– Мы распутали три витка цепи, обернутой вокруг камня, и теперь ее длина позволяет подтащить сундук к берегу. Но я не уверен, удастся ли это. Ради Бога, имейте терпение и не позволяйте Джесси упасть.

– Нет, я крепко держу ее, Джеймс, не тревожьтесь. Удивительно только, что вы не попросили вам все рассказать. Аплодирую вашей выдержке. Как я уже заметил, вы способны здраво мыслить. И понимаете, что сейчас важнее всего, Позже, Джеймс, вы все узнаете.

На поверхности появилась крышка сундука. Раздалось оглушительное чавканье – болото неохотно отпускало свою добычу. Джеймсу и Джипсому удалось подтащить его поближе. Джеймс долго смотрел на сундук, ибо до сих пор не верил до конца в его существование.

– Слава Богу, – выдохнул он наконец, – нам удалось.

– Превосходно, – кивнул Филдинг, задыхаясь от возбуждения.

Как и Джеймс, он несколько минут не мог отвести глаз от старого железного ящика, покрытого грязью и илом. На вид сундук казался совершенно целым.

– Теперь я получу то, ради чего трудился.

– Вашего труда тут нет! – неожиданно бросила Джесси. – И вы не заслужили и ржавой монеты!

Джеймс был готов заткнуть ей рот первой попавшейся тряпкой.

– Не важно, – поспешно вставил он. – Это все ваше, Комтон, если, конечно, мы сумеем его открыть.

Джеймс умудрился отыскать вросшую в боковую стенку ручку и потащил сундук по скользкой сырой траве. Он был довольно большим и тяжелым.

– О нет! – бешено завопил Комтон, размахивая оружием. – Проклятие, взгляние только, в нем дыры! Это металл! Откуда взялись эти чертовы дыры?!

Он злобно дернул Джесси так, что она упала на колени, и начал возиться с замком. Но крышка не поддавалась. Отпрянув, Комтон выстрелил в защелку. Осколки разлетелись по всему болоту и беззвучно ушли на дно.

Филдинг сдавленно рассмеялся, откидывая крышку.

– Господи, какая грязь! Но сколько здесь драгоценностей и монет... Слава Богу, они не провалились в эти проклятые дыры. Драгоценности не гниют и не ржавеют. Да-да, драгоценности! Я богат!

Филдинг выронил пистолет и запустил руки в сундук по самый локоть.

И дико закричал.

Он стоял на коленях перед сундуком, неестественно согнувшись, по-прежнему не вынимая рук. Из глубины поднялась змея, уродливее которой Джеймс не видел, – – тело почти такой же толщины, как мужская шея, а омерзительная ворсистая пасть мертвенно-белого цвета. Из этой широко разинутой пасти свисала нить жемчуга, совсем как удила, когда лошадь их закусывает, а поводья волочатся по земле. На мгновение рептилия уставилась на Комтона Филдинга, но тут же бросилась вперед, вонзив зубы ему в плечо. Из сундука появился еще один щитомордник, на этот раз с изумрудным ожерельем в пасти. Слюна отчистила камни настолько, что теперь они сверкали глубоким зеленым огнем. Змея грациозно обвила руку Комтона, медленно, лениво разинула пасть, вытолкнула изумруды и впилась ему в ладонь.

– Комтон, да вытащите же оттуда руки, черт возьми! Шевелитесь! Бросайте проклятый сундук!

Комтон Филдинг визжал, не переставая, но не двигался с места. Казалось, он потерял способность к действию и мог лишь кричать. Третий щитомордник, скользнув сквозь дыру в сундуке, пополз по груди Комтона к подмышке и злобно ужалил его, раз, другой, третий, прежде чем снова скрылся среди сокровищ.

Комтон Филдинг взвыл сильнее, но по-прежнему остался недвижим. Или просто не мог пошевелиться? Джеймс не знал, что делать. Он снова окликнул его. Безуспешно. Джеймс успел оттащить Джесси, когда одна из рептилий повернулась к ним, угрожающе зашипев. Лишь когда они оказались на безопасном расстоянии, Джеймс осознал, что прошло всего несколько секунд.

– Да уходите же, Комтон! Бросьте чертов сундук!

Комтон Филдинг слегка повернул голову, чтобы видеть Джеймса, и произнес тихим, усталым голосом:

– Не могу. Видите змей, Джеймс? Они проникли в сундук, потому что тоже хотели заполучить сокровище. Взгляните на ту, которая держит жемчужную нить. Она даже не выплюнула ее, когда жалила меня. О Господи, как их много...

