Да, Кора, я иду. Так легко меня не остановить — всего лишь несколькими демонами, упырями, чудовищами. Это было бы верхом иронии: обрести столь многое — тебя, свою истинную личность — и сразу все потерять, слетев с катушек. Нет, я должен верить, что все это служит высшей цели — рациональности. Именно так…

Я сделал еще глоток. Уже чуть лучше. Пока, по сути, я совершенно невредим. И разве участники шабаша не расслабились сами, потягивая из своих стаканчиков? Вздохни, Белпатри. Когда это ты бросил курить? Ты вроде бы имел обыкновение…

А затем чаши весов дрогнули, и я понял, в чем дело.

— Не желаете перекусить, сэр?

Отказываясь, я машинально открыл глаза. Стюард казался все тем же чудовищем, но мой взгляд упал вниз, на открытый храм с колоннами и скульптурами, где юноши играли на флейтах, а девы танцевали. Посреди храма на неком подобии алтаря, меж пылающих жаровен, две седоволосые старухи раздирали младенца на куски и перемалывали челюстями его косточки, то и дело вытирая измазанные кровью рты. Они почувствовали мой взгляд, подняли головы и затрясли кулаками.

Кошмарная картина и все же почему-то знакомая…

"Снег"! — вырвалось у меня. — «Снег»! Черт побери, помню!

Сон Ганса Касторпа из главы «Снег» романа Томаса Манна "Волшебная гора". Изучая в университете литературу, я прочитал эту книгу, о чем и упомянул Энн. Оказывается, она тоже читала ее. Как-то мы целый вечер обсуждали значение этой сцены, слияния аполлонического и дионисийского, классического и бесформенного, интеллектуального и эмоционального…

Энн знала, какое впечатление произвел на меня когда-то "Сон".

Я глубоко вздохнул и уловил запах ландышей. Этот аромат все время исподволь сопровождал меня, погребенный под лавиной других ощущений.

Моя дорогая Энн, сказал я про себя, если слышишь, что я сейчас думаю, — можешь убираться к черту! Ты дала промашку, я тебя раскусил. Того, что ты делаешь, недостаточно.

Видение подо мной замерцало, стало расплываться. Меня вновь окружали нормальные люди, сидящие в салоне самолета. Я не сходил с ума, моя психика не выворачивалась наизнанку. Энн каким-то образом внушала мне иллюзии. Но пустые и бесплотные.

Змей цвета морской волны, обвившийся вокруг фюзеляжа, растаял, когда мы зашли на посадку. Самолет мягко коснулся бетона и без промедления подкатил к своему терминалу.

У выхода из тоннеля, на сей раз свободного от чудовищ, ко мне приблизился сотрудник аэропорта — невысокий темноволосый крепыш в новенькой с иголочки форме.

— Мистер Белпатри?

— Да.

— Дональд Белпатри?

— Точно.

— Прошу вас следовать за мной.

Мы прошли по короткому коридору, и передо мной распахнули дверь.

В зале было четыре человека — трое мужчин и женщина. Двое мужчин принадлежали к свите — я это сразу понял: высокие, молодые, с короткими стрижками, атлетически сложенные; рубашки с открытым воротом под светлыми пиджаками — типичные телохранители. Они стояли немного позади седовласого, радушного вида мужчины постарше, который сидел лицом ко мне. На нем был темный, отлично скроенный пиджак, белая рубашка, строгий галстук. Женщина сидела справа от седовласого. Броские черты лица — очевидно, квартеронка — и почти бесцветные волосы. Лет около сорока. Симпатичная желтая блузка с оборками, нить черных бус вокруг шеи. Она располнела с последней нашей встречи — я заметил это, когда она вместе с мужчиной поднялась мне навстречу. Мари… Мари Мэлстренд, вспомнил я так же внезапно, как и то, что вообще ее знал. Однако больше о ней моя память ничего не подсказывала.

Оба улыбались.

— Как поживаешь, Дон? — спросил Босс.

Босс… Как мы почти всегда его называли. На самом деле председателя правления "Ангро Энерджи" звали Крэйтон Барбье.

Мы?.. Я не мог сказать точно, кого имел в виду под этим местоимением, здесь мне память изменяла. Но себя я смутно воспринимал членом некой особой группы, которая работала на Босса. Мари… Мари была одной из нас.

— В последнее время весьма интересно, — ответил я. — Как вы узнали, что я прилетаю этим самолетом?

