Ким тяжелее Герки.

И коты не в ладах с водой. Умарсу просто повезло.

- Нет, - тихо сказала Лиль.

Достала из кармана куртки сережку и сунула ее в ухо, раскровив мочку: руки дрожали.

- Я разберусь. У меня есть право. Я проиграла в литивоме. Слышите?! Я проиграла ему в литивоме!..

На вокзале Жаннэй чуть не наступила на коленопреклоненную Ылли.

Жаннэй вовсе не имела привычки наступать на тех, кто просит у нее милости. По правде говоря, у нее и милости-то редко просили, а уж такой архаично глубокий поклон она встречала впервые.

Чтобы человек распластывался по плитам вокзала и не поднимал головы, пока Жаннэй раза три не попросила встать... Нет, ни разу такого не было.

Просто не сразу заметила, а Герка не счел нужным предупредить. Наверное, из-за какой-то местной традиции. Или из-за того, что очень старался не споткнуться в своих пыточных зимних сапогах и смотрел только себе под ноги.

А Ким немного отстал.

Поэтому Жаннэй чуть не наступила на Ылли. Она не сердилась и не была раздражена. Просто случайность.

Она протянула руку, чтобы помочь ей подняться.

- Я должна была понимать, мудрая Жаннэй, что не стоит просить знакомого моего знакомого воздействовать на вас даром, - сказала Ылли, нисколько не понизив голос.

Жаннэй невольно оглянулась. К счастью, они приехали очень рано, и кроме них на перроне была только пара бомжей, да и те в значительном отдалении.

- Раз ты пришла сама, значит, готова объясниться, - пожала плечами Жаннэй, - как видишь, последствий не было, так что мне нет смысла писать докладные записки... если, конечно, я решу, что у тебя и правда были причины так поступить. Я готова тебя выслушать. Но не здесь, конечно.

Они оказались в кафе "У ласточки" минут через пятнадцать. Жаннэй подумала, что либо Тьмаверст очень маленький город, либо Ылли знает, как сокращать пути.

Шли они сюда по каким-то жутким трущобам, и Жаннэй предположила, что те скрыты от взглядов приезжих: она не встречала ни единого упоминания о них в путеводителях, хотя еще лет десять назад был принят закон о рекламе в туризме, которым авторов обязали упоминать обо всех хоть сколько-нибудь опасных или хотя бы неэстетичных местах, и те же заводские кварталы в путеводителях были упомянуты, хоть и всего в паре предложений.

Тут была просто туча песчанок: приходилось работать локтями, подныривать под веревки с бельем и стараться не отшатываться от скрипящих под гнетом снега домов, до сих пор держащихся на месте только за счет подпирающих их соседей и гниловатых балок.

Увидев за поворотом знакомую вывеску, Жаннэй даже не удивилась.

Герка хотел остаться снаружи, но Ылли пресекла эти попытки коротким: "Герка, не дури". После чего тот попытался взъерошить волосы, наткнулся на длинный хвост и еще больше нахмурился. Жаннэй даже пришлось немного подтолкнуть его в спину, а то он застыл бы у двери истуканом еще на полчаса.

Тот толкнул стеклянную дверь с вывеской "закрыто" и неохотно вошел.

- Ну коне-е-ечно, - пробубнил он, - кто бы сомневался, что дядь Кеех знает... Он, наверное, все сразу узнал. Как только случилось.

- Он всегда все знает? - тихонько поинтересовалась Жаннэй.

- Он наш толмач уже лет триста. А то и больше, никто не знает, сколько ему. - пояснил Герка, - толмач не в смысле переводчик, а в смысле "улаживатель недоразумений" или типа того. Хотя не удивлюсь, если в Медном веке он был самым простым перево...

В этот момент Герку-в-теле-Лиль, подняли как пушинку и пару раз подбросили в воздух, как делают отцы с пятилетними детьми, когда приезжают из командировок. Герка, впрочем, заливисто хохотать не спешил: скорчил обреченную морду и обмяк в руках старейшего Жаба в Тьмаверсте.

Однако это кислое личико в исполнении мимики Лиль выглядело премиленько.

- Ну дя-а-адь Кеех!

Его поставили на место.

- Вот никак не пойму, как же тебя назвать? Ты мне сынок или дочка? - Гулко рассмеялся Жаб, и его подбородки заволновались, как море в хмурую погоду, - Я его уведу-откормлю, милая Жаннэй? А вы пока по делам пообщаетесь. Ким, тебе тоже еда нужна больше, чем болтовня. Языками каши не намолешь!

