– И чтобы он как-нибудь нарушил влияние Дейрдре, – добавил Куин.

Лукан вздохнул.

– Да. Неудивительно, что Айле кажется, будто все шансы против нее. Так оно и есть.

– По крайней мере Йен оказался тем, с кем она может поговорить, – сказал Фэллон. – Ей нужен кто-то, на кого она может опереться, даже если и не понимает, что она это делает.

– Маркейл сделала хороший выбор. – Лукан улыбнулся своим братьям.

Куин снова повернулся к замку.

– Кстати, моя жена сказала, что Айла испекла еще тех пирожных. Маркейл, похоже, сладкоежка.

Фэллон похлопал Куина по спине, когда они пошли к ступеням замка.

– Ты просто хочешь получить свою долю тех пирожных, пока Маркейл не съела их все.

– Я думаю, она собирается соперничать с Гэленом, кто больше съест, – со смехом сказал Лукан, когда они входили в замок.

Хейден медленно выдохнул, пытаясь осмыслить все только что услышанное. Что именно Айла заставила братьев пообещать? Хейден боялся, что уже знает ответ на этот вопрос, и будь он проклят, если позволит кому-то забрать ее голову.

Казалось, прошла целая вечность, пока он увидел мерцание света в ее окне. Хейден, не медля, выпустил своего бога и вспрыгнул на стену замка. Он поднялся на башню и встал в ее окне.

Он замер, довольный тем, что может наблюдать за ней незамеченным. Айла выглядела несчастной и измотанной. Одинокой.

Хейден больше не беспокоился о чувствах, которые всегда возникали, когда он видел Айлу или думал о ней. Он все равно не мог остановить их. Мог действовать вопреки им, но только не остановить их.

Тут Айла обернулась и заметила его.

– Я не в настроении, Хейден. Пожалуйста, уходи.

Он проигнорировал ее просьбу и беззвучно спрыгнул с подоконника.

– О чем ты попросила Маклаудов?

Айла округлила глаза и стала расплетать косу.

– Это не твое дело. Пожалуйста, уходи.

– Не раньше чем ты скажешь мне то, что я хочу знать.

– Тогда тебе долго придется ждать.

Хейдена наполнило раздражение. Он ведь задал простой вопрос. Почему она не может ответить на него?

– Ты хочешь, чтобы они убили тебя, да?

Айла равнодушно пожала плечами:

– Какая разница?

– Большая разница.

Ее взгляд метнулся к нему, и она сощурилась.

– Неужели? По-моему, я помню довольно четко, как ты сам сказал, что тебе невыносимо находиться рядом со мной. Перед всеми в зале. И то, что я делаю со своей жизнью, тебя не касается.

– Просто скажи мне. Пожалуйста. – Хейден ненавидел просить, но желание знать, о чем именно она попросила Маклаудов, сводило его с ума.

– О! – взорвалась она и вскинула руки. – Прекрасно, Хейден. Да, я действительно попросила Маклаудов поклясться, что они отрубят мне голову.

– Почему?

– Ты что, предпочел бы сам убить меня? Я уверена, они не станут возражать, если ты сделаешь за них эту работу. Ты поймешь, когда Дейрдре возьмет контроль надо мной, так что не медли исполнить свой долг.

– Прекрати! – взревел Хейден. Он смотрел на нее, крепко стиснув зубы и борясь с кипящей в нем яростью, яростью на нее за то, что она обратилась к Маклаудам. – Это не то, что я имел в виду, и ты это знаешь. А теперь скажи мне почему, Айла?!

Она резко выдохнула и зло уставилась на него.

– Потому что я не хочу больше так жить. Когда Дейрдре найдет меня, моя смерть должна быть быстрой, чтобы она не успела заставить меня навредить кому-то.

– Ты действительно хочешь этого?

– Хочу ли я умереть? Нет, но и жить в постоянном страхе причинить вред людям, которых я называю друзьями, не хочу.

Это заставило Хейдена вспомнить Йена и то, что первоначально привело его к ней. Мысль о том, что теперь она делит свою постель с Йеном, глодала его изнутри.

– Полагаю, это включает и Йена?

– Да, – ответила Айла без промедления.

– Тебе не потребовалось много времени, чтобы найти мне замену в постели, да?

Ее голубые глаза расширились от удивления, а потом от гнева. Она сделала два шага вперед и наотмашь ударила его по лицу.