Он прищурил левый глаз и улыбнулся — на языке его мимики это означало, что Босс считает вопрос глупым. Разумеется, я должен понимать, что ему известно все…

— Я беспокоюсь о тебе, Дон, — сказал он и, подойдя ближе, сжал мое плечо. — Ты неважно выглядишь. Я полагал, мы заботимся о тебе лучше. Устал от Флориды?

— Я от многого устал.

— Безусловно, — согласился Босс, тронув меня за руку. — Прекрасно понимаю. Не всякому по душе ранняя отставка.

Я позволил подвести себя к столу.

— Выпьешь?

— Спасибо. Не сейчас.

— Но ты же знаешь — такие обстоятельства… — продолжал Босс, сделав глоток из стакана. — Пришлось порядком повозиться, чтобы вывести тебя из-под удара.

Он сел и посмотрел на меня открытым, прямым взглядом.

— Видит Бог, ты это заслужил. Ситуация сложилась довольно деликатная и рисковать было нельзя. Однако ради хорошего человека стоило похлопотать.

— Дональд… — произнесла Мари, прежде чем я успел что-либо сказать. Она протянула руку, и я машинально пожал ее.

— Как ты поживаешь, Мари?

— Неплохо, — ответила она. — С каждым днем мои способности растут. О чем еще можно мечтать?

— Действительно, — промолвил я, ощущая под маской ее улыбки определенную враждебность.

— Я много о тебе думал, Дон, — вновь заговорил Босс. — Знаешь, нам тебя недоставало. Здорово недоставало.

— Где Кора? — спросил я, поворачиваясь к нему.

— Кора? — Он нахмурил броня. — Ах, Кора… Конечно. Кто-то мне о ней говорил. Девушка, с которой ты последнее время встречался. Знаешь, Дон… готов поспорить, что она не выехала даже за пределы штата. Спорю, что она там, в Кис, и сейчас тебя разыскивает. Сперва надула губки и ушла, а потом спохватилась. Тебе следовало оставить ей записку.

Я немного смутился, потому что в принципе такая возможность существовала.

— Знаешь, я не думаю, что тебя на самом деле привели сюда поиски, — заговорщицки сказал он. — Может быть, ты себя в этом убедил, но причина в другом. Я думаю, что тебе стало лучше, чем несколько лет назад. Ты пришел к нам — возможно, не отдавая себе отчета, потому что устал бить баклуши. Я думаю, ты хочешь вернуться на прежнюю работу.

При этом он посмотрел на меня очень внимательно — я бы сказал, с надеждой.

— Я не очень-то хорошо помню свою прежнюю работу… Кора здесь?

— Мы могли бы использовать тебя, если ты готов, — быстро продолжал Босс. — Безусловно, с ощутимой прибавкой к жалованью. Не хочу, чтобы мои люди страдали от инфляции. Конкурентная борьба ожесточилась, ты знаешь? Преимущества, которыми мы располагаем в области солнечной энергетики, улетучиваются буквально на глазах. Черт побери, правительство везде сует свой нос! Да и другие ребятки шпионят за нами похлеще Джеймса Бонда. Должен признать — они пользуются хитрыми трюками, и нам недешево обходится держать их на расстоянии. Хотя они и в подметки не годятся моим лучшим людям. Тебе ясно, что я имею в виду? Бьюсь об заклад, ты им сто очков вперед дашь.

— Может, да, а может, нет, — уклонился я. — Но сейчас речь о Коре. Вы знаете, где она?

— Ах, Дон, Дон… — Он вздохнул. — Ты будто не слышишь моих слов. Мы на самом деле можем вновь тебя использовать. На меня поглядывают косо, но я действительно считаю личных помощников членами своей семьи. Кажется, все бы сделал, чтобы внести в их жизнь немного больше света.

— Кора… — выдавил я сквозь стиснутые зубы.

— Возможно, даже помог бы тебе отыскать подружку.

— То есть вы не знаете, где она?

— Не знаю, — ответил Барбье. — Но мы поможем тебе, если ты поможешь нам.

— Я думаю, вы лжете.

— Ты огорчаешь меня, Дон, — сказал он. — Со своими людьми я стараюсь вести дела без обмана.

— Ладно. Я знаю, что вы всему ведете строгий учет — как делам, так и делишкам. Давайте убедимся. Я хочу проверить закрытое досье "Дубль-Зет".