— Как ты смеешь! — гневно воскликнула женщина, стоявшая у очага. — Ты всего лишь ласс, одаренный властью и землями. Ты — человек, обласканный человеком. Старец же Вильтран отмечен Святыми! И пусть он смертен, но не прост, как ты, ласс!

Гаэрд мазнул по женщине взглядом и вновь повернулся к Лиаль. Он протянул через стол руку, и лаисса потянулась к нему. Их пальцы встретились, и мужчина ласково погладил девушку, накрыв ладонью ее руку.

— Прост? — переспросил он. — Святые так же оказали мне свою милость, избрав хранителем той Силы, на которую покушается старец Вильтран. И ежели я был избран, а старец увидел и возжелал, то кто же он? Вор?

Звякнул обнаженный меч, и из угла вышел еще один мужчина. Дальвейг бросил на него взгляд через плечо, но не проявил и толики беспокойства.

— Это вещь нужна мне, — произнес старик, поднимая руку и останавливая возмущенного мужчину. — Дай добром.

— А что ты будешь с ней делать, старик? — спросил Гаэрд. — Положишь рядом и будешь наглаживать, словно под твоей рукой кот? Меч живет лишь в бою. Ты не сможешь дать ему то, что он хочет. Знай же, старик, что за ним идут более могущественные охотники, чем твои воины. Опасные, коварные, злые. Ты не сможешь защитить клинок от них, но в их руках он станет смертельно опасным для каждой твари, живущей на земле. Я увезу его и скрою от всех. Что сделаешь ты?

— Он мне нужен, — упрямо повторил старец и опустил голову на грудь. — Сила, я ее чувствую. Дай…

Устало прикрыв глаза, Гаэрд вновь подался вперед. Лиа с тревогой следила за лассом. Теперь она накрыла руку мужчины своей ладонью.

— Мы не хотим никого убивать, — снова заскрипел надтреснутый старческий голос. — Ты ведь это уже понял, ласс. Отдай меч, забирай свою женщину и уходи. Ежели тебе будет угодно, ты можешь остаться, вас накормят, дадут ночлег.

— Коли воспротивлюсь? — спросил Гаэрд, и так прекрасно понимая, что ему ответят.

— Она умрет, — вздохнул слепец. — Эта женщина — единственное, что ты ценишь так же сильно, как меч. — Старик снова вздохнул и кивнул мужчине, стоявшему за спиной лаиссы.

Тот шагнул к девушке, приставляя к ее горлу нож. Лиа вскрикнула, попыталась отпрянуть, но лишь задела лезвие, и кровь выступила на нежной коже лаиссы. Гаэрд с яростью взглянул на того, кто ранил его возлюбленную, затем вцепился в рукоять Халидура.

— Не успеешь, — произнес воин. — Не успеешь, ласс.

— Ежели, — слова дались Дальвейгу неожиданно трудно, — ты сделаешь это…

— Сделаю, ласс, — спокойно кивнул тот. — Старец учит ценить жизнь, и мы ценим. Но он для нас стал равен Святым, и желание Вильтрана превыше жизни твоей женщины. Дай меч, пока она дышит. Иначе ты потеряешь и ее, и свой клинок.

Ласс Дальвейг мгновение смотрел на мужчину, после опустил взгляд на Лиаль, в чьих глазах застыл испуг. Слезы проложили тонкие дорожки по ее щекам, разрывая сердце Гаэрда на части. Мужчина застонал, до боли в пальцах стискивая рукоять Халидура.

— Святые, — сипло выдохнул он.

— Решайся, ласс, — заскрипел старик. — Женщина или меч? Что ты выберешь?

Нож вновь надавил на горло Лиаль, заставив ее вскрикнуть. Гаэрд вдруг почувствовал в глазах жжение, и лаисса расплылась перед его взором. Он так ясно представил, как нож полосует ее шею, оставляя уродливую рану. Как хрипит и падает лицом на стол девушка, занимавшая его помыслы, как кровь ее разливается алым озерцом. Кровавые ручейки бегут по гладкой поверхности, достигают края и капают на его руки. Гаэрд увидел безжизненные глаза Лиаль, он так четко их увидел…

— Святые, — повторил он, рывком вытаскивая меч из ножен и кидая на стол. — Держи и будь ты проклят, слепец.

После этого вскинул взгляд на воина, но тот смотрел на старика, тянувшего костлявую ладонь к Халидуру. Наконец пальцы его сомкнулись на рукояти, и Вильтран подтянул меч к себе.

— Да-а, — прошелестел он, и нож исчез, освобождая Лиаль.

Она надрывно вскрикнула, вскочила с места и бросилась к Гаэрду. Тот поднялся ей навстречу, поймал в объятья, крепко прижимая к себе, и закрыл глаза, ощущая сейчас пустоту и облегчение одновременно.

— Они свободны, — махнул рукой старик, любовно поглаживая реликвию.

Гаэрд еще раз взглянул на него ненавидящим взором, обещая себе спрятать Лиаль и вернуться. Лаисса потянула за собой мужчину, спеша покинуть это ужасное место. Он слепо шел за девушкой, позволяя увести себя, потому что по собственной воле оставить Халидур Гаэрд был не в силах, не смотря на данную клятву. Они уже дошли до двери, когда позади, то ли закашлял, то ли закаркал старик, и разразился горестным криком:

— Пусто! Пусто, Силы нет! Меч пустой! Верните их немедленно!

Тут же за Дальвейгом и лаиссой Ренваль бросились воины «видящего», но Гаэрд уже сам остановился и обернулся, задвигая Лию себе за спину. Воины остановились, положив руки на рукояти мечей. Старик поднялся из-за стола и сделал несколько неверных шагов.

— Где? — воскликнул он. — Где Сила?!

— Мне неведомо, — ответил Дальвейг и не смог сдержать издевательской ухмылки.

— Знаешь! Знаешь! — закаркал старик.

— Я могу забрать меч? — холодно спросил ласс.

— Нет! Заприте их, — велел старик и пробормотал. — Я хочу понять. Хочу… Но не сейчас, устал.

Он вновь закашлялся. К старцу подбежала женщина, бережно обняла за плечи и увела прочь. Гаэрд оценил возможность сейчас вернуть себе Халидур, но оставил эту затею, потому что к его спине испуганно жалась Лиаль, и мужчина вновь сдался.

— Идите за нами, — велел тот, что стоял все это время в углу, лишь раз покинув его. — Старец Вильтран будет говорить с вами позже.

Гаэрд обернулся к лаиссе, обнял ее за талию, и они направились вслед за воином. Второй шел позади, отрезая путь к побегу. Ласса и лаиссу провели в другую часть дома, распахнули тяжелую деревянную дверь и задвинули засов, как только они оказались внутри маленькой каморки.

— Гаэрд, — всхлипнула Лиаль, но мужчина прижал палец к ее губам, после ласково обвел их по контуру и склонился, ненадолго приникая поцелуем.

— Ты жива, с остальным разберемся, — негромко сказал он и увлек девушку к тюфяку, брошенному на пол. — Миролюбив старец, а темницу имеет, — усмехнулся мужчина.

— Гаэрд…

— Т-с-с, — он покачал головой. — Мне надо подумать.

Лиа положила голову на плечо ласса и замерла, не мешая ему.

День клонился к закату. В коморке, где закрыли двух пленников, стало совсем сумрачно. Лиаль подошла к маленькому окошку и встала на цыпочки, чтобы выглянуть наружу, но вскоре зябко передернула плечами и вернулась к лассу Дальвейгу, следившему за ней рассеянным взглядом. Он протянул руку благородной лаиссе, и она без всякого страха вложила в его ладонь пальчики. Гаэрд потянул Лиаль на себя, и вскоре она сидела на его коленях, обвив шею рукой и глядя в глаза мужчине.

— Скоро ночь, — сказала девушка, чтобы нарушить молчание.

— Да, скоро, — кивнул Гаэрд. — Любопытно, где сейчас Ригн, и чем занят.

— Ох, надеюсь, с ним все хорошо, — вздохнула лаисса, прижимаясь щекой к щеке Дальвейга. — Я волнуюсь за него.

Гаэрд сильней сжал кольцо рук вокруг лаиссы. Судьба обоза волновала и его, но все-таки они были вне стен поселения и, если нападавшим не пришла помощь, то должны были отбиться. В этом Дальвейг был уверен. Но обоз мог продолжить путь, он не был нужен, ни старцу, ни его людям, а вот ласс Магинбьорн оставить сестру и друга в плену не сможет. Стало быть, он сунется в поселение, и что ожидает его здесь, предсказать было сложно.

— Гаэрд, — Лиа посмотрела на мужчину, — что они могут с нами сделать?

— Ничего такого, что уже не сделали, — ответил Дальвейг. — Слепцу нужен Халидур, я могу ответить на его вопросы, а ты не позволишь мне промолчать.

— Прости, — прошептала лаисса, повинно опуская голову.

— За что? — удивился Гаэрд, приподнимая голову Лии за подбородок. — За то, что мое сердце бьется чаще, когда я вижу тебя? Или за то, что без тебя я не могу сделать ни одного глотка воздуха? А может за то, что я не устаю благодарить Святых, что они привели моего коня под стены замка Ренваль?