— Хм… Значит, он не так уж наивен, как ты мне о нём рассказывала.

— Мама! То, что он сейчас делает, — это ненормально! — возмутилась Алекса. — Такое сделать мог только мальчишка!

Мама скептически взглянула на дочь.

— Рассказала бы я тебе, что делал твой папа, когда мы только познакомились… Но не время и не место. Посмотри-ка, это не Ферди?

Девушка встревоженно обернулась к концу улицы и выдохнула.

— Он! Мама, у нас есть какая-нибудь достаточно тёмная комната?

— Найдём, — спокойно сказала женщина. — Сколько у него времени осталось?

— Добежит — узнаем, — зловещим голосом сказала девушка. — Ух, как я ему сейчас…

— Не сейчас, — поправила мама.

Ферди бежал так быстро и так ощутимо собранно, что девушка невольно удивилась, а потом вспомнила сон и сообразила, что он и не бросал тренировок. Причём она заметила одну особенность: появившись в конце улицы, сначала он бежал чуть медленней, а потом вдруг надбавил скорости. Алекса от первой мысли, что у него заканчивается его личное «световое» время, испугалась, но потом поняла: парень искал её дом. Он, примерно, по её рассказам знал, что они живут рядом, но точного адреса у него не было. Приходилось присматриваться к фамилиям на почтовых ящиках. В темноте, пусть при свете фонарей, это сделать довольно сложно. Увидел людей, вот и поспешил к ним спросить, где живут Коллумы.

— Мама, звонить Карею? — с новым испугом вспомнила Алекса.

— Лучше пошли эсэмэску, — посоветовала мама. И тоже вышла за калитку.

Теперь стало видно, что Ферди и правда одет в длинную куртку с капюшоном. Алексе даже любопытно стало: неужели под капюшоном и впрямь трикотажная шапочка с прорезями для глаз? Парень подбежал и остановился, тяжело дыша. Кажется, его насторожил чужой человек рядом с девушкой.

— Быстро пошли в дом, — сказала Алекса, хватая его за рукав куртки. — Сколько у тебя времени осталось?

— Минуты три! — выдохнул Ферди. Шапочка, натянутая на лицо, явно мешала ему говорить отчётливо, но в голосе не было ни паники, и страха. Лишь радостный восторг напроказившего мальчишки, который думает, что ничем не рискует. — Но ничего. Сквозь капюшон свет не проходит, могу переждать.

— Почему ты… — начала девушка возмущённо, но мама, как ни странно, перебила.

— Ферди, я мама Алексы. Можешь называть меня госпожа Коллум. Я очень рада, что ты решился погулять. Молодец. Зайдём-ка в дом. Ты же не зря решился выйти на улицу. Идём-идём!

— Простите, я не подумал, что могу разбудить… — виновато пробормотал Ферди, увлекаемый мамой к дому.

Алекса шла за ними и возмущённо думала, что мама слишком потакает этому балбесу. Даже пронеслась нехорошая мыслишка, что мама сюсюкает с Ферди, потому что тот из богатой семьи. Но, прислушиваясь к негромкому разговору, в котором мама коротко расспрашивала парня о его ощущениях и впечатлениях, а Ферди с жаром рассказывал ей о том, что он почти летел, а не бежал, Алекса начала смотреть на происходящее под другим углом.

Лишь у самого дома девушка спохватилась и отправила Карею послание: «Ф. у нас». Ещё подумала: «Пишу, как про сбежавшего из дома мальчишку».

Когда дошли до дома, мама немедленно взяла парня за руку и, не давая времени на вопросы, повела его в комнатку, служившую кладовкой. Она располагалась внутри гостиной, примыкая к лестнице наверх, на второй этаж, и к коридору в столовую комнату. Здесь не было окон, зато в самой комнатушке стоял небольшой стол. Две стены этой кладовки были набиты учебниками и старыми магическими книгами — мамино и папино наследство. Кроме того, здесь были книги и журналы по садово-ландшафтному дизайну. В общем, кроме старых вещей, сюда складывались книги, которые, возможно, никогда не понадобятся, но к которым иногда приходилось обращаться. Поэтому и не выкидывали. Поэтому здесь стоял стол и две низкие полки, служившие скамейками.

— Ферди, хочешь чаю? — спросила мама, когда парень замолчал, усевшись на скамью и огляделся.

