Но я-то не глупая. Зачем малышне рыться в моих бумагах, если они и читать толком не умеют.

— Я с тобой еще разберусь, поганка, — рыкнула в ее сторону и, хлопнув дверью, подперев ее стулом, закрылась в комнате.

Усевшись за стол, принялась листать свой ежедневник. В нем я иногда записывала стихи. Бывали моменты, когда переживания складывались в рифму. И все бы ничего, пока я не наткнулась на место, откуда вырвали листок.

Здесь было оно, признание. Да, пара четверостиший о признании в любви. Влюбилась как дурочка в последнем классе, в новенького. И понимая, что мне ничего не светит, написала его. Даже легче стало. А потом и вовсе погрузилась в учебу, чтобы закончить на отлично. После поступления и учебы, вперемешку с работой я остыла. Чувствами. Смешно было вспоминать, но как страдала. И еще тогда дала себе зарок, не обращать внимание на популярных мальчиков. Собственно наверное после того раза и выработалась аллергия на мажоров. А теперь оно пропало. И я знаю, что это Сашка сделала. Она еще найдет способ надо мной посмеяться. Вот уверена.

За последние несколько дней начинаешь привыкать к постоянным раздражителям. И в момент, когда на первом этаже снова раздаются детские недовольные возгласы я уже минут как пятнадцать пялюсь в потолок. Переворачиваюсь на бок и беру в руки телефон. Проверяю, есть ли ответы на подходящие мне вакансии, куда вчера разослала резюме. Но то ли рано жду результата, то ли его вовсе не будет.

В комнату стучат и дверь открывается.

— Дочь, с тобой все хорошо? — в комнату зашла мама. — Ты не заболела? — ловит мой взгляд и прикладывает ладонь ко лбу. Садиться на край постели.

— Все в порядке. Просто сделала себе выходной, — не стала рассказывать о своих проблемах. Да и не проблемы это же.

— Ну и хорошо. Отдыхай. Сегодня кстати придти должен слесарь, сделать тебе замок нужно. Может, и дождешься его. А то отцу некогда. Он весь в работе, — устало улыбается.

— Мне кажется, он просто бежит от этого шума.

— Да я понимаю. И не собираюсь его упрекать. Ему хочется тишины после трудного рабочего дня. А тут вон что творится. Но мы же не можем выставить родню, правильно?

— Но совесть тоже нужно иметь. И хоть изредка да давать нагоняй девочкам. Наши же нормальные мальчишки. Не орут день и ночь. Это же просто ужас. Как ты вообще их терпишь?

— Да мне не сложно. Правда. Катя помогает мне на кухне. А Саша присматривает за близняшками.

— Сама-то в это веришь? Я боюсь, что к их отъезду от дома останутся одни кирпичи, — мама смеется.

— Не сгущай краски.

— Еще и поганка останется. Мам, ты вообще понимаешь, что она от нас просто так не отстанет?

— И что в этом плохого? Хочет учиться, отец твой поможет ей попасть в универ. Если она сможет, то и по совместительству пойдет работать.

— У девочки слишком большие амбиции или наоборот слишком много хитрости.

— Все, давай не будем об этом и просто дадим ей шанс, хорошо? А теперь я пойду. А ты отдыхай.

Но какой отдых? Я через пару минут вскочила с кровати. Умылась, привела себя в порядок и кинулась в бой с этой кричащей мелочью, чтобы хоть немного помочь маме. Сашка же оккупировалась в выделенной для нее комнате и носу своего не показывала.

А к вечеру я устала больше чем после работы и учебы вместе взятыми.

Мне, наконец-таки, починили дверной замок, и после ужина я закрылась в своей спальне. И до поздней ночи проболтала по телефону со Снежкой.

А утром следующего дня бабуля попросила меня сопроводить ее до города.

Вы когда-нибудь задавались вопросом, куда может ехать бабушка в раннее утро в центр города? Зачем ей это? Час пик, толкотня. Нет, ей зачем-то приспичило. Причем, это не раз в неделю. Она частенько катается на автобусе в город. Зачем? Подальше от шума?

— Ну и куда тебе сегодня нужно? — интересуюсь я уже ближе десяти утра.

— Скажи спасибо, что я вытащила тебя из этого дурдома, — подмечает бабуля.

— Спасибо. И все-таки?

— Да просто прогуляться. Люблю я город, знаешь ли. Тут много интересных людей. За всеми наблюдать можно. А в поселке, ну что там? Все огорожено, все под охраной. Все чопорные. Ни один не улыбнется, — бубнит бабуля.

— После того как ты парочке соседей рассказала что их ждет в ближайшее время? Ха, они же тебя ведьмой или колдуньей считают, — смеюсь от души, вспоминая взгляды людей.

— Я предостерегла одних от разорения, а вторых от кражи. Что плохого в том, чтобы помогать друг другу?

— Ба, ты словно недавно на свет появилась, — вздыхаю. — Люди не любят когда есть кто то кто знает больше их. Так что лучше лишний раз промолчать, — мы присели на лавочку в парке.

— А я не люблю молчать и тебе не советую. Можно упустить свое счастье, знаешь ли, — снова появилась загадочность в словах бабули.

Пока мы с ней наслаждались тишиной парка, зазвонил мой телефон. Да так неожиданно, что я вздрогнула.

— Да, Жень, — отвечаю удивленно на звонок двоюродного братца.

— Ты еще не нашла работу, Любаш? — говорит парень, а я слышу мужские голоса на заднем фоне. На тренировке, наверное.

— Нет еще, в поиске, — ловлю бабушкин пронзительный взгляд.

— Так вот, нужна твоя помощь. Нашему капитану нужна помощь с ребенком. Его сегодня на день отпустили разобраться с этим вопросом. А завтра он нам нужен как штык.

— Подожди-подожди, — вскакиваю со скамьи и начинаю ходить туда-сюда. — А сколько ребенку? И что от меня будет требоваться? Жень, блин!

— Ничего не знаю. Скидываю адрес, там, на месте с ним договоришься! Выручай парня, на тебя вся надежда. На крайняк, у него хоть будет время найти няню, — тараторит брат.

— Хорошо, хорошо, скидывай адрес. Я приеду, — и Женька отбивает звонок, а я удивленно смотрю на бабушку.

— Я сама доберусь до дома. Не переживай. Езжай, помоги, раз просят, — словно что-то знает, говорит бабуля.

— Ба, ну как же? — возмущаюсь я и разрываюсь, не понимая, что мне делать.

— Езжай-езжай, — хмурит брови бабушка. — Я сама прекрасно доберусь, — и машет мне рукой.

И я мчусь по указанному адресу. На автобусе.

Дохожу до нужного дома, поднимаюсь в лифте на четвертый этаж и нажимаю кнопку звонка, ожидая ответа.

Слышится какая-то возня, а затем открывается дверь и при виде хозяина квартиры мое сердце подпрыгивает к горлу, словно делает кульбит и начинает колотиться с бешеной скоростью. Да не может этого быть. Видимо не я одна впадаю в ступор, потому что спустя мгновение вместо приветствия прилетает: