Радуга, сделав знак Пегасу заткнуться, огляделся. И в самом деле, со стороны Ржевки ковыляли зомби. Только вот шустрые больно.

Эге. Да это не зомби…

–?Мертвяки! – вскричал Стопор.

Точно, в их сторону резво двигались мертвяки. Не десяток и даже не сотня. Огромная толпа мерно вышагивающих двуногих чудищ выходила из леса. Проклятые твари!

Зарыдали, закричали люди в машинах, кто-то попытался рвануть прочь, но только окончательно заблокировал движение.

Причины для паники были основательными. Если зомби – это всего лишь обычный человек с разрушенным аномальным излучением мозгом, то мертвяк был действительно мертв. У них не было ни нервной деятельности, ни сердцебиения, ни обмена веществ. При этом мертвые тела сохраняли способность двигаться, а процесс гниения в них останавливался. Все дело заключалось в какой-то дряни, поселившейся в человеческом мозгу при жизни и взявшей на себя управление мертвым телом. Если такой зараженный умирал, то она становилась хозяйкой безжизненной плоти. При этом дохляки были ужасно агрессивны, возможно, потому что эта не-жизнь длилась не так долго – разложение все равно шло. Мертвяков можно было изрешетить пулями, облить бензином и поджечь, но они все равно будут тупо гнаться за своей добычей, не пытаясь защищаться или отступать, пока взрыв гранаты или очередь в упор из крупнокалиберного пулемета не поставит точку.

Даже пуля в голову не всегда успокаивала эту мерзость – только если она уничтожала гнусного паразита. Радуге уже случалось видеть, как с перебитыми конечностями и наполовину снесенным черепом они все равно настигали и загрызали добычу.

Ощущая холодок в душе, Радуга развернулся к противнику. Малочисленный блокпост изготовился к бою.

Все дальнейшее слилось в один дикий визжащий клубок страха и паники.

Царила суматоха. Орали мужчины, кричали женщины, дети. Все суетились, толком ничего не понимая.

Подбежавший Тупиков громовым голосом, перекрывая гвалт и истерику, отдавал приказания:

–?Быстро! Дробот, Кароян! Заводите «броню»! Занять оборону! Стрелки, бить по ногам! Снайпера, работать в голову! Если они прорвутся сюда, абзац всем будет!

Многие автомобилисты выбирались из машин с ружьями и пистолетами наперевес, и Радуга подумал, что большой помощи ждать от них не приходится, а вот в спину прилететь шальной пулей вполне может. Потом сталкер краем глаза заметил, как Пегас и его напарник быстро вытащили из-под сидений один «Сайгу», второй – помповуху и прицелились в надвигающуюся нечисть.

Потом стало не до того. Чертыхнувшись, он торопливо дернул предохранитель и дал короткую очередь. «Абакан» чувствительно ударил в плечо, выплевывая порцию свинца прямо в лоб самому первому мутанту. Темная, вязкая свернувшаяся кровь брызнула из размозженного лба. Некробиот рухнул на колени и завалился на бок, судорожно загребая ладонями.

Вот следующий получил три пули в живот, неловко пошатнулся и продолжил двигаться вперед. Еще двое мертвяков упали, пораженные в голову жаканами из помповухи мародера.

Василий громко матерился, выпуская пули по все новым мишеням. СВД «вована» гулко бухала почти что очередями.

Кровь вперемешку с разжиженным мозгом брызнула во все стороны. Голову бывшего человека откинуло назад. Мертвяк сделал еще один шаг и повалился на колени, заливая все вокруг кровью, затем упал на бок.

Завывая дизелем, промчалась МТЛБ, давя и сбивая наземь, как кегли, мертвяков, многие из которых продолжали ползти к дороге на переломанных конечностях.

Очереди трех «Кордов» рвали тела мутантов, пули автоматов и карабинов вонзались в тела мерзких гадов, но те не спешили подыхать. Даже будучи нашпигованы свинцом, они пытались двигаться. Некоторые были буквально разорваны на части, а бойцы продолжали поливать груду дергающейся плоти огнем.

Потом стрельба затихла, целей не было. Казавшееся неисчислимым войско мертвяков иссякло.

Радуга осмотрелся. Все было кончено. Только на выезде с Шоссейной на Окружную стоял «Сааб» с распахнутыми дверями, а рядом с машиной мертвяк, присев, терзал труп ребенка. На сиденье, залив алым лаковую кожу салона, лежали разорванные останки мужчины и женщины.

