— Ну езжай, езжай, — засмеялся Барри. — Тебе-то всегда больше достанется… Эй, парни! Открывайте ворота!

Что-то заскрипело, заскрежетало, как будто заработал очень старый ржавый механизм. Потом послышался звук падения чего-то тяжелого, аж земля содрогнулась. Повозка дернулась и покатилась по опущенным воротам, которые, как оказалось, служили также и мостом через глубокий ров, наполненный водой из широкой реки, что текла неподалеку.

Минуты через две скрип и скрежет повторились, стражники подняли мост-ворота. Тоня поняла, что теперь опасность окончательно миновала: они с Денисом находились за пределами Священной Столицы эстов.

Однако теперь перед друзьями возникла новая трудность: они совершенно не представляли, куда едут и где находится город Фортерин. По словам колдуньи Арлин Сойри, им нужно было каким-то образом попасть в соседнюю страну Кейлор, которая находилась где-то на юго-западе, за большим горным массивом.

Только, если Тоня не ошибалась, ехали они совсем в другую сторону, на юго-восток. Краем глаза девушка видела клочок темно-бордового неба.

— Дэн, — произнесла она шепотом, — кажется, мы не туда едем. Если мне не изменяет память, солнце зашло чуть правее позади повозки, и я вижу закат, а это значит, что мы отклонились от нужного курса на прямой угол.

— Проклятье! — тихо выругался Денис. — Надо выбираться отсюда, а то заедем к черту на кулички. Точно потом дорогу не найдем. Вот что: как только эсты остановятся на ночлег, мы выскочим из ящика и драпанем.

Тоня кивнула.

…С каждым часом ехать становилось все труднее. Как и предсказывал Денис, руки-ноги затекли и невыносимо ныли. Хотелось есть, пить и вдохнуть свежего воздуха — в тесном ящике было так душно, что даже темнело в глазах. Кроме того, друзья изнемогали от усталости, ведь из своего мира они ушли в час ночи, то есть совершенно не выспавшись.

Несколько раз Тоня пыталась задремать, но ее постоянно будили резкие толчки и прыжки повозки по камням. Синяки и ссадины, полученные в потасовке на рыночной площади, болели от этих маневров еще сильнее.

Наконец свершилось чудо. Посовещавшись о чем-то, хозяева повозки остановили лошадей и принялись располагаться на ночлег. Огонь разжигать не стали — наверное, боялись привлечь тварей Монкарта, о которых часто вспоминали в разговорах. Кортред и Дорсея поужинали хлебом с вяленым мясом, аромат которого так и щекотал ноздри Дениса и Тони, а после улеглись спать, развалившись на мешках и тюках. Они даже не заметили, что на другом конце повозки в полном беспорядке валяются чулки и носки.

Как только богатырский храп Кортреда, способный и мертвого поднять из могилы, разнесся по просторам Эстарики, друзья выскочили из укрытия.

Правда «выскочили» — сильно сказано. Они скорее с трудом, неуклюже выползли из ящика, перевернув его. Храп Кортреда на секунду прекратился, но сейчас же раздался снова с удвоенной силой.

Кое-как поднявшись, Тоня и Денис бросились прочь от повозки. По пути их заносило в разные стороны: затекшие за три часа езды ноги не повиновались им.

Друзья бежали на юго-запад, в сторону густого елового леса, вершины которого выглядели зловещими черными пиками. Им даже не показалось странным, что пес, до того мирно дремавший возле повозки, не поднял тревогу и не залаял.

Очутившись под сенью высоких деревьев, Тоня и Денис остановились, чтобы перевести дух. Девушка сделала себя и друга видимыми и устало опустилась на серый камень под старой косматой елью. Харитонов недовольно переступал с ноги на ногу, он был босым, тапочки слетели ещё на рыночной площади.

— Господи, как я устала! — вздохнула Тоня. — Все бы сейчас отдала за свою постель в Москве, за бутерброд с ветчиной и чашку крепкого чая!

— А я бы все отдал за пару хороших ботинок, — проворчал Денис— Хотя бутерброд тоже не помешает.

Он сел на землю рядом с Антонией и обхватил руками колени.

— Что же нам теперь делать, Тонь? — уныло спросил он. — Мы одни, в чужом мире, в жутком лесу, без пищи, без оружия, без денег. У нас даже компаса нет, чтобы не заблудиться среди этих елей. Ситуация такая, что хоть ложись и помирай.