- Но...

Когда взрослого мужчину уводят, как маленького мальчика, засидевшегося за столом до взрослых разговоров, чуть ли не за ручку, это, наверное, смешно. По крайней мере Жаннэй обнаружила, что улыбается этому обреченно-обиженному выражению его лица.

Тронула уголки губ пальцами: и правда. Улыбается. Ерунда какая-то.

- Жаннэй! - Ее похлопали по плечу, - Амме, принеси Жаннэй кофе, будь добр.

Официантик унесся со скоростью выпущенного из пращи камня, не забыв предупредительно отодвинуть Жаннэй стул.

- Это он знакомый знакомого? - Спросила Жаннэй.

- Что? - Удивилась Ылли.

- Чтобы навесить пиявку, нужен личный контакт.

А Жаннэй не особо общалась с другими песчанками. Разве что это были соседи...

- Конечно нет, как вы вообще могли такое подумать, - покачала головой Ылли, чем окончательно убедила Жаннэй, что она угадала.

Она могла напомнить Ылли, как легко ей запросить информацию о даре человека, но та знала все и сама. Одно из важных качеств в работе следящего-сопровождающего: вовремя закрывать вопрос.

- Очень надеюсь, что этого не повторится.

- Конечно нет, - повторила Ылли, - мне просто нужно было позвать вас...

Жаннэй вытащила телефон и многозначительно постучала ногтем по крышке.

- Можно было просто позвонить.

- Разве вас не прослушивают? Однажды вам очень кстати позвонили, и я не могла...

- Мой жених - интуит. Он всегда звонит очень кстати, - вздохнула Жаннэй, - о чем я уже сказала Киму, могли бы и подслушать, разве нет? У меня есть к тебе пара вопросов, и... хватит вести себя как стажерка, будь добра. Ты меня старше.

- Но должностью ниже.

Жаннэй покачала головой.

- Смотря какой. Если я правильно понимаю, это кафе - нечто вроде храма? И когда ты тут работала, ты помогала... я же могу называть его дядь Кеехом, как все? Ты помогала дядь Кееху с храмовыми делами. Ты можешь обращаться ко мне как жрица к младшей прислужнице, если это позволит тебе перейти со мной на ты и перестать постоянно кланяться и дергаться. А то у меня в глазах рябит, - прежде, чем Ылли успела возразить, Жаннэй на всякий случай уточнила, - Яйла показала мне старую фотографию, на ней была ты. И я знаю, что здесь проводятся как минимум брачные ритуалы.

- Это верно, - немного подумав, подтвердила Ылли, - но не стоит об этом распространяться. Когда в Тьмаверст начали сгонять зверозыков со всех концов Кетта, Жабы возмутились. У них была пара очень... токсичных боевых жреческих техник. Поэтому с тех пор им официально нельзя возводить свои храмы и обучать новых жрецов-жаб.

Ылли могла не говорить, с каким треском Жабы проиграли. Жаннэй и без того несложно было это представить.

Победители не становятся самым презираемым кланом в городе.

- То есть, он действительно...

- Когда приходят проверки, хозяин говорит, что да. Кто сможет понять, насколько он древний? Даже если это и неправда, он все равно стар достаточно, чтобы обмануть чувствующего ложь, и этого хватает с лихвой.

- И как долго Песчанки сотрудничают с Жабами так тесно, что отправляют своих подростков прислуживать в их храм-кафе?

- С самого начала. Хоть и не все Песчанки, а только наш род, только Тены, - Ылли глотнула кофе, который поставил перед ней Амме, и жестом отослала его обратно на кухню, - там была история... в общем, один из выживших жабьих жрецов увидел в подростке искру дара, сходного с тем, который у Жаб считался очень почетным и позволял стать высшим жрецом или вроде того... Пошел к семье, а тот паренек оказался пятнадцатым по старшинству сыном, и жаб его просто... купил. За бесценок по тем временам. Тогда было можно... Но обращался хорошо. Научил тому, чему разрешено было учить не-жабу, и оставил прислужником. А когда мальчишка вырос и завел свою семью, оплатил ему обучение любимой профессии, поставив условие: его дочь или сын его подменят. С тех пор и повелось... Только Амме пока работает вместо моего сына, Пиит слишком маленький. Но Амме это нравится, и все добровольно. Он бы остался подольше, но дар не подходит.