Я тронул Химеко за плечо и потянул за собой. Сейчас обеим сторонам было не до нас, самое время действовать. Прячась за кустами и деревьями, мы вплотную подошли к скале, на которой стоял лагерь. Метрах в сорока справа был спуск, по которому недавно шли мы с Ширасаги и остальными, но нас он не интересовал.

Примерившись к скале, я оглянулся — ребята в засаде терпеливо ждали, хоть их и подмывало ударить первыми, — и поставил ногу на неприметный уступ.

— Погоди, мы что, полезем прямо по стене?.. — взволнованно зашептала Химеко.— Это ты имел ввиду под "поднимемся к ним"?

Я шикнул в ответ и кивнул, знаком давая понять — пусть идёт за мной след в след.

Мы полезли наверх, в слабом свете луны, а чаще — наощупь ища камни, уступы и трещины, за которые можно было зацепиться. Всё же незря мы полдня смотрели на эту скалу — я держал в уме весь маршрут и пока осечек не было.

Под ногами осталась половина пути — добрых пятнадцать метров, когда внизу раздались крики — и грянула целая канонада магических зарядов. Началось!

Цветные всполохи озарили скалу и кроны деревьев, а мы ускорились. Руки скользили и едва не срывались с острых камней, мы рисковали быть увиденными любым бойцом, случайно поднявшим голову. Я посмотрел наверх: до площадки оставалось жалких пять метров! Давай, Рэйджи!

Послышались зычные голоса Ватанабэ, пошедшего в атаку, — и Накано, его извечного соперника. Два громилы решительно поперли в бой, ведя за собой уцелевших бойцов.

На лицо упали несколько капель. Облака, снова набежавшие на луну, начали проливаться мелким противным дождем, делая наш подъем совершенно невыносимым. Ничего, осталась пара метров! Дотянуться до камня, схватить, подтянуться — и снова, вверх!

Наконец, я долез до последнего уступа и забрался на край стены, шедшей вокруг всего лагеря. Передо мной раскинулась уже знакомая площадка... и несколько фигур, застывших в пяти метрах от края обрыва.

В разрыве облаков показалась луна, высвечивая лица эсперов — и стоявшего впереди парня с глазами, светящимися золотом.

— Наконец-то, Гигас, — осклабился он. Люди позади него одновременно подняли руки и начали плести узор.

Ямано-старший откинулся в кресле и потёр усталые глаза сквозь веки. Император дал в его руки колоссальную власть над сотнями тысяч людей, но сил это отнимало уйму. Ведь клан жил и ночью, причем активнее, чем днём.

Дверь с грохотом распахнулась и на пороге застыл дежурный оператор.

— Господин Атару!

Усталость как рукой сняло. Он развернулся к двери: взмыленный как после марафона, оператор указывал в сторону центра управления и сбивчиво говорил.

— Срочно! Там такое!..

— Да что ещё?

— Махо-Кай начали атаку!

Ямано мгновенно поднялся и пошел за ним, на ходу доставая телефон. Они влетели в операторский зал — на громадных экранах шла трансляция с камер множества дронов, собиравшихся над плато в центре острова. Первый же взгляд на карту заставил сердце биться чаще. Все следящие браслеты учеников собрались здесь!

Он машинально нажал вызов и повернулся к взмыленному парню-оператору.

— Немедленно запускай прямую трансляцию в интернет! Сейчас же! За такое зрелище передерутся все каналы Империи!

— Понял! — кивнул тот и зашелестел клавишами.

Ямано прильнул к экрану, где одна за другой засияли вспышки магических плетений. А в центральном лагере, где собрались ученики двух союзных школ, творилось и вовсе нечто невообразимое.

Длинные гудки в трубке сменились щелчком ответа.

— Они начинают финальный бой! — сказал Ямано. — Махо-Кай сделали свой шаг. Собери всех игроков, они заканчивают игру. Кто бы это ни придумал, я — его должник.

Сквозь завесу начинающегося дождя на меня смотрели пятеро эсперов, завершавших боевые плетения. Я вцепился в холодный, скользкий камень, глубоко вдохнул — и скользнул назад, в пропасть.

Перед глазами мелькнуло небо. Затянутую свинцово-черными облаками тьму вспороли пять ярких вспышек, надо мной пронеслись ослепительные заряды.

Через миг я мотнулся в сторону и, на лету ухватившись за выступающий над обрывом камень, подхватил Химеко, тянущую руку вверх.

Действуй, как договаривались!

