— Не называй меня так фамильярно при посторонних, Адесина!

— Да разве Лорент посторонний для нас, Пабалан?!

— Гм! Да, ты, конечно, права! Я тоже думаю, что Лоренту не следует возвращаться обратно. Пока мы не получим новых сведений, ему, действительно, следует оставаться здесь.

— Слушаюсь, милорд.

— Однако вы сами будьте готовы и держите несколько судов и надежных людей готовыми к отплытию обратно в королевство Арк, если это потребуется.

— Слушаюсь, милорд.

— Ну вот и хорошо! А сейчас вы идите к себе и отдохните, у вас очень уставший вид.

Благодарный Лорент направился к двери. Когда он вышел из приемной залы и дверь за ним закрылась, Пабалан воскликнул:

— О, Боже! Куда подевалось вино?!

— Где же ему быть? Оно конечно же вон в той бутылке! — вежливо ответила королева и, убедившись в том, что дверь после ухода Лорента прикрыта плотно, вдруг застонала, как от невыносимой боли, и беззвучно зарыдала. Пабалан пришел в полное замешательство, на его лице появилось страдальческое выражение, он встал на колени перед своей женой, обнял ее и стал утешать, стремясь успокоить ее рыдания. Долгое время еще он шептал что-то ласковое королеве и нежно гладил ее по голове.

Выйдя наружу, Лорент глубоко вздохнул с облегчением. У входа в королевский дворец его ожидал друг, также высокопоставленный придворный, который приветливо помахал издали рукой и затем, подойдя, спросил:

— Что случилось с тобой там? Ты выскочил из дверей, как ошпаренный!

— Я потом тебе все расскажу, — ответил Лорент, — а сейчас мне надо как следует выпить.

Через восемь дней Рехан вернулся на остров Хильд, однако он не сразу отправился во дворец для доклада. Осторожный и многоопытный царедворец сначала явился свой собственный дом, тем более, что он размещался в портовой части столицы. Придя домой, советник надежно спрятал всевидящий камень и распорядился, чтобы слуги уложили его личные вещи, товары и то золото, которое он получил в королевской казне на острове Арк в качестве платы за украшения, предложенные им королеве Амарине для предстоящей коронации. После этого Рехан привел себя в порядок и еще раз повторил мысленно, как он должен будет разговаривать со своим королем.

Когда советник прибыл из столицы Стархилл в портовый город Грейрок в королевстве Арк, — а это было на следующее утро после того, как он расстался с Амариной, его охватили самые противоречивые чувства и мысли. Его вновь ставший здравым рассудок подсказывал ему, что его страстное увлечение Амариной не было естественным, а скорее всего он был заворожен или загипнотизирован. Однако, вместе с тем, он чувствовал почти непреодолимое желание повернуть обратно своего коня и возвратиться к Амарине. Одновременно с этим какой-то внутренний голос говорил ему, что он не должен так поступать. Кончилось все тем, что его колебания усилились настолько, что он уже не знал, что ему делать. Интересно заметить, что неизъяснимым образом Рехан совершенно забыл о том, как Амарина при расставании с ним назвала его настоящим именем, а не вымышленным им самим для конспирации.

Тяжесть всевидящего камня в кармане постоянно напоминала ему о полученном задании. Тем временем советник уже добрался до порта и понемногу пришел в себя. В нем созрела полная решимость сделать все именно так, как Амарина ему приказала, и он уже с нетерпением ждал того дня, когда войдет с нею в связь с помощью всевидящего камня.

Ему удалось найти судно, следовавшее на остров Хильд, которое намеревалось отправиться в плавание с ближайшим морским приливом, и он договорился, что его возьмут с качестве пассажира. Вскоре он уже был на борту этого судна со всеми своими вещами и товаром. Рехан принял все меры предосторожности, чтобы никто не узнал раньше времени о его возвращении на остров Хильд, и даже почувствовал некоторое удовольствие от новой игры, в которой он решил принять участие. При этом наибольшее удовлетворение он испытывал именно оттого, что это была его собственная игра, в которой он исполнял главную и самостоятельную роль, а не навязанная кем-то, будь то самим королем Пабаланом. И в этой игре он не мог проиграть. «Теперь у меня есть все возможности стать уже не двойным, а тройным агентом», — рассуждал Рехан, чувствуя, что отныне его судьба зависит от Амарины.

