Не было никакого сомнения в том, что Дург держал всю банду в повиновении, так как он физически был намного сильнее любого из членов своей шайки разбойников. Кроме этого, он был высокого роста, сухопарый, ловкий и приятной наружности Его черные косматые волосы и борода придавали ему вид свирепого грабителя и преступника. Дург был одет в куртку из грубой кожи, подпоясанную ремнем, на котором красовалось не менее четырех кинжалов, что, очевидно, вызывало к нему дополнительное уважение со стороны его сотоварищей. Таким образом, принцессу в настоящее время беспокоила не столько личная безопасность, сколько забота об удобном ночлеге и хорошем отдыхе.

Фонтейна мысленно успокаивала себя тем, что теперь Дург знает, кто она, и будет размышлять, какой выкуп потребовать за нее. Живая и невредимая принцесса, разумеется, стоит дороже, и за нее можно потребовать больший выкуп.

Тем временем она справилась с едой и теперь, одолеваемая сном, с трудом удерживала открытыми свои глаза. Увидев это, Дург обратился к ней:

— Вы будете спать в моей хижине. — Эти слова он произнес особенно громко, с тем чтобы все услыхали их, и затем счел необходимым добавить к сказанному: — Вы будете спать одна.

— Благодарю вас, — ответила ему Фонтейна.

— Не меня благодарите, леди, а ваших родителей, когда они согласятся заплатить за вас большой выкуп.

За грубоватостью этих слов, как показалось принцессе, она различила какой-то оттенок мягкости или даже нежности.

«Может, теперь у меня здесь появился верный друг?» — спросила мысленно себя Фонтейна. Потом, почувствовав на себе взгляд еще одной пары глаз, она повернулась и увидела направленный на нее взор глухонемого Джани, и тогда она еще раз подумала: «Кажется, у меня здесь уже два верных друга».

Девушка улыбнулась, и в ответ на это ей улыбнулся украдкой Джани, который тут же встал и взял у нее пустую миску. Фонтейна дотронулась до его руки и беззвучно, одним лишь взглядом поблагодарила его: «Спасибо тебе, Джани! Ты так вкусно накормил меня!» Можно быть уверенным, что смысл ее жестов и мимики был правильно понят несчастным глухонемым великаном. Джани кивнул головой, как бы отвечая взаимностью принцессе, и стал собирать другие миски.

«Я так устала! — подумала Фонтейна. — поскорее бы добраться до хижины Дурга».

Пройдя несколько шагов, Джани остановился, повернулся, чтобы взглянуть на Фонтейну, и затем сначала показал глазами на Дурга и на ближайшую к нему хижину. В этот момент Дург произнес:

— Заник, можно я у тебя переночую?

— Конечно, веток там достаточно и мы на них поместимся.

Дург встал и сказал принцессе:

— Вы, видно, хотите спать, леди. Идемте.

Фонтейна поднялась и пошла вслед за ним в одну из хижин. Только, когда она осталась одна в темноте, девушка вспомнила и поняла, что это была именно та хижина, на которую кивком указал Джани.

Несмотря на то, что постель была жесткая и грубая, Фонтейна заснула мгновенно, как только легла. Однако долго ей не пришлось спать. Сквозь сон до нее донесся следующий разговор за дверью:

— Нет! Не зли меня, Дэг!

— Ничего подобного, Дург, мне незачем тебя злить, и ты это хорошо знаешь, но скажи, почему ты отказываешься? Держу пари, что она уже не девочка. Ты ведь знаешь, какие сучки они там при дворе короля.

— Она вовсе не похожа на тех королевских шлюх.

— Она — принцесса.

Эта фраза была сказана голосом, который принадлежал Занику.

— Принцесса она или нет, это совсем другой разговор. Но ведь она — женщина, а мы сколько месяцев уже живем здесь без женщин?

— Вот именно, — раздалось несколько голосов.

— Это вам не по малой нужде сбегать, Нашли время, тоже мне! Ишь какие охочие!

— как раз самое время!

Голос Дурга заставил замолчать весь этот хор:

— Кому не терпится, может проваливать отсюда, и я ничего не скажу, но я никому не дам даже дотронуться до нее.

— Хватит! Наболтались! — прервал он окончательно голоса недовольных, попытавшихся снова настаивать. — А ну, марш по своим постелям!

