– Вас только это и волнует – процесс, результаты, хорошая статистика, – понял Андрей.

– А тебя нет? Ты предпочёл бы провести остаток жизни в инвалидном кресле?

– Нет, конечно.

– А насчёт статистики – как она может меня не волновать? Каждая единица в отчёте – это живой человек. Ты, например. Или какой-то другой мой пациент.

– Какой-то другой… – эхом отозвался Андрей. – Вам совершенно без разницы.

– И я счастлива, что ты улучшил мою персональную статистику. Я горжусь результатом. Хорошо, что удалось так качественно тебя починить.

– Всё ясно. Я для вас не мужчина, а хирургический арт-объект, коллекция жизненно важных органов. Вас волнует не то, что я чувствую, а моя способность к регенерации, – с горечью произнёс Андрей.

– Ты славный, милый парнишка. Но… Сам во всём виноват. Не надо было попадать в аварию, а затем – на операционный стол.

Действительно, в день выписки Андрея к больнице стянулась возбуждённая толпа – словно собрались на свадьбу. Или забирать из роддома младенца. Подкатил на синем «мерсе» верный друг Данила с несколькими однокурсницами – девушки сгорали от нетерпения, пританцовывали. Даша и Люся примчались на Пашином автомобиле – привезли пакеты с подарками для медперсонала. Приехал Вадим Петрович, бросив на произвол судьбы автосервис.

И все получили от ворот поворот! Только Даше позволили заглянуть на минутку к брату, а остальных отправили домой.

– Хороша девка, – задумчиво пробормотал Петрович, провожая взглядом Елену Борисовну. – Строгая. Безапелляционная. Голубоглазая. «Роллс-ройс» ручной сборки, штучный экземпляр. Бампер идеально скомпонован, ходовая часть тоже отличная. Молодец, Дарья, хорошо о брате позаботилась: и палата красивая, чистенькая, и врач самый лучший.

– Лучше не бывает, – согласился Данила. Он хранил на щеке ожог от взгляда Елены Борисовны.

Врач заострила внимание на том, чтобы студент и его свита, окутанная облаком парфюма и нетерпеливого ожидания, даже и не думали подниматься наверх, в палату к другу. Девушки возмущённо заныли…

Даша вернулась от Андрея обеспокоенной. Ей не понравилось, как выглядит брат – губы обметало лихорадкой, на щеках пылает нездоровый румянец, глаза сияют мученическим светом…

– Ну что ещё? – убито пробормотала Даша.

Она села на переднее сиденье белого джипа. Паша ждал, положив руку на руль, Люся сочувственно сопела сзади, в глубине салона.

– Ведь всё уже было хорошо!

– Не дрейфь, – успокоила подруга. – Просто малыш не хочет расставаться с хирургиней.

– И от этого у него тридцать девять и пять?

– Бывает, – подтвердил Паша. – Нервы у пацана расшалились. Едем?

– Да, езжай, – разрешила Дарья. – Нет, я уверена! Это Данила с его бесчисленными подружками принёс в палату какую-нибудь заразу. Грипп, например!

– Студенты выглядели здоровыми, – сказал Паша. – Девчонки прыгали, как белочки. Все без шапок и в колготках сеточкой. А мороз – двадцать градусов!

– Какой ты наблюдательный! Даже колготки в сеточку заметил. Сфотографировал девочек, – язвительно донеслось с заднего сиденья.

– Ещё бы. Они же в мини! И постоянно шевелятся. Как на них не смотреть? – чистосердечно признался Паша.

Даша вдруг ревниво подумала о том, что сама она в тёплых колготках. Чтобы не замерзать на двадцатиградусном морозе без шапки и гамаш, необходимо особое состояние души. А две студентки – Дарья и сама это заметила – были ещё и в коротких курточках, и снизу выглядывала полоска голого тела! Наверное, их согревала любовь, предвкушение счастья, восторженное упоение собственной юностью…

– Об эпидемии гриппа ещё не объявляли, – сказала Люся. – Нет, это точно нервы.

– До какой степени надо себя накрутить, чтобы температура повысилась почти до сорока? Андрей – не истеричная барышня. Он вполне уравновешенный парень.

– Но влюбился впервые, – напомнила Люся. – Не забывай об этом.