Из сундука выползали все новые твари. Они двигались неспешно, словно знали, что добыча не уйдет. И так же свирепо жалили Комтона в шею, плечи, грудь, а потом ускользали обратно в сундук или падали в болото.

Джеймс лихорадочно поискал глазами пистолет Комтона, но, тут же вспомнив, что спрятал свой в сапог, выхватил оружие и выстрелил. Одно из чудовищ, все еще обвивавшееся вокруг руки Комтона, тут же уползло, и исчезло в сундуке. Джеймс снова выстрелил, ощущая полнейшую беспомощность. Что толку в пистолете? И почему Комтон не удирает?

Гнусные твари пожирали его заживо. Теперь Филдинг даже не вздрагивал от очередного укуса. Просто стоял на коленях перед этим ужасным ящиком, позволяя гадам жалить его.

– Джипсом, уведи Джесси. Тут могут быть еще змеи. Уйдите подальше.

– Я сам позабочусь о ней, – раздался голос Баджера.

Он осторожно подхватил Джесси на руки.

– Да, Джеймс, все мы здесь, – вмешался Маркус. – Неужели ты ничего не заподозрил, видя, что никого не оказалось рядом, когда вы с Джипсомом покидали дом, захватив шесты? Да этот парень почти мертв! Кто он, черт возьми?

– Мы вот уже много лет не видели преступников, – заметила Дачесс, однако не сделав ни шагу вперед. – Ненавижу змей. Какой ужас! Осторожнее, не то они набросятся на нас!

– Что можно сделать для этого человека? – спросил Спирс. – Я, как и Дачесс, ненавижу змей.

– Хорошо, что Мэгги нет с нами, – вздохнул Самсон, – иначе ей стало бы плохо при виде этих чудовищ.

– Отойди, Джеймс, – велел Маркус. – Посмотрим, не удастся ли избавиться от остальных щитомордников.

Он выстрелил, и Спирс последовал его примеру.

Джеймс выжидал. Но груда монет и драгоценностей оставалась неподвижной. Наконец ему удалось оттащить Филдинга от сундука. Вздувшееся лицо несчастного приняло цвет змеиной пасти – такой же отвратительный, мертвенно-белый.

– Комтон?

– Да, Джеймс? – хрипло прошептал тот. – Я не вижу вас, но слышу словно издалека. Где Джесси?

– Я здесь.

– Пожалуйста, расскажи, что случилось с колонистами на Роаноке?

– Индейцы племени кроатон приняли их, когда еды больше не осталось. Думаю, что, немного оправившись, они стали вести себя, как хозяева, забыв о том, что индейцы их спасли. Дикари, обозлившись, продали их испанцам. Позже Валентине удалось бежать в Англию и выйти замуж за бристольского торговца. Остальные колонисты, по-видимому, так и прожили в Испании до конца дней.

– Спасибо, – выдохнул Комтон. – Джеймс, прошу, не говорите моей маме, что я убил Аллена Белмонда. Он всегда нравился ей, хотя я считал его негодяем.

– Не скажу, – пообещал Джеймс.

– Благодарю, – охнул Комтон, дернулся и застыл.

Огромный щитомордник выполз на берег и с невероятной скоростью пробрался сквозь мокрую траву, все еще сжимая в пасти жемчужную нить, концы которой волочились за ним по земле.

– Он мертв, – пробормотал Джеймс, – и все из-за проклятого сокровища.

– Но что мы будем делать с кладом? – спросила Джесси, с отвращением разглядывая сундук.

Не успела она договорить, как очередная гадина высунула треугольную голову.

– Омерзительно, Джеймс, просто омерзительно, – пролепетала Джесси, не в силах отвести глаз от сундука. – Все эти драгоценности и монеты награблены у несчастных людей, которых убил Черная Борода. Я этого не вынесу.

– Согласен, – ответил Джеймс, оглядев сначала Спирса, потом Баджера и Самсона и наконец Маркуса и Дачесс.

Все по очереди кивнули.

– Пусть грязь и змеи снова им завладеют! – решительно воскликнула Дачесс. – Пусть лежит на дне!

Джеймс и Джипсом уперлись ногами в сундук и сильно толкнули. Он рухнул в болото и начал медленно тонуть. Когда над поверхностью осталась только крышка, толстый щитомордник поднялся из воды и тут же исчез. Черная муть пошла огромными ленивыми пузырями, которые лопались с негромким треском. Никто не произнес ни слова. Все молча наблюдали, пока вновь не стало тихо.