– Все именно так, как мы думали с самого начала, – продолжал Майрон. – Анита Слотер сбежала, потому что боялась. И именно поэтому Артур Брэдфорд так старается мне помочь. Он хочет, чтобы я нашел ему Аниту. И тогда он ее убьет.

– А потом попытается убить тебя, – добавил Уин. Он проверил свою прическу в зеркале. – Видишь ли, не легко быть таким красивым.

– Но ты страдаешь молча.

– Что выросло, то выросло. – Уин еще раз взглянул в зеркало и повернул его.

Клей Джексон жил в одном из многочисленных домов, чьи дворы выходили на Двести восьмидесятую дорогу. Здесь ютились низкооплачиваемые рабочие. В домах жили по две семьи, а в угловых зданиях располагались таверны. Усталые неоновые рекламы пива «Будвайзер» подмигивали сквозь их пыльные витрины. Тротуары так заросли сорняками, что невозможно было определить, где кончался асфальт и начинался газон.

Все жители района, судя по всему, были чернокожими. И снова Майрон ощутил обычный, но труднообъяснимый дискомфорт.

Напротив дома Клея Джексона находился сквер. Группа людей собралась там на барбекю. Рядом играли в мяч. Отовсюду доносился смех. Орал переносный стереоприемник. Когда Майрон и Уин вышли из машины, все головы повернулись к ним. Приемник внезапно смолк. Майрон натянуто улыбнулся. Уина же любопытные взгляды нисколько не беспокоили.

– Они на нас пялятся, – сказал Майрон.

– Если бы двое черных остановились у твоего дома в Ливингстоне, – привел ему пример Уин, – как бы их встретили?

– Значит, ты считаешь, что соседи уже звонят в полицию и сообщают, что на улице появились два подозрительных молодых человека?

– Молодых человека?

– Выдаю желаемое за действительное.

– Да уж.

Он направились к двери. Из-за мусорного бака выглянул какой-то человек. Майрон постучал в дверь. Уин держался настороже. Собравшиеся в сквере все еще таращились на них. И им явно не нравилось то, что они видели.

Майрон снова постучал.

– Кто там? – спросил женский голос.

– Меня зовут Майрон Болитар. Со мной Уин Локвуд. Если можно, мы хотели бы повидать Клея Джексона.

– Подождите секунду.

Прошла как минимум минута. Потом они услышали клацанье цепочки. Ручка повернулась, дверь открылась, и на пороге возникла женщина. Чернокожая, лет под сорок. Ее улыбка мигала на манер неоновой рекламы пива в окнах таверн.

– Я мама Клея, – сообщила она. – Входите, пожалуйста.

Они прошли за ней в дом. На плите готовилось что-то вкусное. Кондиционер ревел, как реактивный самолет, но дело свое делал. Прохлада была желанной, хотя и оказалась недолговечной. Мать Клея поспешно провела их по узкому коридору и вывела через кухонную дверь во двор.

– Желаете что-нибудь выпить? – громко спросила она, стараясь перекричать шум, доносившийся с дороги.

Майрон взглянул на Уина. Тот хмурился.

– Нет, благодарю вас, – ответил Майрон.

– Ладно. – Снова промелькнула улыбка. – Пойду позову Клея. Сейчас вернусь. – Кухонная дверь громко хлопнула.

Они остались одни. Двор был крошечным. Там стояли ящики с яркими цветами и росли два куста, находящиеся при смерти. Майрон подошел к забору и взглянул вниз, на шоссе. Движение было оживленным. В такую влажную погоду выхлопные газы стелились по земле и не рассеивались. Майрон практически ощущал их на вкус.

– Как бы не было беды, – произнес Уин.

Майрон кивнул. Двое белых появляются в твоем доме. Ты их не знаешь. Ты не просишь показать документы. Просто проводишь их через дом и оставляешь одних. Что-то тут явно не сходилось.

– Давай посмотрим, как повернется, – предложил Майрон.

Долго ждать не пришлось. Восемь крупных мужчин надвинулись сразу с трех сторон. Двое выскочили из кухонной двери. Трое появились из-за правого угла дома. Еще трое – из-за левого. И окружили их. Все держали с руках алюминиевые бейсбольные биты и хищно ухмылялись. Майрон почувствовал, как зачастил пульс. Уин сложил на груди руки. Он стоял неподвижно, только глаза двигались.

Это были не уличные хулиганы или члены банды. Это они играли в мяч в сквере через дорогу. Взрослые мужики, чьи тела закалил тяжелый труд, грузчики, докеры и так далее. Одни уже держали биты наготове. Другие положили их на плечи. Некоторые похлопывали ими по ноге.

Майрон прищурился на солнце.

– Вы, ребята, закончили игру? – спросил он.

Самый крупный мужик выступил вперед. У него было огромное брюхо, ладони в мозолях и мускулистые руки, которые могли разделаться с оборудованием «Наутилуса» с такой легкостью, будто это пластмассовые стаканчики. Его бейсболка, по-видимому, была очень большого размера, но на его огромной голове больше напоминала ярмолку. На футболке – марка «Рибок».

– Игра только начинается, придурок.

Майрон взглянул на Уина.

– Неплохо сказано, но неоригинально, – заметил Уин. – А насчет придурка и вовсе зря. Послушаем дальше.

Мужчины подступили ближе. Тот, кто был в рибоковской футболке, явный лидер, взмахнул бейсбольной битой.

– Эй, Уандербред,[21] тащи-ка сюда свою задницу.

Уин вопросительно посмотрел на Майрона.

– Я думаю, он имеет в виду тебя, – решил Майрон.

– Я тоже так думаю. – Тут Уин улыбнулся, и Майрон почувствовал, как сердце пропустило удар. Люди часто делали эту ошибку. Всегда нацеливались на Уина. Ростом Уин был на полфута ниже Майрона, где-то пять футов десять дюймов. Но дело не только в росте. Его внешность – блондин с тонкими чертами бледного лица – пробуждали в людях то худшее, что в них имелось. Уин казался мягким и слабым бездельником, одним из тех, кого ударишь – и он рассыплется на мелкие кусочки. Легкая жертва. А все обожают легкие жертвы.

Уин шагнул к вожаку и поднял брови.

– Ты что-то сказал?

– Как тебя зовут, Уандербред?

– Тергуд Маршалл,[22] – ответил Уин.

Ответ явно не пришелся по душе собравшимся. Они начали переговариваться.

– Это что, расистская шутка?

– Всего лишь реакция на то, что называешь меня Уандербредом.

Уин взглянул на Майрона, и тот одобрительно кивнул. Будь они в школе на дискуссии, Уин завоевал бы очко.

– Ты легавый, Тергуд?

Уин нахмурился.

– В таком-то костюме? – Он дернул себя за лацканы. – Будет тебе.

– Тогда чего тебе здесь надо?

– Мы хотим побеседовать с Клеем Джексоном.

– О чем?

– О роли солнечной энергии в двадцать первом веке.

Вожак оглянулся на свои войска. Те придвинулись еще ближе, сжимая петлю. Майрон чувствовал, как гудит в ушах кровь. Он не сводил глаз с Уина и ждал.

– По-моему, – продолжал вожак, – вы пришли, чтобы снова навредить Клею. – Он встал почти вплотную. – По-моему, мы имеем право пользоваться оружием, чтобы его защитить. Как вы считаете, ребята?

Сподвижники согласно закивали и подняли биты.

Движение Уина было внезапным и неожиданным. Он просто протянул руку и выхватил у вожака биту. Рот громилы округлился от удивления. Он уставился на свою руку с таким видом, будто ждал, что бита каким-то чудесным образом снова окажется у него. Но не дождался. Уин забросил биту в угол двора.

Потом поманил толстяка пальцем.

– Танго станцевать не желаешь, черняшка?

– Уин, – предупредил Майрон.

Но Уин не сводил глаз с противника.

– Я жду.

Большой негр ухмыльнулся. Потом потер руки и облизал губы.

– Он мой, ребятки.

Все верно, легкая жертва.

Большой негр ринулся вперед, как чудище Франкенштейна, протянув жирные пальцы к горлу Уина. До самого последнего момента Уин стоял неподвижно. Затем он пригнулся и сделал бросок, плотно сжав пальцы и превратив руку в подобие копья. Пальцы угодили прямо в гортань толстяка. Словно птица клюнула. Последовавший за этим звук напоминал работающий зубоврачебный отсасывающий насос. Негр инстинктивно поднял руки к горлу. Уин пригнулся и ударил ногой, попав по коленям противника. Тот подпрыгнул и упал навзничь.