– А в кого он влюбился? – спросил Павел.

– В своего врача. Ты её сейчас видел.

– Та, что нас всех построила в линеечку, как на плацу?

– Она самая.

– О-о, – протянул Паша. – Это да… От такой красавицы и до сорока пяти температура может подпрыгнуть.

Даша приуныла. Мало того, что её тревожит состояние брата, так ещё и эти неприятные уколы ревности! По большому счёту какое ей дело, обратил ли Паша внимание на хорошеньких студенток, оценил ли он красоту и гордый нрав Елены Борисовны?

Дашу это не должно волновать!

Однако почему-то волнует. И очень сильно.

Спустя неделю всё же состоялось триумфальное возвращение Андрея домой. Герой дня был мрачнее тучи, а Даша, напротив, сияла от радости.

Будучи опытным пользователем Интернета, она превзошла бы любого доктора медицины, описывая вероятные последствия и осложнения после перенесённой братом операции. Даша завела в компьютере отдельную папку, досконально изучила вопрос и теперь могла бы выступать с лекциями. Она едва не поседела от ужаса, читая всё это.

Но вот Андрей дома и выглядит вполне здоровым. Неторопливо прошёлся по квартире – ноги не волочит, за стенку не держится. И цвет лица отличный, никакой синюшной бледности или желтизны… Очевидно, как и обещала Елена Борисовна, вскоре только несколько шрамов будут напоминать о том, что с ним произошло.

Расставаясь, Даша не знала, как благодарить врача, как выразить Елене Борисовне своё восхищение. Купила огромный букет – но наверняка красавицу-хирурга заваливают ещё более роскошными цветами? Конфеты? Но тогда они должны быть сделаны из бриллиантов и сапфиров, чтобы соответствовать чувствам, испытываемым Дашей в отношении Елены Борисовны. Она была готова целовать врачу руки – за её уникальный дар, за точное следование своему предназначению, за самоотверженный труд… Но Снежная Королева, вероятно, сразу поняла, что сейчас её задушат в объятьях, и быстро пресекла Дашины излияния.

– Так, ну хорошо, рекомендации по режиму я вам дала. Всё, убегаю. Андрюша, пока, мой дорогой! Даша, до свидания. Думаю, у вас всё будет прекрасно. Больше к нам не попадайте.

И унеслась вдоль по коридору…

Андрей проводил её взглядом, полным вселенской тоски. Его тоска была настолько терпкой и насыщенной, что её можно было бы разливать в крохотные бутылочки и продавать втридорога злым колдуньям – для их мизантропских экспериментов.

«Ничего, – подумала Даша. – Главное – наше невесёлое приключение закончилось. Сейчас всё встанет на свои места. Будем жить как раньше!»

Доставив Дашу и её брата домой, директор компании «Таран» вернулся в офис. Пока ехал, разыгралась метель. От парковки до крыльца – двадцать метров по пурге, сбивающей с ног. На полпути Паша остановился, чтобы переговорить с сотрудницей, замотанной по самые глаза шарфом. Яростный порыв ветра сыпанул ему за шиворот горсть колючих снежинок, опалил лоб и щёки. Но Паша не реагировал. Он был большим и горячим, а уж после недавней встречи с Дашей – и вовсе раскалённым…

Сегодня у него был «присутственный» день – два раза в неделю Паша обязательно проводил в конторе. У него всё было чётко расписано, а современные средства коммуникации и новомодные гаджеты помогали рационализировать график. Ни одна свободная минута не пропадала зря, подрядчики и клиенты никогда не томились в ожидании, встречи с партнёрами проводились точно в срок. Три прогулки в неделю с белобрысыми близнецами Вовчиком и Максом, а также их бассейн тоже были включены в план обязательных мероприятий.

Персонал и рабочие давно изучили повадки начальника, в компании «Таран» всё было чётко организовано и подчинялось выверенному алгоритму.

Но, конечно, бывали и авралы, сбои ритма, незапланированные выезды на объект… А ещё появилась Даша.

Внезапно возникнув в жизни Павла Калинина, она, как нежная мелодия, разлилась над всеми его отточенными схемами, пролетела весенней грозой, ломая и круша планы, сметая в беспорядочную груду графики…