И в душе разбивается на тысячу осколков хрупкая надежда.

— За что? За что ты так ненавидишь меня?

Нет, в моем взрослом мозгу давно даны ответы на все вопросы. В моем опытном мировоззрении не осталось жалких крупиц наивности. Но где-то там, в глубине закалённого реальностью сердца, живет героиня фантэзийного романа. И ей больно, словно она впервые столкнулась со всей жестокостью этого мира.

— Успокойся, Лея! Это не твои эмоции. Ты спокойно можешь такое пережить. Пфф, подумаешь! Это даже не твоя сестра. Не твой друг. И… не твой мужчина, в конце-то концов! Приди в себя! Ты сама никогда не запала бы на качка, с завышенным самомнением и отсутствием гибкого ума. Что у нас самое сексуальное в мужчине? Правильно, мозг. А тут явно не о том речь. Нет, чисто пожамкать оно, конечно, самое то. Но чтобы прям влюбиться…

«Он такой мужественный! Такой сильный! Такой красивый!» — заскулила где-то в голове жалкая несчастная девочка, с тяжкой судьбой наследной принцессы — «Может нам по традиции его оболгали? А сам он честный и искренний? Дракон же, все-таки…»

— Дура ты, — вздохнула я — Красивый мужик, как правило, избалованный мужик. Он так привык к женскому вниманию, что сам нечаянно поверил в свою сказочность. Таких надо пользовать. Пока «виагра», подмешанная ему в вискарь действует. А потом бежать не разбирая дороги, пока он не очнулся. И жить с полной уверенностью, что это не тебя поимели, а ты сама поматросила и бросила. И, возможно, даже стала причиной парочки комплексов у отборного самца. Чем не заслуга перед Отечеством?

«Фу, как это пошло и… пошло! Я его люблю!» — бледнела от шока принцесса и, на всякий случай, пару раз падала в глубокий обморок. Но успевала с приоткрытым глазом предложить — «Может все-таки поговорить с ним? Потому как диалог — это путь к пониманию. А не вот это вот все…»

— Вот только этого нам реально не хватало… Понятно, что влюбилась не ты, а та самая Лорелея, которая как те самые незаконные эмигранты нагло проникла на территорию твоего разума и теперь ставит там свои неучтенные пограничниками палатки! Брысь ее! Пошла вон. У тебя ни визы, ни вида на жительство. Тут только я решаю, с кем и о чем говорить. И в кого и когда влюбляться, кстати, тоже!

«Да ты вообще ни в кого не влюбляешься!» — обиженно дулась ненароком вышедшая из глубокого беспамятства наследница — «А как жить в этом жестоком мире, где никто меня не любит и все предают? Если сама при этом не влюбляешься...»

На это ответить мне было нечего.

Проблемы с логикой были на лицо. Конструктива не наблюдалось. Да и решением проблем не пахло.

— А, между тем, реально нужно что-то делать… — задумчиво протянула я и снова осторожно погладила пальчиком голубую сталь клинка — И тут, конечно, неожиданный проблеск интеллекта у принцессы не может не заставить задуматься. Может правда просто припереть всех к стенке, выяснить раз и навсегда что почем и с чем едят?

«А если нас при этом убьют? Ну, как догадавшегося и совершенно лишнего свидетеля?» — снова уточнила Лорелея в голове.

— А на этот неприятный случай мы не забудем взять с собой вот этот самый ножичек, — задумчиво кивнула я и, с глубоким вздохом обреченности, поднялась на ноги — Ладно. Действие по-любому приятнее читать, нежели две страницы философских размышлений и душевных терзаний героини. Не будем портить книжку демагогией. Она и так уже изрядна подпорчена моими корректировками сюжета.

И приняв неожиданное решение, я тихо и уверенно вышла в коридор.

Вот знаете, что отличает книгу от реальной жизни? Там слишком много совпадений.

Никогда, к примеру, не задумывались, как героиня всегда находит героя на каком-нибудь балу? Там же сотни гостей! Все нарядные, под «шофе». А у нее как маячок «найти айфон» прямо на него навешан! Или как она же всегда его спальню в замке находит? Не сама ли автор в начале описания сего строения писала, что комнат там штук шестьсот? Но что нам препятствия, если на кону «нечаянное проникновение в опочивальню». Не иначе, как в голове героини своевременно раздается : «В конце коридора держитесь правее и поверните налево. Вы прибыли на место».