Этого Хейден не ожидал. Его щека горела, и он знал, что, если посмотрит в зеркало, увидит отпечаток ее руки. Он дернул головой, чтобы опередить ее, когда она подняла руку, чтобы ударить его снова.

Хейден схватил руку Айлы прежде, чем она успела во второй раз припечатать ее к его лицу. К его удивлению, она подняла другую, которую он легко поймал.

– Не лучшая идея, Айла, – процедил он, прижимая ее спиной к стене, так что она оказалась в ловушке.

– Ты болван, Хейден!

– Может быть, но по крайней мере я даю моим любовницам день, прежде чем взять кого-то другого в свою постель.

– Ты ничего не знаешь. Ничего! Ты предполагаешь и строишь догадки.

– Я знаю, что я вижу.

Ее грудь поднималась и опадала с каждым тяжелым вдохом, гнев волнами исходил от нее. В ее прекрасных голубых глазах, метавших молнии, сквозила горечь и боль.

Только сейчас Хейден вдруг осознал, как близко находится к ней. Он чувствовал ее жар, ее мягкость и страсть, кипящую в ней.

И это его сгубило.

Хейден пытался смотреть куда угодно, только не в ее глаза. Лишь ее ярость не позволяла ему поцеловать ее. Будь он проклят, если снова совершит ошибку и попадет в ловушку ее тела, забыв обо всех и обо всем.

Айла не могла поверить, что Хейден действительно подумал, будто Йен ее любовник. Она еще никогда в жизни не осмеливалась дать кому-то пощечину. Как только ее рука коснулась его лица, желание ударить его снова стало слишком мощным, чтобы ему сопротивляться.

Это освободило что-то внутри ее, освободило гнев, который нарастал все сильнее.

Но Хейден оказался слишком быстр. Он поймал оба ее запястья и прижал ее к стене. Холодный камень сзади и его теплое тело перед ней.

Потребовалось меньше удара сердца, чтобы ее негодование превратилось в пламенное желание. Айла не хотела ничего чувствовать к Хейдену, особенно после произошедшего, но ее тело отказывалось слушать.

Лицо Хейдена было всего в одном вдохе от ее. Айла смотрела в бездонные глубины его глаз и знала, что она его, что сопротивление только принесет ей больше сердечной боли.

Да, Хейден причинил ей боль. Ужасную. Но то, что он заставлял ее чувствовать, как помогал оживать всякий раз, когда находился рядом, было прекрасно и походило на сон наяву.

Это было то, чего Айла никогда не надеялась испытать, и все же оно происходило прямо сейчас, с ней. Могла ли она уйти?

Хейден, казалось, почувствовал в ней перемену. Его взгляд искал что-то в ее лице, и он наклонился, словно хотел поцеловать, когда вдруг стал отстраняться.

Айла хотела Хейдена, хотела все недоверие и гнев, которые приходили вместе с ним. Не раздумывая, она встала на цыпочки и прижалась губами к его губам.

Хейден дернулся и замер. Айла поцеловала его снова, и на этот раз Хейден вышел из ступора и жадно набросился на нее в поцелуе.

Его губы были твердые и в то же время нежные, требующие и ищущие. Язык проник в ее рот и украл дыхание – и душу. Поцелуй был жадный, полный страсти и соблазнительный.

Ей никогда и в голову не приходило не отдать себя всю в ответ. Она открыла свое тело, открыла свое сердце и нырнула в обольстительную страсть, которая, она знала, ждала ее в объятиях Хейдена.

Айла хотела обнимать его за шею, чувствовать скольжение его шелковистых волос сквозь ее пальцы, но он все еще держал ее за запястья. Пленницей в ловушке своего мощного тела.

Ощущение его горячего твердого жезла на ее животе пронзало ее трепетом возбуждения. Его кровь превратилась в огонь, и между ног затаился жар, пульсирующий и настойчивый.

Его ладони легли на ее ладони, их пальцы переплелись. Связывая их, объединяя на самом изначальном уровне.

Айла не могла не чувствовать, как невидимая нить будто связывает их вместе, объединяя узами, которые только они смогут обнаружить.

Хейден глухо застонал и прижался к ней всем телом. Она хотела снова обвить руками его возбуждение, почувствовать стальную силу его копья, даря ему наслаждение. Она хотела взять его в свой рот и не выпускать, пока он не кончит, пока не прокричит ее имя.