Аккуратно прицелившись, Горохов (или Свайкин) размолотил мертвяку голову дуплетом. Воцарилась тишина, нарушаемая лишь плачем беженцев и завыванием сигнализации в брошенных машинах.

–?Все, отбегался.

–?Живучие твари, однако, – мрачно процедил Тупиков, разглядывая уже навсегда упокоенных мертвяков. – Больше никого не тронут.

–?Василия благодарите, товарищ майор, – поощрительно похлопал парня по плечу Фреза. – Двадцать две штуки один к одному положил.

–?С крещением тебя, Вася, – бросил Стопор солдатику.

–?Ну, так чего? – заглядывая в лицо Радуге, осведомился Горохов-Свайкин. – Мы ж помогли…

Сергей молча вытащил одну сумку и бросил на асфальт.

–?Мотайте, пока мы добрые, парни… Повезло вам!

В отдалении Тупиков что-то лаял в телефон. Потом, сплюнув, спрятал «трубу» в разгрузку и, косолапя, совсем как его шеф, знаменитый полковник Крылов, направился к ним.

–?Чего, граждане бродяги, все мародерим? – скривился он, видать, эпизод с сумкой от него не укрылся. – Ладно, давайте разгребайте тут эту пробку и собирайтесь. Начальство нас зачем-то отзывает в распоряжение штаба. Сейчас пригонят десантуру, и двинемся…

В зале собрались человек тридцать. В президиуме, кроме и.о. главы Северной Зоны и академика, сидел редкий гость – Лазненко. А вот в зале в основном командиры подразделений и офицеры.

Лазненко грузно восседал в центре стола и не торопился начинать совещание. Он всегда выдерживал перед началом небольшую паузу, когда собирался сообщить своим подчиненным что-нибудь особенно важное.

Все собрались к назначенному времени, минута в минуту, зная, какой разнос получат за малейшее опоздание. Дисциплину в эту вольницу он вколотил.

–?Итак, прошу внимания. – Генерал постучал по столу золотым «паркером», и в зале мгновенно установилась тишина. – Ознакомьтесь с сообщением нашего технико-аналитического отдела и скажите, что вы об этом думаете.

Это вопиющее нарушение регламента, однако, было заранее согласовано с главой Северной Зоны.

Дунаев решил, что сейчас самое время ознакомить своих лучших сотрудников с только что полученной информацией, которую по его специальному распоряжению не разослали предварительно в подразделения. Не из-за ее особой секретности даже, а просто потому, что хотел выяснить мнение подчиненных, может, что умное скажут.

Проектор заработал, и на белом экране над президиумом стала отчетливо видна сеть огненных линий, наложившихся на карту Петербурга.

Линии ветвились и пересекались друг с другом. Расходились и сходились. Центром была серо-синяя клякса между Фонтанкой и Малой Невкой. Пятно приняло форму вытянутого овала, заострявшегося и тянувшегося в направлении Финского залива.

Генерал оторвался от созерцания зловещей кляксы и взглянул на подчиненных. Все пока молчали, однако Дунаев чувствовал исходящее от них непонимание пополам с напряжением.

–?Это схема биоэнергетических аномалий, – пояснил генерал Потапов, недавно назначенный заместителем Дунаева. – За основу взята снятая по моей просьбе нашими спутниками карта. Плюс материалы воздушной разведки, когда она еще действовала. Плюс замеры аномальной биологической активности. Ну и прочее. Подробности в распечатках. Но вот главное. То, что мы видим, вот это пятно с отростками, – это биологическое образование особого рода. Находится на глубине от пятидесяти до двухсот метров, а кое-где подходит к самой поверхности. Сейчас площадь наибольшей концентрации занимает около трех квадратных километров, не считая периферийных отростков, но она все время увеличивается. Исходя из всего этого, мы предполагаем, что это тот самый «поливидовой мегапродуцент», сиречь Матка, которую, согласно гипотезе господ Бакланова и Гордеева, – членкор чуть кивнул, – и принято считать главной причиной и первоосновой бед, обрушившихся на наш город. И вот мы попробуем найти способ остановить ее. Мы полагаем, что ее уничтожение дает нам шанс радикально решить вопрос с Северной Зоной…