Андрей снял маску и с усилием провел по лицу ладонью, будто стирая грим. На самом деле он пытался стереть гримасу, похожую на нервную усмешку. Такое с ним случалось, когда неожиданно происходило нечто непоправимое. Вместо выражения горя или сострадания к лицу приклеивалась идиотская ухмылка. Вот и сейчас, Лунев смотрел на тела своих товарищей, и губы у него нервно подергивались. Андрей еще раз провел рукой по лицу, но прием опять не сработал. Наемник снял с пояса флягу и сделал большой глоток. Стало немного легче. Тик прошел, но осознание вставшей на пути беды осталось.
«И ладно бы эта сука просто встала на пути, черт бы с ней. Но нет, она так косой махнула, что никто не ушел. А бонусом еще троих бандюков прихватила».
Андрей тяжело вздохнул и подошел к Хрусту. Лидера группы убили ударом в спину. Вернее – по затылку, наискосок и до лопатки; сверху вниз, слева направо. Рана была всего одна, зато, безусловно, смертельная. Убийца прорубил своим тесаком, или что там у него было, основание черепа, сломал шейные позвонки и глубоко рассек мышцы спины. Причем жертву не спас ни прочнейший углепластиковый шлем, ни кевлар боевого костюма. Лунев прикинул, как мог быть нанесен такой удар. Получалось, что убийца был либо выше ростом, либо пользовался не каким-нибудь мясницким тесаком, а целой саблей или даже палашом, причем очень острым и тяжелым, слишком уж сильным получился удар.
«Ерунда какая-то, – мрачно оглядываясь, подумал Лунев. – Есть же масса штатного оружия, с которым ходят в Зону. Набор от и до, на все случаи жизни, кошельки и вкусы. Но я не слышал, чтобы в этом наборе значились сабли. Что за энтузиазм? И главное, как этот сраный кавалерист сумел изрубить в капусту пятерых вооруженных до зубов наемников? Ерунда какая-то, абсурд. Парни у Хруста были – спецназ отдыхает. Да и Хруст был бойцом что надо. Его сам Меченый натаскивал, и этим все сказано. А тут будто во сне их всех взяли. Или это не один кавалерист сделал, а сразу целая конная армия налетела? Чертовы бандюки, все следы затоптали!»
Андрей последовательно изучил раны на всех телах и пришел к многозначительному, но неутешительному выводу. «Кавалерист» был один. Все раны были нанесены схожим образом и, скорее всего, одним и тем же оружием. Но наемники в этот момент вовсе не спали. Они шли след в след, держа оружие в полной боевой готовности.
«Но это им не помогло. Он спокойно зашел в тыл и убил их всех, методично „прорубившись“ от хвоста колонны к ее голове. А они продолжали идти, как зомби, не обращая внимания на свист рассекаемого саблей воздуха, хруст костей и стоны умирающих товарищей. Кошмарный сон какой-то!»
Лунев вернулся к телу Хруста, обшарил карманы, затем обследовал мешки мародеров, отошел в сторонку и вытер руки о ближайшую сосну. Компа нигде не было. Это ничего не меняло и ничего не проясняло, но факт был, как говорится, налицо, и его следовало зафиксировать. В компе содержался самый минимум информации, ничего личного или особо ценного. Единственное, из чего новый владелец компа мог извлечь выгоду, это карта маршрута и задание группы ходоков. Но если новый владелец – это «фехтовальщик», и то и другое ему было известно заранее. Иначе как бы он выследил наемников? Вряд ли это была случайная встреча, наверняка у него тоже контракт.
«Вот что такое ирония судьбы, а вовсе не путешествие по пьяни из Москвы в Ленинград. Наемников заказали наемнику. Плохо дело, если так. Хуже первого Выброса, который чуть всех нас не угробил. Все понятия к чертовой бабушке, все отработанные сценарии в утиль, и что дальше? Анархия? Новый порядок? Нет, так не пойдет. Мне это не нравится, мне это невыгодно, а главное – меня задели, как профессионала и разводящего группировки. Пять бойцов – это слишком серьезный вызов, чтобы оставлять его без ответа. „Фехтовальщик“ желает устроить маленькую революцию? Я задушу ее в зародыше. Контракт не пострадает. Похоже, мы идем по одним следам. Может быть, даже с одинаковыми заданиями. Но вернется только один. Им буду я».
