Через несколько часов стало ясно, что они ускакали достаточно далеко от лагеря и могли считать себя в относительной безопасности. Джани жестом попросил Фонтейну остановиться и спешиться. Пока принцесса разминала ноги, великан быстро приготовил вкусную и питательную еду из тех запасов, что им были взяты с собой, при этом он не разжигал костра. Девушке стало холодно, она присела рядом со своим спасителем, прижалась к нему и, согреваясь о его тело, сытно поела вместе с ним. Первоначально ей было неловко от такого соприкосновения. Джани посмотрел на Фонтейну оценивающим взглядом, затем обнял ее одной рукой за плечи и прижал к себе. В первые мгновения уставшая и разнеженная девушка не сопротивлялась и даже почувствовала удовольствие от такой близости, однако затем заставила все же себя подняться, понимая, что в их положении нельзя позволить себе отдых.

Беглецы вернулись к своим лошадям и вскоре снова скакали по все еще темному лесу в том направлении, которое, как им казалось, должно привести их к городу Стейну.

Наступил рассвет, и у путников, проведших ночь в скачке, слипались глаза от усталости. Джани и Фонтейна прекрасно понимали, что скакать по лесу в дневное время — это безрассудно и опасно. Они не нашли хорошего естественного укрытия лошадям, но зато великан соорудил для них ограду с навесом из веток, где лошади могли находиться весь день скрытые от постороннего взгляда. Затем Джани немного дальше по тропе и в пределах видимости от нее приготовил также из ветвей деревьев шалаш для себя и для своей подопечной. Оба беглеца забрали вещи и оружие в это свое временное жилище и устроились там на отдых.

Великан заснул почти сразу, но Фонтейна еще долго не могла заснуть, растревоженная недавними событиями, разглядывая лицо безмятежно спящего великана, который счастливо улыбался во сне. Они лежали, тесно прижавшись друг к другу и укутанные в один общий плащ. При этом принцесса не испытывала никакой неловкости и не находила ничего постыдного в такой дружбе и близости. Их почти родственные отношения отличались неведомыми ей ранее добротой, заботой, нежностью и искренностью, которые ее постоянно удивляли и умиляли. Она не могла припомнить в своей жизни никого, к кому бы испытывала подобные чувства, доставлявшие ей явное удовольствие и тихую радость. Несмотря на то, что Джани был глухонемой, они легко находили общий язык и понимали друг друга с полуслова.

Принцесса чувствовала, что подобная близость с ее другом и спасителем не грозит ей никакой опасностью, наоборот, она находила в ней свой покой и защиту. Погруженная в эти приятные думы, девушка натянула край плаща себе на нос, устроилась поуютнее и заснула крепким и спокойным сном.

Они проспали таким образом все светлое время дня. Джани несколько раз отваживался покинуть теплую постель и принцессу, чтобы проверить, на месте ли лошади, но все было в порядке. Никто не обнаружил ни лошадей, ни их самих, так что беглецы благополучно дождались темноты. Они пробыли в пути всю ночь и утром снова устроились на отдых. На этот раз Фонтейна, проспав совсем немного, очнулась ото сна от переполнивших ее вдруг беспокойных мыслей и какого-то волнения. Снова, — и уже который раз! — она вспомнила своих недавних похитителей. «Наверное, Дург уже разыскивает нас, — размышляла девушка, — но мы, кажется, окончательно спаслись и теперь мне хочется поскорее вернуться в домик Феррагамо в деревне Хоум». Принцесса сумела убедить Джани в том, что они достаточно далеко ускакали от Дурга, теперь находятся в безопасности и могут позволить себе скакать на своих лошадях днем. Дорога Фонтейне уже была знакома и ей не терпелось поскорее добраться до своих, однако ее не покидало предчувствие новых бед.

