Она ахнула и откинула голову назад.

— Так тебе нравится?

Я отстранился и снова толкнулся ей навстречу, прежде чем она смогла ответить.

Мне стало сносить крышу, когда Николь приняла мой член, и ее киска запульсировала.

— Да, — простонал я. — Тебе это нравится.

— Райкер, — воскликнула она, вращая бедрами, теряясь в наслаждении.

Я ослабил хватку, отдавая ей контроль над ситуацией, что ничуть не смутило Николь. Ею овладела дикая страсть, она трахала меня, и это было самой сексуальной чертовой вещью. Для меня было пыткой не кончить, но я хотел, чтобы она была первой.

— Черт возьми, Николь, — прорычал я. — Ты так охренительно хороша, — сказал я, пока она снова и снова продолжала на мне скакать.

— Я уже близко, — призналась она, ускорила движение бедрами и стала сжимать мой член. — О Боже — громко застонала она, но я был слишком увлечен процессом, чтобы обращать на это внимание.

— Ну, же, детка, — уговаривал я. — Это так чертовски сексуально.

Через мгновение я перевернул Николь на спину резко и быстро вошел в нее, стремясь к собственному освобождению.

Я проснулся почувствовав, что Николь спит у меня на груди, обняв за талию. Она прижималась ко мне во сне, и наши тела сплелись в единое целое, все было идеально. Я давно уже не чувствовал себя таким умиротворенным. Держа ее в объятиях, мне хотелось всего сразу. Черт, я хотел бы, чтобы мои вечера всегда были такими, как вчерашний. Тори и Николь улыбались и веселились, детский смех наполнил квартиру, когда я посадил Тори себе на плечи, притворяясь, что она была самолетом, летящим по воздуху. Ее сладкое хихиканье, когда мы играли, было именно тем, чего мне не хватало по жизни.

И в тот момент, когда Виктория заснула у меня на руках, я почувствовал, что кое-кто завладел моим сердцем и крепко сжимает его. В этот момент я понял, что полюбил этого милого маленького ангела.

Две девчонки ловко обвели меня вокруг пальца, и я попался на их удочку.

Я неподвижно лежал, прислушиваясь к тихому сопению Николь. Совершенно сбитый с толку, даже не заметил, что вошла Тори, пока та не перелезла через мои ноги.

— Привет, егоза — сказал я, немного нервничая из-за того, как она отнесется ко мне в постели с ее мамой.

— Привет, — ответила она, садясь мне на живот и прижимая своего медвежонка к груди.

Мое присутствие, казалось, ее даже не смутило. Девочка наклонилась и прошептала:

— У меня случилась авария.

Паника и миллион мыслей пронеслись в голове. Что она имела в виду под словом авария? На первый взгляд, с ней все было в порядке.

И уж точно я не был готов к тому, что произойдет дальше.

— Я намочила постель, — призналась девочка.

И тут все прояснилось, когда я понял, что именно просачивалось сквозь простыню, разделявшую нас. Я понятия не имел, как на это реагировать. Присутствие маленького человека было для меня совершенно новым.

Смех Николь заполнил комнату, и я почувствовал себя глупо из-за своего почти панического приступа.

— Добро пожаловать в жизнь с трехлетним ребенком, — сказала Николь, садясь в постели. — Она делает это не часто, но теперь, когда ты познал, что это такое, просто подожди, когда в следующий раз ее вырвет. И ты пожалеешь, что это не моча.

Николь обошла кровать, одетая только в майку и трусики, похожие на крошечные шорты. Она сняла Викторию с меня и посадила к себе на колени. Все, что я мог сделать, это хихикнуть. Похоже, мне еще многое предстоит узнать о детях.

После того, как Николь вымыла Тори и себя, я наконец смог принять душ.

На выходе из ванной меня привлек запах свежего кофе и восхитительный аромат блинов. Я последовал инстинкту и, завернув за угол в кухню, остановился на полпути, любуясь открывшейся передо мной картиной.

Тори стояла на стуле рядом с Николь, крепко обхватив ее рукой. Николь придерживала Тори, и они вместе держались за лопатку, которой переворачивали оладьи.

Тори захихикала от восторга, когда они сняли последний блин со сковороды и положили на тарелку рядом с ними на стойке.

Когда я вернулся в Алабаму, я не знал, что Виктория была частью Николь, что, в свою очередь, означало, что она также будет частью моей жизни. У меня не было никаких сомнений по этому поводу. Но даже в самых смелых мечтах я не понимал, что так сильно ее полюблю. Николь всегда была моей единственной настоящей любовью. Но теперь мое сердце принадлежало еще одной девчонке.

Николь оглянулась через плечо и улыбнулась мне.

— Ты голоден?

— Да, — ответил я, подходя к ним сзади и наклоняясь, чтобы поцеловать Викторию в макушку. Я не мог не заметить, что Николь внимательно наблюдала за моей реакцией на Тори. Я пощекотал ее бок, и она захихикала.

— Ты приготовила завтрак, принцесса? — спросил я, слегка потянув ее за косу.

Она кивнула и улыбнулась мне через плечо.

— Ну, пахнет просто восхитительно — добавил я, прежде чем наклониться в сторону и поцеловать Николь.

Я рискнул и провел кончиком языка по ее нижней губе, а она приоткрыла рот и всосала его. Ответ вызвал во мне вспышку желания, и я на мгновение пожалел, что мы не вернулись к ней в кровать, укрывшись вместе под простынями.

— Фу, — тоненький голосок прервал мои грязные мысли, и Николь улыбнулась.

Когда я отстранился и посмотрел на нее, то понял: Николь тоже хочет меня. После стольких лет разлуки мне все время хотелось быть рядом с ней, касаясь Николь при каждом удобном случае.

— Прости за это, маленькая леди — сказал я, оглядываясь на Тори, которая внимательно наблюдала за нами. — Просто люблю твою маму.

Девочка улыбнулась и несколько раз перевела взгляд с Николь на меня, а после спросила:

— А меня ты тоже любишь?

У меня комок в горле застрял. Я взял у нее лопаточку и положил в раковину слева от нее, затем отцепил ее руки от матери и прижал к себе, убедившись, что она смотрит на меня, когда я говорю.

— Да, Виктория, — начал я. — И тебя я тоже люблю. Разве могло быть иначе? Когда я тебя встретил, у меня не было ни единого шанса устоять, потому что тебя, маленькая леди, легко полюбить.

Ее лицо засияло, она широко улыбнулась и, крепко сжимая, обняла меня за шею. Николь наблюдала за происходящим. Взглянув на нее, я увидел ее непролитые слезы и без колебаний притянул к себе, так получились наши совместные обнимашки.

Эти две девушки украли мое сердце, и я не просил его возвращать.

Я сидела за кухонным столом и складывала носки, пока Райкер с моим отцом обсуждали игру по телевизору. Их голоса доносились из гостиной, и временами я слышала хихиканье Тори. Я была уверена, что ей совсем не скучно с ними.

Когда Райкер сказал Тори, что любит ее, мое сердце сжалось от радости, и я едва могла дышать. Моей малышке повезло не только с моим отцом, который обожал ее, но теперь у нее еще появился Райкер. Она могла веревки вить из этих двоих, поэтому вся та хрень со стороны Тайлера казалась незначительной. Если он не мог любить эту необыкновенную малышку, которую мы с ним создали, то любви двоих мужчин в соседней комнате было достаточно, чтобы компенсировать отсутствие родного отца.

Мой телефон зазвонил в сумочке, лежавшей в нескольких футах от меня, и я потянулась за ним, чтобы ответить на звонок, пока он не перешел в голосовое сообщение. На экране высветился «неизвестный номер», поэтому я быстро нажала кнопку «принять вызов».

— Алло?

— Привет, Ник. — Я съежилась при звуке голоса Тайлера. — Где моя дочь?

— А тебе какое дело? — поинтересовалась я, зажав телефон между плечом и ухом, и продолжила складывать носки. Тайлер периодически названивал, чтобы лишний раз досадить мне, и я понимала, что это очередная бессмысленная игра. Он часто так делал, а с тех пор, как вернулся Райкер, его звонки стали постоянными.

— Потому что хочу увидеть ее. У меня кое-что есть для нее, — произнес он заплетающимся языком, и я закатила глаза.