Андрей еще раз прокрутил в голове факты и в очередной раз подкорректировал свои планы. Кем бы ни был убийца с саблей – особо дерзким и хорошо подготовленным бандитом, который задался целью отнять артефакт у ходоков, когда они его добудут, или наемником, страхующим группу от любого рода неприятностей, его следовало опередить, обнаружить и замочить в сортире, как рекомендуют лучшие эксперты от контрразведки. Выполнить все три этапа акции не в ущерб контракту было вполне реально, даже без карты и прикрытия. Старый отлично помнил маршрут и ориентировался на местности практически с закрытыми глазами. Так что, если отбросить гнев и легкую браваду, реально на пути Лунева стояли только две проблемы. Первая: вероятные пси-способности «фехтовальщика», с помощью которых он превратил бойцов Хруста в зомбированные мишени, и вторая – тактическая инициатива. Пока она была на стороне противника. Возможно, он уже сейчас следил за наемником из густых зарослей и тоже прокручивал в голове новый план.
Андрей невольно оглянулся. Видимых признаков слежки не было, да и быть не могло, на слух что-то определить тоже было сложно, а вот пресловутая интуиция отчетливо сигналила об опасности. Лунев опустил «забрало» и неслышно шагнул в полумрак под хвойной сенью. На новой позиции видимость была все той же, практически никакой, зато звуков прибавилось. Наемник услышал целых два щелчка – под чьей-то ногой хрустнул валежник – и этого ему оказалось достаточно, чтобы убедиться, что интуиция опять не подвела. За Луневым явно следили. «Фехтовальщик» это был или кто-то еще – не важно. Хвост был в наличии, и его следовало обрубить, прежде чем двинуться в дальнейший путь.
«Может быть, и не саблист, а случайный ходок или тот недомерок с огнеметом… теперь не важно. Теперь играть будем по-серьезному, на вылет. Без базара и дипломатии. Дальше пойдет тот, кто выстрелит первым».
Андрей взял оружие наизготовку и почти бесшумно двинулся в обход источника подозрительных звуков. Пройдя метров сто, он вспомнил, что не подчистил место схватки: не собрал свои гильзы и, главное, не вернул сюрикен. Но возвращаться было некогда, и Лунев продолжил путь по следам загадочного врага.
А зря. Вернувшись, он мог бы увидеть кое-что интересное…
…Когда фигура наемника скрылась за деревьями, мокрая хвойная подстилка в десяти шагах от залитого кровью места побоища медленно вздыбилась, а затем оползла, образовав вокруг вскрытой «лежки» небольшой округлый вал. Поднявшийся из-под слоя хвои человек смахнул прелый мусор с лицевого щитка боевого шлема и осмотрелся. Убедившись, что вокруг чисто, он наклонился и легонько хлопнул по земле ладонью. Справа и слева от него тут же вскрылись еще две невидимые прежде лежки. Восставшая из-под хвои троица хорошо вооруженных и экипированных бойцов обменялась короткими жестами, тщательно прибрала сырые «постели» и двинулась по следам ходоков.
Примерно через два с половиной километра, на опушке леса, старший тройки поднял руку, приказывая остановиться. Впереди раскинулось поле, покрытое неестественно рыжей даже для осеннего пейзажа травой, среди которой белели груды дочиста обглоданных костей сотен и сотен животных, а возможно, и людей. Командир внимательно осмотрел местность в бинокль, затем достал из кармана на бедре PDA – компактный компьютер – и сверился с картой.
Ничего похожего на это поле на карте не значилось. Комп уверял, что впереди произрастает все тот же мрачноватый и неуютный лес, а открытое пространство лежит километра на полтора правее, но это не поле, а болото. Старший спрятал комп и включил детектор аномалий. Спутники последовали его примеру. Все три детектора были включены в режиме «без звукового сигнала», а потому лишь отчаянно замигали светодиодами и нарисовали на экранчиках примерную схему расположения аномалий. Если верить приборам, аномалии располагались на каждом квадратном метре по всей площади открытого пространства и превращали его в подобие сплошного минного поля, пройти по которому было практически невозможно. Тем не менее следы группы ходоков вели именно сюда, были хорошо видны на примятой траве поблизости от леса, а метрах в тридцати от опушки терялись среди костяных курганов.
