

Она прищурила глаза, ее густые ресницы прикрыли сверкающий янтарь ее радужек.

- Мои чувства?

- Да. Я только что пил твою кровь, и тебе это понравилось. Ты даже возбудилась. - Он втянул воздух, который окутывал ее, наслаждаясь тягучим ароматом ее желания. - Конечно, ты хочешь сказать мне, как...

Нахмурившись, Ава достала электрошокер и помахала им перед его глазами.

- Мы не обсуждаем чувства. Никогда. Даже те, что ты, очевидно, испытываешь ко мне. Понятно?

Он не был в пределах ее досягаемости, но все равно отшатнулся. Слишком свежо воспоминание, как электричество сделало его недееспособным.

- Ладно, - отрезал он.　

Что с ней не так? Женщинам нравится обсуждать их чувства, все анализировать и спрашивать, сколько времени он планировал с ними провести.

Может, он и ждал Брайд все эти десятилетия, но не в одиночестве. У него были любовницы. Много. Ничего серьезного, долгосрочного и, конечно, ни одного человека. У каждой из его партнерш было кое-что общее. Глупое желание обсуждать все. От того, что он чувствует в данный момент, до того, какие будет испытывать чувства через несколько лет.

Почему Ава этого не хочет?

Она убрала оружие и удалилась со словами

- Следовать за мной или нет. Попасть под удар или нет. Решать тебе. Мне все равно.

Словно Ава действительно имела в виду сказанное, она пошла по тротуару, не оглядываясь назад. Что за маленькая... женщина! МакКилл стиснул зубы и погнался за ней, отталкивая людей с дороги. Никто не смел противостоять ему из-за его бульдозерной тактики. Возможно, они поняли, как близко к убийству он был.

- Ты, наверное, не осознаешь, какую великую милость я тебе оказал, - сказал он, когда поравнялся с Авой. Поскольку сегодня уже появлялся один дверной проем, вряд ли возникнет еще один, но МакКилл не желал рисковать. - Ты мой раб для пищи. - Она значила намного больше, но он никогда в этом не признается. - И все же я отношусь тебе как к равной.

Она посмотрела на него, в ее янтарных глазах промелькнула ярость.

- Ты одарил меня милостью? И только что назвал рабом для пищи?

- Да на оба вопроса. Снова и снова ты причиняла мне боль, но я ни разу не отомстил. Только доставлял удовольствие.

Ава больше не смотрела на него, просто стала быстрее идти.

- Удовольствие? Ха! Как же ты себя любишь.

- А ты обманываешься.

- Безнадежный ублюдок.

- Неблагодарная гарпия.

- Свинья.

Повисло молчание.

Прозвища, которые они выкрикивали друг другу, эхом раздавались в его голове, и МакКилл шокировано моргнул. Он только что обидел свою женщину. Дважды. И не извинился. Но почувствовал себя... лучше. Спокойнее. Как странно. Вампирша сломалась бы и расплакалась, если бы это он сказал ей, и его охватило бы чувство вины. Возможно, его бы даже казнил король за разлад в их мире. Ава же просто ответила таким же обзывательством. И все равно в ее тоне даже не проскользнула ненависть.

Вчера, черт, да еще час назад он не понимал, как Ава и Ноэль могут обзывать друг друга и утверждать, что любят. Теперь, ему ясна правда. Они просто выплескивали свое недовольство. И это было мило. Никогда не нужно сдерживаться, из страха ранить чьи-то чувства, чего он всегда боялся сделать со своими любовницами... Это освобождало.

Поскольку вампиры жили в небольшом, подземном мире, откуда бегство почти невозможно, мир был необходимостью. Обида может привести к разладу, разлад к койне, а война к полному уничтожению народа. Поэтому приходилось взвешивать каждое слово. Говорить то, что на уме, правду никогда не считалось возможным. Когда казнь казалась наиболее вероятным результатом, ему приходилось прятать свои эмоции. Он просто не осознавал, какой груз нес на своих плечах.

- Спасибо, - сказал он Аве, не сумев скрыть свое восхищение.

Ее шаг замедлился, и она вновь взглянула на него, но уже без ярости.

- Спасибо? Это трюк? - Ава нахмурилась, замедляясь еще сильнее. - Подожди. Не отвечай. Просто... надень свое суровое лицо.

Суровое лицо?

Они остановились перед зданием из красного кирпича с двумя охранниками у входа. Оба были мужчинами с бластерами в руках. Без сомнений это агенты А.У.Ч.

Точно. Бар. Теперь он понял.

Он почуял каждое оружие поблизости. Порох на стволах пистолетов, металлический звон клинков, пятна крови на кончиках метательных звезд, куски заточенного дерева, яд, сернистые нотки, исходящие от гранат. На мгновение он подумал, что это какая-то ловушка, чтобы запрятать его в тюрьму, и Миа Сноу смогла наконец-то поговорить с ним. Убить его.

"Ава достаточно хитра, чтобы спланировать что-то подобное, но зачем ей это делать?" - задался МакКилл вопросом. Он спал в ее доме. Еще тогда она могла загнать его в угол. Даже вырезать сердце, пока он был беззащитен.

Он обуздал свои чувства, не оставив даже намека на эмоции. Хотя сам не понимал, что ощущал в данный момент.

- Суровое лицо, - сказал он.

Ава указала ему на грудь, и ее глаза внезапно покинули все эмоции. Или... стоит ли ему надеяться, что беспокойство промелькнуло в этих чувственных глубинах?

- Веди себя хорошо.

- Ладно, если и ты будешь хорошо себя вести.

Она расправила плечи и посмотрела на охранников, показав свой значок стажера.

- Меня вызывали, - сказала Ава, - и он со мной.