Увы! Эти мрачные ожидания несчастной принцессы не обманули ее! Дург и его банда, оказывается, были вовсе не единственными разбойниками в лесу, так что несчастным беглецам довелось столкнуться с еще более безжалостными преступниками в тот самый злосчастный день. Шум среди окружавших их деревьев привлек внимание девушки, когда она вспоминала, какую вкусную еду готовила им всем Кория в домике Феррагамо, и как обходительна она была с нею, принцессой.

Фонтейна хотела закричать, чтобы предупредить Джани, но было уже поздно, так как их окружила толпа грязных, грубых, воинственно настроенных и вооруженных до зубов бандитов.

— О, Господи! Опять? Только не это!

Хотя Рехан уже три дня находился в столице Стархилл, ничего нового разузнать ему не удалось. Но это, надо сказать, его и не очень беспокоило. Ему приятно было неспешно бродить по городу, знакомиться с жизнью горожан. Во время таких прогулок, знакомясь в разговорах с жителями, он нашел косвенное подтверждение ставшей ему известной еще раньше молвы о том, что принц и Фонтейна спаслись бегством. Население столицы с еще большей неохотой, чем в портовом городе Грейрок, вступало в общение с иностранцем и отказывалось разговаривать на подобные темы. Для Рехана подобная реакция горожан вовсе не была неожиданностью, и он считал ее нормальной и естественной.

Советник поставил себе целью добиться аудиенции с новым королем Парукканом, для чего предпринял ряд соответствующих шагов, завязал знакомства с крупными коммерсантами и представителями придворных кругов и обратился к некоторым из них с просьбой о ходатайстве за него перед королем и королевой в надежде предложить им свои товары.

Временами Рехан замечал в окружавших его людях что-то странное, но пока еще не мог понять, что же именно это было. Весь в замешательстве, удрученный и недовольный собой, Рехан вспомнил слова Хобана, сказанные перед отплытием:

— Ничего хорошего я не вынес для себя из этого визита.

Однако, пройдет немного времени, и советнику удастся встретиться с главными действующими лицами в тех событиях, которые его интересовали. Рехан получит возможность беспрепятственно произвести свое собственное расследование, ради которого он прибыл в королевство Арк.

Вечером третьего дня своего пребывания в столице Рехан сидел за столом одной из лучших таверн города в компании своих новых друзей и знакомых из числа преуспевающих местных коммерсантов и ремесленников.

Один портной, чрезвычайно интересовавшийся товарами Рехана, но до сих пор не решавшийся сделать свой окончательный выбор, в этот вечер выпил лишку и был болтлив более, чем в обычное время.

— Наконец-то мы избавились от них, — произнес он пьяным голосом. — Ну, что хорошего, скажите мне сделал Асер для развития торговли, а? Не знаете? А я вам отвечу. Ничего! Вообще ничего! Хорошо что теперь его нет! А вот новая власть тратит на себя много денежек и дает нам заработать кое-что!

Портной похлопал по своему карману.

— Это точно, — поддакнул ему кто-то, — королева знает толк в богатствах и любил приобретать красивые штучки!

— Красивые штучки для себя лично! Вот что я слышал!

— Вот именно, они не жалеют государственных средств и тратят их на себя. Если бы Асер узнал об этом, он, наверное, окаменел бы.

— Бедные его сыновья, какая несчастная у них судьба! И все же я вам скажу: нам выгоднее король Паруккан!

— Да здравствует король Паруккан!

— И его жена, королева Амарина!

Все выпили и потребовали принести еще вина.

Рехан сидел молча, наслаждаясь хорошим вином и довольный тем, что разговоры за столом идут в нужном для него русле.

— А я вам еще кое-что скажу, — продолжал подвыпивший не в меру портной. — Они очистили город от паразитов, то есть, от бродяг и попрошаек. Теперь их не видно в городе, не так ли?

— Правильно! — подтвердил кто-то. — На улицах стало больше порядочных людей.

Все присутствующие согласились с этим. Рехан почувствовал, что настал подходящий момент, когда он может позволить себе задать интересующие его вопросы. Советник поднял свой бокал и уже собирался произнести подобающие слова, но в этот момент портной остановил проходившего мимо человека и крикнул: