— С вас шесть пятьдесят, — сказала я с безразличным выражением на лице.

Блондинка вытащила двадцатку из лифчика. Да, я изо всех сил старалась не закатить глаза.

— Не могли бы вы послать еще одну бутылку тому парню? — спросила она, когда ее взгляд перешел на Райкера. — Скажите ему, что это от нас.

Она хихикнула. Да, на самом деле чертовски громко хихикнула.

Я взяла у нее двадцатку и добавила стоимость «Coors» к ее счету, затем передала сдачу. Сдерживая несколько отборных слов, которые с удовольствием бы бросила в ее адрес, я достала пиво и открыла крышку.

Райкер смотрел, как я приближаюсь к нему с другого конца бара, удивленно разглядывая бутылку в тот момент, когда я протянула ему ее.

— От девушек за тем столиком в конце, — сказала я в ответ на его вопросительный взгляд. — Думаю, они не будут против, если ты лично отблагодаришь их за проявленную доброту.

Он взял пиво и посмотрел на девушек, мило улыбнулся и кивнул.

— Держу пари, что ни одна из них не возражала бы, если бы я поцеловал их прилюдно, — произнес он, все еще не глядя на меня.

Он пытался поддеть меня, но я держалась, как могла.

— Не думаю, что они проявят себя на публике. Но ты можешь обсудить это с ними лично.

— Никки, — окрикнул он, но я ушла, не оглядываясь.

Примерно за час до закрытия я вышла в подсобку, решив взять несколько бутылок ликера, который у нас заканчивался. Когда я взобралась на стремянку, чтобы прихватить с верхней полки текилу, грохот закрывающейся двери напугал меня, и я чуть не потеряла равновесие, но ухватилась за полку, чтобы не упасть.

Райкер схватил меня за талию и крепко прижал к себе.

— Черт, детка, прости. Я не хотел тебя напугать.

Сделав глубоких вдох, я прихватила бутылку и стала спускаться по лестнице, а Райкер, хотя в том и не было необходимости, придерживал меня.

— У меня все нормально, — заверила я его.

— Хорошо.

Он отпустил меня и отошел.

— Ты и дальше планируешь меня избегать? Или это продлится только до тех пор, пока не закроется бар, а потом на меня прольется вся ярость Никки?

Он прикусил губу, чтобы сдержать улыбку, но не смог.

— Я планировала игнорировать тебя сегодня, завтра и, может быть, даже послезавтра. Тебе бы даже не пришлось использовать тех девушек, чтобы достать меня, — сказала я, проходя мимо, и направилась к двери. Но сделав всего несколько шагов, оказалась в его объятиях, что незамедлительно меня остановило.

— Ты же знаешь, я ненавижу, когда ты на меня злишься.

— В течение последних пяти лет тебе было на это плевать.

Я не пыталась бороться с его хваткой, только крепче сжимала бутылку текилы.

— Ты не можешь знать это наверняка.

Его рот был в нескольких сантиметрах от моего уха. Дрожь угрожала меня выдать, но я приложила все усилия, чтобы скрыть это.

— Парням, с которыми я служил, надоело мое нытье и вечные разговоры о тебе. Забыть тебя было нелегко.

Он развернул меня к себе лицом, чтобы посмотреть мне в глаза.

— Если бы я мог все вернуть, — начал он с решительным выражением, — я бы убедил тебя поехать со мной. Я бы попросил тебя выйти за меня замуж, и, черт возьми, Тори была бы моей дочерью.

На глаза навернулись слезы, потому что с самого ее рождения я мечтала, чтобы он был отцом моей маленькой девочки.

— Но я все испортил. Я думал, что поступаю правильно, и это моя самая большая ошибка. Я не могу изменить прошлое, но чертовски точно могу изменить будущее. — Он провел большим пальцем по моей щеке. — Хочу, чтобы вы с Тори были в моей жизни каждый день. Прости, может это тебя беспокоит, но я не хочу скрывать свои чувства к вам. И не буду.

— Я не хочу, чтобы ты скрывал…

Райкер прижался ко мне губами в поглощающем поцелуе, я вжалась в дверь позади себя от того, что он подошел еще ближе.

Когда Райкер отстранился, у меня перехватило дыхание.

— Мне наплевать и на Тайлера, и на Кигана, и мне все равно, что кто-то там узнает, как сильно я люблю тебя и нуждаюсь в тебе. Черт, Никки, мне все равно, если даже каждый мудак в городе подумает, что я слабак и ты владеешь моим сердцем. Так было всегда. Я был слишком глуп, чтобы не понять того, что потерял, когда имел это. — Он вытер слезу, которая текла по моей щеке. — Но я хочу все вернуть.

Райкер сделал паузу, наклонился достаточно, чтобы оказаться со мной на одном уровне.

— Я хочу, чтобы вы с Тори дали мне шанс, и я клянусь тебе, что никогда не отпущу тебя снова.

Прошло уже три дня с тех пор, как я признался в своих чувствах. Три дня назад я чувствовал себя беспомощным, как никогда в своей жизни. Три дня с тех пор, как ждал, что Николь примет мою любовь или решит разрушить мои планы.

Неизвестность может, бл@дь, поставить человека на колени.

Для парня, который сражался, защищая свою страну, признание в любви должно быть плевым делом, но по факту, это было совсем непросто. Но в тот момент, когда она посмотрела на меня и произнесла эти четыре слова, готов поклясться, мой мир перевернулся.

— Пожалуйста, не причиняй нам вреда.

И в тот момент я поклялся, что всегда буду защищать ее сердце и сердце Тори, чего бы это ни стоило, независимо от того, с кем мне придется сражаться на этом пути, они будут чувствовать себя любимыми и единственными.

Отработав смену восемь с половиной часов, я направился к своему грузовику, мечтая только о душе и подушке. Забравшись в кабину своего грузовика, я открыл бардачок и достал телефон, улыбаясь ожидавшему меня текстовому сообщению.

Николь: Тори готовит для тебя спагетти.

Этот милый маленький ангел смотрел на меня так, словно я подарок с небес, и у меня щемило в груди от ее реакции, она могла растопить сердце любого человека.

Я: Мне нужно что-нибудь принести?

Я завел грузовик и ждал ее ответа, сидя на парковке в надвигающихся сумерках.

Николь: Нет, если только ты не хочешь выпить чего-нибудь особенного, у меня нет пива.

Алкоголь был последним, о чем я думал. Мое прежнее намерение лечь спать пораньше быстро испарилось. Теперь я был воодушевлен, предвкушая ночь с Тори и Николь. Я надеялся, что однажды смогу приходить к ним домой каждый вечер. Но мне следовало держать себя в руках и помнить, что она все еще сомневалась после того, через что я заставил ее пройти. Мы медленно работали над этим, и я буду ждать столько, сколько ей нужно.

После поездки, которая, казалось, длилась вечность, я остановился перед ее домом и прихватил свою сумку с пассажирского сиденья. Решив остановиться у дяди, потому что дорога назад к родителям была бы слишком долгой, я посчитал, что сегодня вечером, похоже, останусь здесь.

Поднимаясь по ступенькам, я почувствовал запах чеснока, и у меня потекли слюнки. Последние несколько дней я питался только фастфудом. Мой дядя был закоренелым холостяком и никогда не готовил, так что я уже привык к тому, что по дороге к нему мне следовало что-нибудь купить.

Только я собрался постучать в дверь, как услышал, что за моей спиной хлопнула дверца машины. Оглянувшись через плечо, увидел Тайлера, идущего ко мне с разъяренным взглядом. Я помнил этот взгляд.

Мы с Тайлером никогда не были друзьями, скорее соперниками. В старших классах мы всегда старались превзойти друг друга во всем. И когда я стал встречаться с Николь, это был еще один удар по его самолюбию. Дело даже не в том, что он тоже был в нее влюблен. Он злился не из-за того, что я кого-то встретил, а скорее потому, что ему не нравилось видеть меня счастливым.

— Какого черта ты вообще вернулся? — начал он, когда я стал спускаться к нему по ступенькам. Если бы я мог не впутывать в эту историю Николь, я бы так и сделал. Ей это не нужно, но это было то, о чем она беспокоилась.

— Думаю, что мы оба уже знаем ответ на этот вопрос, — сказал я, подходя к нему. — Но, черт возьми, я тебе отвечу.