Плавание на юг, в сторону острова Хильд, показалось ему бесконечным. Советнику очень хотелось поскорее прибыть, чтобы продолжить новую игру. Также ему не терпелось опробовать всевидящий камень, чтобы повидаться и поговорить с Амариной, но он сдержал себя, так как понимал, что не следует злоупотреблять им по пустякам.

И вот Рехан прибыл, наконец, в королевство Хильд и, полный решимости играть свою новую роль, отправился из своего дома во дворец, доложил о себе и почти сразу же был допущен на прием к королю Пабалану. Он вышел в приемную залу, где его ожидали король, королева и Лорент.

После взаимных приветствий Рехан попросил разрешения доложить о проделанной им работе. Доклад свой советник, разумеется, начал с сообщения о том, какие слухи ходят в столице Стархилл о судьбе принцессы Фонтейны. Пабалан остановил Рехана и рассказал ему о последних новостях, связанных с участью, постигшей его дочь и тех, кто сопровождал ее все это время. При этом Рехан постарался как можно точнее запомнить эти сведения, чтобы порадовать Амарину ценной информацией при первом же сеансе связи между ними. Затем советник рассказал о своих впечатлениях и добытых сведениях о состоянии вооруженных сил королевства Арк, о фортификационных сооружениях главного порта страны, Грейрок, а также самой столицы Стархилл. Описание обеих крепостей было, конечно, довольно сдержанным.

— А что в народе говорят о новом короле и королеве? — спросила Адесина, когда Рехан закончил свой рассказ об оборонительных сооружениях столицы и главного порта.

— Судя по всему, люди даже как будто рады. По крайней мере, жизнь продолжается, как будто ничего ужасного не произошло. Правда, со мною разговаривали достаточно сдержанно, но все равно можно безошибочно сделать вывод, что мнения опрошенных мною людей сходятся на том, что изменения в стране произошли явно в лучшую сторону. Государственный переворот произошел быстро и закончился полным успехом, почти без кровопролития. Жители столицы так и не заметили что-либо подозрительного в королевском замке. О перевороте они узнали лишь тогда, когда им официально сообщили о том, что в стране теперь новый король и королева.

— А каков из себя этот Паруккан? — спросил Пабалан.

— Судя по тому, что мне рассказали, это способный человек, сильный решительный и полный энергии. Деловые круги очень довольны им. Королева представляет собой интересную женщину. Оба они красивые и статные и в целом народ рад предстоящей их коронации.

Рехан мысленно подсчитал и добавил:

— Коронация назначена на сегодняшний день.

— Вы продали какие-нибудь драгоценности? — поинтересовался Лорент.

— Да, и за хорошую цену. Правда, всего лишь один комплект. Супруги Паруккан — люди практичные и намереваются активизировать торговлю. Новый король любит делать покупки. Владелец судна, на котором я вернулся согласен взять с собой на продажу товаров, если необходимо.

— Вам удалось повстречаться с королем и королевой? — спросила Адесина.

Рехан почувствовал себя неуютно и тревожно под пристальным взглядом королевы.

— Лично я с ними не встречался, миледи, — ответил советник, несколько подумав. — Однако я их видел издали. Мои деловые отношения ограничились лишь знакомством и встречей с главным казначеем Паруккана.

— А как там относятся к нам, королевству Хильд? — спросил в свою очередь Пабалан, также пристально глядя на своего советника.

— В этом отношении они находят свое положение шатким, милорд, и не без оснований. Новому королю и королеве хотелось бы восстановить нормальные связи с нашим государством, я уверен в этом. Поскольку наш остров — самый близкий их сосед, торговля между нашими странами приобретает очень большое значение для обеих сторон, однако ситуация довольно деликатная. Никто в Стархилле не подозревает, где в действительности находится принцесса Фонтейна.