Мне Джи-Пи-Эс встроить как-то забыли.

Хорошо было проникнуться депрессивно-упадническим настроением (уверена, подло навязанным мне книгой!) и смело ломануться на встречу приключениям!

Плохо было осознать, что я тупо не знаю, куда идти. Поэтому, примерно примерно на этом все и закончилось.

Помните, я как раз говорила, что моя спальня чуть ли не соседняя с королевской? Вот это «чуть ли» было весьма смело преувеличено. Да и опять же, смотря в каких процентах сие оценивать. Где-то там, между двадцать четвертой и тридцать второй дверью точно пряталась спальня Кирана! И его личный кабинет. И будуар ( если он был). И мне жуть как нужно было прямо сейчас это все обнаружить.

Решительно распахнув очередную дверь и уже даже не вздрогнув от чьего-то истошного визга, звона бьющегося стекла и вопля выпадающего из окон третьего этажа на прямо на прибрежные скалы очередного поклонника адюльтера, я меланхолично извинилась и снова вышла в коридор.

Двери кончались. Судя по настороженной тишине гостевого крыла, кончались и герои-любовники, готовые при случае жертвенно выброситься наружу, спасая честь прекрасной дамы. И вместе с ними, похоже, заканчивался и мой ажиотаж относительно необходимости чистосердечного разговора. Вот только короля так и не было.

— Пардоньте! — грустно вздохнула я, на удачу открывая очередную дверь.

— А-ааа! Дзынь… А-АААА….

— Какая наглость! Как Вы смеете!

— Еще раз эскюзи муа! — грустнее вздыхала я, аккуратно затворяя дверь и обреченно ловя доносившееся из-за нее: «Анхель! Анхель, это всего лишь ошиблись дверью! Анхель, это ложная тревога, говорю Вам! Анхель? Вы меня слышите? Вам не жестко на камнях? Вы ногой дернули в знак понимания? Анхель?!»

Между тем, я успела выскочить на небольшую площадку, за дверьми которой начинались еще два коридора, расходящиеся в разные стороны от круглого холла с изящным мраморным столиком по центру. На посту, якобы перекрывая проход, храбро дремали караульные. А в темноте правого проема приветливо манил свет, пробирающийся из-за двери одной из комнат. Не мешкая ни минуты, я смело направилась туда. Но оказалась оперативно остановлена не вовремя проснувшимся стражником:

— Куда? — не особо вежливо спросил он.

— Туда, — чуть задумавшись, выдала я информацию.

— Не положено без указания, — буркнул караульный и окинул меня не слишком уважительным взглядом — Вас столько ходит…

— Меня? — возмутилась я — Я тут первый раз, между прочим.

— Ага, — как-то не особо доверчиво кивнул страж — И, небось, по делу?

— Само собой, — гордо фыркнула я — Зачем еще можно искать Его Величество?

— А Его Величество сейчас в кабинете, — даром, что не показав мне язык, возвестил вояка.

— И так сильно занят, что не найдет минутки для важного разговора? — подозрительно вскинула я бровь.

— Отчего же, — хмыкнул страж, переглядываясь со своим сослуживцем у второго косяка — Может и найдет. Кабинет в левом коридоре. В самом конце, не ошибетесь. Там тоже стража стоит.

— Так можно? — удивилась я.

— Конечно. Проходите, леди, — снова усмехнулся он, подбородком указывая мне проход, начинающийся сразу за охраняемыми дверьми — Вам туда и до упора.

— А вам за это не попадет? — нахмурилась я.

— Ну, Вы же по делу! — весомо протянул страж и хохотнул.

— Ну… ладно тогда, — недоверчиво смерила я взглядом веселящихся вояк и аккуратно прошла в коридор — До конца, значит?

— Ага! Идите.

Что мне оставалось? Все еще недоверчиво оборачиваясь на излишне разговорчивых стражников, я медленно вошла в холл и остановилась возле столика, задумчиво глядя на высокую изящную вазу с бело-зелеными цветами, смутно напоминающими излишне крупные ландыши.

Двери за моей спиной показательно величественно закрылись, отрезая мне путь к отступлению. И снаружи глухо прозвучал сдавленный мужской смешок, а затем приглушенный бас: