Громко, чтобы все слышали, Клаус на немецком языке выразил возмущение провокационными действиями в отношении советского консула со стороны американцев. По реакции зала он почувствовал, что симпатии посетителей на его стороне. Широко распахнулась входная дверь, и в кафе ворвались человек пятнадцать гренадеров в черных шинелях и касках с двумя огромными немецкими овчарками на поводке. Консул даже растерялся. Но тут же сообразил, что это австрийская полиция. Видимо, хозяин или кто-то другой из обслуживающего персонала позвонил по телефону в расположенный за углом полицейский участок, и буквально в считанные минуты команда была на месте. Поскольку конфликт произошел между представителями оккупационных властей, полицейские ограничились лишь тем, что, выстроившись полукольцом, отделили троих от остальной публики.

Спустя несколько минут прибыла патрульная машина межсоюзнической комендатуры. Представившись советским консулом и проинформировав прибывший наряд о существе конфликта, Клаус попросил доставить американцев в комендатуру с целью установления их личностей. Меннинг тут же заявил, что без представителя американского консульства они кафе не покинут и ни в какую комендатуру не поедут.

По распоряжению старшего патрульной команды ее американский представитель связался по телефону со своим руководителем и попросил направить на место конфликта представителя консульства.

Считая свою миссию оконченной, австрийская полиция покинула кафе. Через несколько минут подъехала машина с американским дипломатическим представителем. Тот пригласил Меннинга и Г. в свою машину, в которой они и были доставлены в комендатуру.

Публика успокоилась и снова расселась за свои столики. Разведчик остался один. Справившись у официанта, оплачен ли счет, и получив утвердительный ответ, направился к выходу.

Пройдя несколько шагов, увидел своего доброго «телохранителя». Пожав друг другу руки, они молча пошли дальше. Не доходя до гостиницы, тот достал из кармана и передал консулу пакет, спрятанный американцем во время конфликта за кадку с пальмой. Как выяснилось позже, в пакете находился тот самый злополучный номер газеты «Винер курир». Видимо, испугавшись захвата, Г. решил избавиться от компрометирующего материала.

Придя в гостиницу, консул застал улыбающегося резидента, его заместителя, участвовавшую в операции переводчицу и шифровальщика. О финале операции они уже были информированы. Комендант доложил, что оба американца доставлены в комендатуру.

Клаус передал резиденту отобранный у Меннинга документ.

Вот текст этого документа:

Государственный департамент Соединенных Штатов Америки Вашингтон

18 января 1955 г.

СПЕЦИАЛЬНОЕ РАСПОРЯЖЕНИЕ

В соответствии с решением государственного секретаря и службы иммиграции и натурализации разрешено обоснование в США на жительство в соответствии с законом № 110 поименованным лицам:

Борису Я. Наливайко, 2-му секретарю, консулу Посольства СССР в Вене.

Янине А. Наливайко, жене.

Светлане Наливайко, дочери.

Поименованных лиц поручено сопровождать полковнику американской армии Ф. Меннингу. На этого офицера возлагается ответственность за соблюдение процедур, предусмотренных законом № 110, которым он должен неукоснительно следовать.

Главе миссии США в Австрии, равно как и главнокомандующему Вооруженными силами США в Австрии предписывается оказывать полковнику Меннингу всяческое содействие в успешном выполнении возложенной на него миссии.

За госсекретаря (подпись)

Специальный помощник Роджер Д. Форксварт

В тот же вечер Верховному комиссару США в Австрии Л.Е. Томсону была направлена нота протеста по поводу провокационных действий американских официальных лиц в отношении советского дипломата.

В воскресенье об инциденте знала вся Вена. Что касается отобранного у Меннинга документа, то об этом не упоминалось ни в ноте протеста, ни в газетах. Сделано это было резидентурой сознательно, по тактическим соображениям.

Спустя два дня, во вторник, австрийские газеты опубликовали краткую информацию американской стороны, из текста которой вытекало примерно следующее: американский гражданин Роберт Г, по профессии журналист, проходивший службу после разгрома фашистской Германии в Берлине, в настоящее время заканчивает работу над книгой, в которой он на основании личных впечатлений описывает Германию тех лет. Для сбора недостающего материала прибыл в Европу, где решил встретиться для уточнения некоторых деталей со своим старым знакомым по Берлину, ныне советским консулом в Вене. Во время встречи, состоявшейся в конце января, консул неожиданно для Г. обратился к нему с просьбой оказать содействие в выезде в США. Не зная, как это делается, Г. пообещал организовать встречу консула с кем-либо из американцев, компетентных в такого рода делах. Когда же такая встреча состоялась, консул учинил скандал и обвинил обоих в провокации, которую сам и организовал. Аналогичным по содержанию, хотя и без подробностей, был и ответ заместителя Верховного комиссара США Д.К. Пенфилда на наш протест.

Проанализировав то и другое, резидентура пришла к выводу о том, что Меннинг скрыл от местного руководства факт утраты выданного ему госдепартаментом США документа. На следующий день на страницах австрийских газет появилась фотокопия изъятого у Меннинга документа с комментарием, в котором отметалась американская версия. Отмечалось, что документ госдепартамента, разрешающий консулу и его семье обосноваться в США, датирован восемнадцатым января, тогда как, согласно американской версии, советский консул обратился за помощью к Г. в последних числах января.

Спустя еще два дня газеты опубликовали официальное сообщение о том, что полковник Меннинг и Роберт Г. отбыли самолетом в США. Американцы не рискнули пойти на резервный вариант компрометации нашего работника. Ведь сигнальный номер газеты «Винер курир» тоже оказался в наших руках.

23 февраля в посольстве состоялся традиционный прием по случаю Дня Советской Армии и Военно-Морского Флота. Это был первый после событий 5 февраля выход нашего сотрудника в свет. Он невольно оказался чуть ли не в центре внимания. Наибольший интерес, как это ни странно, проявляли американцы. Многие из них подходили к нему, подтрунивали над своими незадачливыми соотечественниками. На предложение выпить по случаю праздника с юмором отвечали, что с удовольствием, но только не пиво.

15 мая во дворце Бельведер состоялась церемония подписания Государственного договора о восстановлении независимой и демократической Австрии. Со стороны союзников в ней приняли участие специально прибывшие для этой цели министры иностранных дел: СССР — Молотов, Англии — Макмиллан, Франции — Пине и государственный секретарь США Даллес. После подписания договора все они вышли на центральный балкон дворца вместе с канцлером Австрии Раабом и министром иностранных дел Фиглем, державшими в вытянутых вверх руках раскрытую папку с договором. Их приветствовали тысячи ликующих венцев, собравшихся на огромном зеленом газоне перед дворцом.

В тот же вечер во дворце Шенбрунн, летней резиденции Габсбургов, правительством Австрии был дан большой прием, а через полгода, 25 октября, территорию Австрии покинул последний чужеземный солдат.

Рождественские праздники в Германии, как и во всей Европе, — веселые, праздничные дни. Дети и взрослые заняты приятными хлопотами — покупают подарки, различные шутки-хлопушки. К столу готовят традиционного рождественского гуся.

Но резиденту внешней разведки КГБ СССР в Бонне в декабрьские дни 1957 года было не до праздников. Он уже третий день держал под рукой телеграмму из Центра, в которой говорилось: «Примите меры по получению необходимых сведений о последнем заседании начальников штабов стран НАТО в Брюсселе по вопросу об увеличении количества ядерного вооружения в Европе».