— Нет. Закройте дверь, пожалуйста. — А когда Алекса неохотно выполнила его просьбу, он помялся и объяснил: — Шапка раздражает кожу на лице. — Затем послышался еле уловимый шорох, и Ферди сказал: — Госпожа Коллум, несмотря ни на что, я очень надеялся встретиться именно с вами. Алекса много о вас рассказывала… И я очень хочу, чтобы вы потрогали моё лицо. И голову.

— Я не целительница… — начала было мама.

— Знаю, — коротко сказал парень.

Прошелестело — мама поднялась и осторожно шагнула рядом со столом.

Алекса почему-то вдруг затаила дыхание. Никаких мыслей. Лишь желание, чтобы мама не причинила ему боли. Хотя девушка уже знала, что все ожоги на лице Ферди зажили. Уж это целители сделали для Ферди в первую очередь.

— Не убирайте руку, — сказал парень. — Госпожа Коллум, что скажете?

Он не задавал конкретных вопросов, но спрашивал со странной настойчивостью в голосе. Алексе даже страшно стало: а если мама неправильно поймёт его вопрос-загадку?

Прошло не менее двух минут, прежде чем мама заговорила.

— Не знаю, чего ты ждёшь услышать от меня, милый мальчик. Но ко всему прочему ты очень умный мальчик, Ферди. Целых три года держать на расстоянии и не допускать к себе тех, кого не хочешь слышать, — это умно. Но целых три года лучшей твоей поры выпали из твоей жизни. Решать за тебя никто не будет. Теперь, когда не без помощи Алексы у тебя появилось «световое» время, надо искать что-то другое, что позволит тебе не отрекаться от собственной жизни. Ты об этом думал, но не знал, как выразить.

— Как вы думаете, у меня получится?

— Думаю — да. Иначе бы ты сюда не пришёл. У тебя есть характер — ты выдерживал невольное заточение целых три года. Я бы, например, так не сумела. Ты решителен и даже расчётлив: ты захотел прийти сюда и сделал всё, чтобы обеспечить свою безопасность в дороге. Ты начинаешь добиваться своей цели. А значит, в тебе просыпается целеустремлённость. Я верю, что твоё исцеление пойдёт быстрей, если ты поставишь себе цель — что-то самостоятельно выполнить в этой жизни.

— Я спросил, не зная, что хочу услышать, — задумчиво сказал Ферди. — А услышал то, что мне надо. Вы видите меня так, как я себя не вижу.

— Алекса много рассказывала мне о тебе, — улыбнулась в темноте мама, и девушка по движению воздуха услышала, что она снова села рядом. — Поневоле приходилось думать о тебе и твоей участи.

Тишина опустилась сразу после слов мамы. Они втроём сидели и молчали, но никакой неловкости, во всяком случае, Алекса, не ощущали.

Приглушённый дверью в кладовку, раздался странный звук. Будто кто-то открыл входную дверь, вошёл в гостиную и остановился в нерешительности.

— Ферди, я сказала Карею, где ты находишься, — смущённо проговорила Алекса. — Это, наверное, он приехал за тобой.

— Хорошо… — Ферди сказал и снова замолчал на секунды. Потом вздохнул. — В вашей гостиной достаточно слабый свет. Вы… не возражает, если я выйду без… — Он снова вздохнул. — Без прикрытия?

— Я возьму тебя за руку, — предложила Алекса. — Это будет как ещё один сеанс.

— Хорошо. Только не бросай меня сразу, как только увидишь меня.

— Готовьтесь к выходу, — сказала мама от двери. — Я предупрежу Карея.

И вышла.

— Подумаешь, — насмешливо сказала Алекса. — Все такие сильные! А я вот признаюсь, что я слабая и жадная… Нет, любопытная. А может, всё-таки сильная.

— Это как?

— Я на этой скамье подпрыгиваю от нетерпения узнать, что вы решили с Региной. Но ведь молчу. Хотя мне очень-очень хочется узнать. Вот какая я сильная.

— Ничего особенного, — усмехнулся Ферди. — Я сказал ей, что решу всё сам, и тогда сам же позвоню. Ей придётся подождать.

— Она ждала три года. Это уже говорит о том, что она чувствует к тебе.

— Я тоже ждал три года. Но моё ожидание — другое, — сухо сказал Ферди.

Алекса поразилась. Как будто говорит совершенно не тот Ферди, которого она знала. А потом её запоздало передёрнуло: Ферди собирается выйти на свет так, чтобы три человека увидели его в его нынешнем состоянии!