— Эх! Хоть иди сверли дырочку в деревяшке! — сказал кто-то, и в ответ ему раздался громкий хохот.

— Не стоит из-за нее нам ссориться!

Раздались звуки шагов разбредавшихся во все стороны людей.

— Идиоты! — пробормотал Заник. — Разве они не понимают, что мы больше пользы получим, если добьемся за нее хорошего выкупа?

— Они всего лишь слабые люди, дружище.

— Но им нельзя доверять, слышишь, а?

— Скорее всего, да! Давай для надежности поставим здесь в дверях Джани!

С этого момента все затихло, и Фонтейна, о которой как раз и шла речь в закончившейся перепалке, заснула, наконец, крепким сном.

Дург поставил в дверях своей хижины великана Джани и знаками объяснил ему, чтобы никого не пускал к принцессе. Здоровяк понял, кивнул головой, завернулся в одеяло и уселся в дверях. Он вовсе не нашел ничего странного в этом новом своем назначении, так что если бы кому и пришло в голову приблизиться к хижине, где спала девушка, то он бы полетел отсюда вверх тормашками. Джани дремал в дверях, но сон его был очень чутким.

Дург и Заник вскарабкались, словно белки, на дерево и улеглись там на ночь.

В одной из наземных хижин трое разбойников уселись выпивать спиртное при свете еле-еле горевшей лампадки. Разговор шел на только что прерванную тему.

— Как надоел мне этот ублюдок Дург! Глаза бы мои больше никогда его не видели!

— Вот именно! Он, наверно, эту девицу для себя бережет!

— Нет! Он слишком напуган ее острым языком! — сострил один из них, и все громко рассмеялись.

— И что он нашел в ней хорошего? Так, ерунда какая-то!

— Чего, чего! Она — баба, вот баба-то ему как раз и нужна! Просто баба, а не ее личико!

— Мы теперь догадываемся, что ты задумал, Дэг! Но как ты сумеешь это сделать, а?

— Точно! Скажи нам, Дэг. Ведь в дверях Джани, да и Дург тебя предупредил, чтобы ты этого не делал!

— Я уже кое-что придумал, — ответил Дэг. — Ну-ка, дайте сюда бутыль.

Шло время, и бутыль становилась все легче.

— П-п-послушай! А ведь з-з-за нее м-м-могут дать большо-о-ой выкуп!

— Кловер, что ты молчишь, как будто в рот воды набрал? Пойми, мы сейчас пойдем туда и одним махом откинем от дверей этого любовника королевской дочки. Уф! Надо еще выпить. Подай-ка сюда бутыль!

С неохотой и не сразу собутыльники подчинились этой просьбе. Дэг глотнул из бутыли и вытер губы рукавом.

— Кроме того, я подсчитал и получается, что каждому из нас достанется совсем мало денег от выкупа за эту сучку.

— Ага, держи карман шире! Так они и заплатят нам за эту тощую бабешку с острым языком в башке! — сказал Данн.

Дэг притворно вздохнул, изображая преувеличенное терпение.

— Мне кажется, она собирается бежать. В королевстве Арк теперь появился новый король. Вы слышали об этом? Ну кто, скажите, из королевства Хильд, отправится сюда искать ее? Сейчас на это ни у кого нет времени, и у всех в голове совсем другие заботы.

— Так, значит, за эту шлюху мы ничего и не получим, а этот Дург все равно не хочет дать нам позабавиться с нею.

— Это дело еще не поздно поправить, — сказал заговорщически Дэг. — Мне уже кое-что пришло в голову.

Он взглянул на своих собутыльников с некоторой снисходительностью и даже недовольством. «Почему именно я должен ломать себе голову за вас?» — подумал он. Затем улыбка расползлась по его лицу.

— Я придумал, что нам надо делать. Итак, у нас две загвоздки, две помехи: Джани и Дург, правильно? А мы возьмем да и столкнем их между собой! Нам надо уговорить Джани войти к ней и соблазнить ее, вот тогда можно будет требовать от Дурга что угодно. Вы меня понимаете?

— Но ведь Джани не любит этих дел. Он никогда не спал с бабой!

— Ты думаешь, он скотина безмозглая и ничего не хочет и не понимает? Разве ты не видел, как он пристально смотрел на нее, на эту красоточку. Послушай, ведь даже если он ничего не сделает с нею, мы-то все равно можем говорить, что Джани переспал с нею! Что он может сказать в оправдание?