Пролетев по инерции, я описал дугу, уперся ногами в скалистую стену и всеми силами швырнул девушку вверх.

— Дава-ай!..

С криком амазонки она пропала из вида. На одном дыхании я рванулся следом и запрыгнул на край утеса, опаленного магическими разрядами.

Враг опешил от нашего кульбита. Приземлившаяся в гуще врагов Химеко взорвалась шквалом ударов. Вплотную к врагу их плетения были бесполезны, здесь решали навыки бойца. А Химеко недаром была лучшей в Камияма.

Объятые радужным светом кулаки заработали по растерянным парням. Взъяренная девушка сходу вырубила одного из обидчиков неотразимым хуком в висок. Парень даже среагировать не успел, как улетел назад, снося ещё двух эсперов. А Химеко с воплем бросилась на следующего и начала обрабатывать его корпус. От радужных вспышек зарябило в глазах.

Я ловко спрыгнул с уступа точно перед Регисом. Развернувшаяся за спиной бойня его не волновала: сияющие золотом глаза смотрели на меня.

— Я знал, что ты придёшь, Гигас, — осклабился он. — И что теперь, будешь уговаривать меня уйти?

Вместо ответа я мгновенно сблизился и ударил: мощный джеб пролетел в сантиметре от его нагло ухмыляющейся рожи.

Он шагнул назад и с улыбкой поднял кулаки.

— Что ж, давай поиграем перед тем, как всё начнётся. Давай, Гигас! Нападай!

Все чувства вмиг обострились, стирая ненужное и лишнее. Исчезли пробирающий холодный ветер, прилипшая к телу футболка, ноющая боль в мышцах после подъема, голод и жажда — пропало всё. Остался только безумный бог напротив меня — и неумолимый таймер, отсчитывающий мгновения выигранного времени.

Теперь дорога каждая секунда!

Мы схватились в жестоком танце боя, как два друга, не видевшихся сотни лет. Жесточайшие джебы сменялись выпадами, сокрушительными ударами по коленям и голеням, прыжками на грани возможного и ударами с разворота.

Я помнил Региса ещё с первой высадки. Мы сражались плечо к плечу четыреста лет. Брали штурмом неприступные крепости, выживали там, где многие боги погибали за минуты. Сидели в плену и вытаскивали наших товарищей из застенок магов.

Но с боя на Йор-61 всё стало иначе.

Он попался на обманку — поставил блок, ожидая прямого удара. А поймал мощнейший хук, накачанный всей силой второго сфирота. Покачнувшись, Регис мгновенно ушел назад и с ухмылкой потер ссадину на скуле.

— И это всё, Гигас? Всё, что может мне показать легендарный командир легиона "Тьма", отвоевавший два десятка миров? Наводивший ужас на архимагов одним своим появлением? Я чтил тебя как героя, но каким же ты оказался дерьмом!

Он сплюнул на землю и обрушился на меня градом жалящих атак. Я метнулся назад, уходя от удара. Мы двигались на пределе возможностей человеческих тел. Мои мышцы горели болью, а руки едва не трещали от блоков его жесточайших ударов. Но все это меркло от злости, наполнявшей меня.

— Дерьмо? Не ты ли овладел десятками людей и послал на смерть, наплевав на них, Регис?

— Я поступил так же, как поступал ты! — он голенью рубанул воздух передо мной, окатив волной воздуха. — Ты посылал на смерть тысячи в каждой атаке! Тебе ли учить меня, предатель?!

— На смерть? Я всегда шел первым! И ты знаешь это, чертов идиот! — вскричал я. — Как ты мог предать нашу клятву на крови, Регис?!

— Только ты верил в ту клятву, — он обнажил зубы в хищном оскале и бросился в новую атаку.

Его слова эхом отдались в моей голове. Алая пелена гнева застлала глаза, меня охватил нестерпимый жар злости от его предательства. Сома кипела во мне, вторя разгорающемуся пламени. Я сжал кулаки и метнулся к Регису, ведомый чистой яростью.

— Как ты смеешь?! Ты ведь был со мной на Йор-61, когда мы отбивали Литану! Когда от крови не было видно цвета земли, когда наша горящая плоть стала нам адреналином! Как мы шли сквозь ядовитый туман по выжженной черной равнине! И каждый, кто был там, знал, что умрет, но шел вперёд, хрипя, давясь и задыхаясь! Мы погибали там, вместе с нашими людьми! Как ты мог отвернуться от меня и предать всё это, Регис?!