— Это еще не самое печальное, — вздохнула Тоня, — Представь, что случится дома. Наутро твоя тетя обнаружит, что тебя нет в квартире, подумает, что ты у меня и пойдет ко мне. Естественно, на звонок в дверь никто не отзовется. Тетя Люся подождет еще немного и к обеду начнет беспокоиться. Она позвонит моей бабушке, которая немедленно примчится с дачи домой, откроет дверь и найдет на полу включенную лампу и старинный свиток. Бабуля и тетя Люся прождут нас до вечера, а потом начнут обзванивать больницы, отделения милиции и морги. Никто о нас конечно же ничего не сможет сообщить. Недели через две (скорее всего мы умрем здесь к этому времени) нас припишут к числу пропавших без вести. А через месяц-другой и вовсе «похоронят». Бабушка, тетя Люся и наши отцы будут оплакивать нас как погибших. И мы больше никогда их не увидим. Черт, до чего же тоскливо-то!

— Нет! — крикнул Денис, со всей силы ударив кулаком по камню. — Не бывать этому! Мы найдем способ вернуться! Мы должны это сделать, — для большей убедительности он еще раз стукнул по камню кулаком. — Кто-нибудь да сможет нам помочь. Наверняка существует колдун, способный вернуть нас обратно в Москву.

— Боже мой, чего мы тогда вообще сидим тут и вздыхаем?! — воскликнула Антония. — Давай делать что-нибудь, в конце концов!

— Точно, — кивнул Денис, вскакивая. — Не время проливать слезы. Теперь наша судьба зависит только от нас. Вставай, Тонь, мы идем в Кейлор!

Харитонов протянул ей руку. Девушка поднялась, и они зашагали на юго-запад, в самое сердце темного елового леса.

Деревья плотной стеной обступили их. Не было видно ничего, даже звезд: вершины елей закрывали небо. Лес гудел, ветви деревьев качались в такт заунывной колыбельной ветра. Из чащи слышалось уханье какой-то птицы, должно быть, совы. Кто-то громко стрекотал в ближайших кустах.

Ночные звуки дикого леса пугали Тоню, всю жизнь прожившую в городе. Она догадывалась, что в таких лесах водятся хищники, но предпочитала об этом не думать.

Хищники хищниками, однако не следовало забывать и о том, что в этом ельнике и заблудиться проще простого. Поэтому нельзя было сбиваться с курса ни при каких обстоятельствах.

Друзья шли медленно, то и дело оглядываясь и прислушиваясь. Почему-то девушку не покидало странное чувство, будто за ней кто-то идет мягкими, едва слышными шагами. Слух у Тони был на редкость тонкий. Конечно, это могло ей и почудиться, но вскоре шаги стали уж слишком очевидными, словно невидимый преследователь решил, что скрываться больше нет смысла.

— Слушай, Дэн, — прошептала Тоня, дернув его за рукав рубашки. — Мне кажется, за нами кто-то идет.

— Ага, — согласился Харитонов. — Мне тоже так показалось. Слышишь?

Друзья остановились и прислушались. В нескольких метрах от них прошелестели иголки, и тотчас все смолкло. Денис побелел и нервно сглотнул слюну.

— Точно идет, — подтвердил он. — Что же делать, а?

Тоня передернула плечами.

— Может, подождем и посмотрим? Какой нам смысл убегать? — предложила она.

Денис кивнул. Они в страхе прижались друг к другу и стали ждать. Антония даже пошевелиться боялась, стояла, словно статуя, не двигаясь. Харитонов дрожал от страха. как осиновый лист, даром что парень.

Прошла минута, потом еще одна, и друзья снова услышали шаги, которые неумолимо приближались. Качнулись ветки кустов.

И неожиданно из темноты возникла фигура не то волка, не то собаки: той самой, что бежала за повозкой. Кортреда. Зверь остановился перед Тоней и Денисом, гордо подняв голову. В темноте не разглядеть было его морды, только горели желтым большие глаза.

Напряжение немного отпустило друзей. Они робко зашевелились, однако все еще боялись делать резкие движения: неизвестно, какие намерения были у пса.

— Хорошая собачка… — дрожащим голосом пролепетал Денис.